Официальное заявление (ЛП) - К. А. Линд

Он так сильно ущипнул ее за сосок, что она ахнула. Он через голову стащил с нее футболку, и взял напрягшийся сосок в рот. От его прикосновений ее тело ожило, даже после такого марафона, который у них был прошлой ночью. Ее нижняя половина болела от напряжения, но ее, похоже, это не волновало, пока он распалял ее снова и снова. Она не думала, что когда-нибудь сможет устать от этого мужчины.

Он отпустил ее только для того, чтобы снять пару розовых мальчишеских трусиков, которые она вчера надела для сна. Его боксеры оказались в куче с ее одеждой на полу, и после чего он завис над ее телом, устраиваясь у нее между ног. Она приподняла таз навстречу ему, и расположила ноги по обе стороны от его бедер.

Она притянула его ближе, и он заполнил ее, с легкостью скользя внутрь.

― Боже, ты идеальный, ― простонала она.

― Мне далеко до этого, детка, ― прошептал он, убирая волосы у нее с лица.

― Идеальный для меня.

И затем они начали двигаться вместе. Туда и обратно. С нажимом. Пользуясь временем, и предаваясь ощущениям, находясь в гармонии друг с другом. Никакой спешки. Каждой прикосновение, каждое движение имело свой смысл и свою цель. Они подталкивали друг друга к новым вершинам, задыхаясь и выгибаясь, чтобы стать ближе к полному единению. Как будто их тела были созданы друг для друга, сделаны из одного вещества, рожденные и соединенные вместе, и весь этот путь назывался жизнью.

Пальцы Лиз впились Брейди в спину, оставляя свежие красные пятна, когда ее ногти царапали кожу. Он обнял ее за талию, и заставил ее сесть. Их губы снова сомкнулись, пока он направлял ее вверх вниз. Она почувствовала, как он заполнял ее еще глубже, и она не могла сдержать своих криков, пока он снова и снова входил в нее.

Между ними возникло пламя. Пот бисером покрывал их тела. Брейди схватил ее за бедра и все жестче и жестче насаживал ее на себя. Она почувствовала, как оргазм разрывал ее тело, пока он входил в нужную точку. Она не могла сдерживаться и закричала, выкрикивая его имя в окно, с видом на город. Вскоре Брейди последовал за ней, после чего они оба задыхаясь, хватили воздух, приходя в себя после таких высот.

Они долго лежали в постели, кутаясь в простынях, слушая сердцебиение друг друга и нежный гул их дыхания.

После того, как они наконец-то выбрались из кровати, они приняли горячий душ и переоделись в свежую одежду. Лиз думала о том, чтобы затащить его обратно в постель, когда он быстро вытащил ее из квартиры.

Откровенно говоря, ей нравилось то, что они могли вместе выйти на улицу – даже если там будут журналисты, которые желали заснять их вместе. Она смирится с чем угодно, лишь бы быть с Брейди.

Он схватил ее за руку, пока он вывел свой Рендж Ровер из гаража и выехал в город.

― Так куда мы едем? ― спросила Лиз.

― В наш новый дом, ― сражу же ответил он.

Лиз поперхнулась и начала кашлять, а затем смеяться, пытаясь скрыть это. Она не думала, что у нее это получилось, но чего он ожидал. Их новый дом? Эм… что, черт подери, она должна была сказать?

Она по-прежнему была студенткой. Они вместе всего пару недель. Казалось, он забегал наперед.

Брейди начал смеяться.

― Ты должна себя видеть.

Лиз наклонилась и шлепнула его по руке.

― Ты такой придурок!

― Меня называли похуже, ― ответил он, пожимая плечами. ― Ты кстати. Как ты меня назвала, когда мы впервые встретились? Стремящийся к власти и заинтересованный только в деньгах?

― А разве ты не доказал, что я ошибалась? ― пробормотала она, сжимая его руку.

― Только с добрыми намерениями. Я не сомневаюсь, что говорил тебе, что тебе нужно было просто узнать меня получше.

― Думаю, в ту ночь я узнала каждый дюйм тебя, ― сказала Лиз, вспоминая отель после Джеферсон-Джексон гала, на котором они присутствовали.

― Ты бросила свой чизкейк ради меня. Вот как, я понял, что ты действительно на меня запала.

― Может быть.

― Разве я не умею убеждать?

Он поднес ее руку к своим губам, и нежно поцеловал ее ладонь, и затем ее запястье. Она задрожала.

― Да, ты довольно хорошо умеешь убеждать.

И это было полной правдой. Как политик, если бы он не умел убеждать, то Лиз задалась бы вопросом, как он получил такую работу. И он убедил ее не только переспать с ним, но и влюбиться в него, полюбить его, снова отдать ему свое сердце.

Брейди ухмыльнулся и снова переплел их пальцы вместе. Он сделал пару поворотов, а затем припарковался.

― Вот мы и на месте.

― Где именно? ― спросила она, когда выходила из Рендж Ровера и огляделась.

Затем у нее отвисла челюсть.

― Белый Дом?

― Я же сказал «наш новый дом».

Лиз не смогла сдержаться и расхохоталась.

― Белый Дом - наш новый дом? Ты все равно немного опережаешь события, Конгрессмен Максвелл.

― Мне нравится планировать все заранее, ― сказал он, пока они шли в сторону Белого Дома. ― Пока это всегда срабатывало.

― Это точно, ― произнесла она, ярко улыбаясь.

Единственным способом попасть в Белый Дом, нужно было являться членом Конгресса…и она не сомневалась, что у нее, безусловно, был доступ к члену ее Конгрессмена.

От такой мысли она про себя посмеялась.

Показав на воротах удостоверение личности, их проводили внутрь и Брейди сразу же начал говорить, давая ей краткое изложение обо всем, что ему было известно о здании. Он был похож на личного гида.

По-видимому, в Белом Доме он бывал уже десятки раз до того, как был избран в Конгресс, ведь его отец был Сенатором около тридцати лет.

Они вошли в Восточное крыло, когда последнюю туристическую группу уже выводили наружу. Экскурсии закончились в половине второго, но так как она была с Брейди, они могли еще побродить. Они проходили комнату за комнатой. Голубой зал, Зеленый зал, Красный зал, Восточный зал, Парадная столовая. Брейди, казалось, знал все об этих помещениях, и он был достаточно любезен, чтобы поддержать ее желание сфотографироваться с портретом Джорджа Вашингтона.

Когда она подумала, что их прогулка подошла к концу, он схватил ее за руку и повел в Западное крыло. Ее сердце затрепетало. Она понимала, что это было глупо, но она уже знала, что было за той дверью. Президент Соединенных Штатов, центральная точка правительства, и что самое важное – пресс-офис Белого Дома.

Брейди засмеялся, когда ее глаза вылезли из орбит, и он продолжал вести ее по коридору. Он открыл двери в пресс-офис.

― А вот и помещение дня, ― пошутил он.

Лиз вошла внутрь, загипнотизированная происходящей суматохой. Был выходной, поэтому там было спокойнее, чем в будние дни, но офис все равно был набит людьми, работающими над статьями, принимая телефонные звонки и оживленно разговаривавшие по телефону. Она не осмеливалась вмешиваться в то, что происходит, просто рассматривала все вокруг. Это была ее мечта, эпицентр всей политической журналистики, и она стояла на святой земле.