Все сложно - Тара Девитт

красавицу?

– Фарли Джонс.

– Приятно познакомиться, Фарли. Похоже, никто не предупреждал вас, что если гулять с городскими парнями, то можно заблудиться? Или вы нарочно заманили его в ловушку? – говорит Эйбл, обращаясь ко мне, но не выпуская руки Майера.

Я смеюсь, очарованная и немного смущенная этой шуткой.

– Без комментариев. – Другой ответ мне на ум не приходит.

– Ладно. Тогда идемте.

«Вот дерьмо! Я пьяная!» – говорит мне мое отражение над раковиной, прежде чем выразительно рыгнуть.

С утра и до этого момента я ни разу не посмотрела в зеркало, а зря. Мало того что макияж растекся от пота и смеха, еще и на подбородке раздражение, а губы до сих пор словно обожжены крапивой. В памяти всплывает поцелуй Майера, и я дотрагиваюсь до красноватого пятнышка, оставленного на моей коже его бородой, – не болезненного, но повышенно чувствительного, уязвимого.

Оно не появилось бы, если бы в моей голове не возникла назойливая мысль. Ее нашептала мне та часть мозга, к которой я обычно прислушиваюсь только как комик. Глубоко укоренившийся инстинкт вечно подталкивает меня: «Говори, не стесняйся! Чего бояться?» И мне вдруг хватило наглости прямым текстом предложить Майеру поцеловаться, после того как я расстроила его, посмеявшись над неудачным свиданием.

Иногда мне кажется, что мой рот существует отдельно от мозга. Они даже не соревнуются друг с другом, им просто не по пути.

Как бы то ни было, Майер быстро согласился.

Может, ему просто хотелось успокоить меня и заткнуть мой словесный фонтан? Меня понесло, но когда его это смущало? Это я в таких случаях шлю вдогонку неловкие сообщения, стараясь перевести все в шутку.

Майер просто шагнул вперед и так решительно посмотрел, что у меня внутри как будто разлилось что-то горячее. Удар сердца отозвался в пупке, в груди, в горле.

А когда он дотронулся до впадинки над ключицей, где пульсирует кровь… Господи! В том, как он провел большим пальцем по моей коже, ощущалось столько желания, что при первом же соприкосновении наших губ во мне высвободилась какая-то новая энергия. Вкус поцелуя увлек и удивил меня, хоть я никогда не сомневалась, что он будет прекрасен. Майер тоже смаковал меня – не спеша, как будто пробовал первую закуску на ужине из семи блюд. Как будто у него, черт возьми, были на меня большие планы.

Я совсем поплыла и запросто могла бы, выбросив из головы все на свете, отдаться ему прямо там, под деревом.

Та часть меня, которая тогда вырвалась на свободу, до сих пор клокотала, несмотря на все мои попытки утопить ее в различных напитках, полученных путем сбраживания яблочного сока. Сначала предложив Майеру поцеловаться, а потом потеряв над собой контроль, я выдала себя с потрохами. Кто угодно понял бы, что репетиция тут совершенно ни при чем.

Ну а потом фермер-гном заставил нас подняться на очередной холм и вывел на поляну, заставленную длинными деревянными столами, за которыми сидели люди с озадаченными лицами – человек шестьдесят.

Оказалось, Эйбл и его жена Бетти празднуют пятидесятилетний юбилей свадьбы. Бетти родом с соседней фермы, из семьи Старфелдов. Когда-то они с Ларсенами были заклятыми врагами, прямо как Монтекки и Капулетти. К счастью, эта любовная история окончилась благополучно. Семейства со временем помирились и зажили в ладу друг с другом, а также с обитателями окрестных ферм. Сегодня все они внесли свою лепту в праздничное меню.

Эйбл представил нас как «заблудившуюся парочку, которая обжималась в саду». Все закивали, вполне удовлетворенные этим определением – по-видимому, нисколько их не удивившим. Мне предложили яблочного пива, и я из вежливости согласилась.

Подозреваю, что это был яблочный сидр, смешанный с обычным пивом. В любом случае теперь это один из моих любимых напитков. Еще меня угостили бокальчиком (ну или парой бокальчиков) яблочно-ромового коктейля с палочкой корицы и ободком из карамели и сахара. Красотища! Обожаю такое!

Стук в дверь заставляет меня вздрогнуть.

Я морщусь, прикидывая, как давно я уже стою в зависшем состоянии.

– Секундочку! – кричу я.

– Фарли, это я, – говорит Май через дверь.

Кровь начинает циркулировать по венам с бешеной скоростью, я в панике ищу путь к бегству. Все это время я старалась не смотреть Майеру в глаза, делая вид, что ужасно увлечена рассказом об истории фермы, экскурсией по огромному дому и дегустацией продуктов, которыми уставлен стол.

Тем не менее я чувствовала на себе его взгляд. На какую бы часть моего тела он ни посмотрел, мне казалось, что он ко мне прикоснулся. Я не ожидала от себя такой глупой реакции на этого, нового для меня, Майера и от смущения готова провалиться сквозь землю. Он наверняка это заметил по тому, как активно я поглощала напитки и болтала со всеми, кроме него.

– Поговорим через дверь? – спрашивает Майер.

Я благодарно вздыхаю.

– Хорошо.

– Ты как? Я принес тебе поесть.

– Черт! Который час? Мы ведь должны забрать Хейзл! – спохватываюсь я.

– Спокойно. Я уже позвонил Мариссе, она ее заберет. Я не пил, так что могу сесть за руль… когда захочешь. Или останемся здесь, немного расслабимся.

– А… ладно. То есть… хм… здорово…

Боже мой! Если сейчас меня послушать, то не поверишь, что я артистка разговорного жанра.

– Джонс? Извини меня, ладно? Я не должен был так зацикливаться на этом свидании, чтобы оно непременно состоялось, не должен был таскать тебя по холмам. Из-за того, что больше ничего у нас сегодня не получилось, ты почувствовала себя вынужденной меня поцеловать. Давай просто… обнулим эту попытку.

Я со стоном отрываю голову от двери.

– Нет, Майер, погоди. – Я дергаю ручку слишком резко. Он теряет равновесие, потому что стоял, опершись о филенку с другой стороны. – Ой! – вскрикиваю я, ткнувшись лицом ему в грудь.

– Еще раз извини. – Майер делает шаг назад, держа в поднятой руке тарелку с едой.

– Это ты меня извини. Напрасно я сказала, что свидание не удалось и что ты, если хочешь исправить положение, должен меня поцеловать.

Я неправильно поступила, сначала надавив на тебя, а потом…

Господи, я чувствую, как краснею! На сцене, перед полным залом, я способна изображать секс по-собачьи, а теперь заливаюсь краской из-за какого-то поцелуя?!

– Поцелуй, кстати, был очень даже неплох, – слишком быстро, почти без пауз между словами выпаливаю я. Причем было действительно хорошо, и Майер тоже получил удовольствие – я это почувствовала.

Широкая улыбка озаряет его лицо, заставляя меня поднять глаза.

– Поцелуй был обалденный, Фи, – говорит он.

Его взгляд останавливается на моих губах и горячеет. Чтобы не дать себе