Шахматы дьявола - Андрей Романов

Григорий припомнил все мелочи, которые бросались в глаза после его пробуждения, но которые никак не хотел замечать. Словно слепец, он проходил мимо них, не утруждая себя задуматься над увиденными странностями. Или боялся? Боялся узнать правду, потому что она была необъяснимой и ужасной? Он словно улитка закрылся в раковине. В ней хорошо и уютно, а за ее пределами опасно и страшно. Лучше сделать вид, что ничего вокруг не видишь и не слышишь, а значит, ничего и нет. Может все образуется и тебя не коснется. Так спокойней. Ведь понимал, что такие длинные бороды растут годами, что высокими деревья становятся спустя десятилетия…

Лейла с трудом растолкала рыцарей и заставила отправиться к хижине. Они шли словно пьяные, плохо понимая, что с ними происходит.

В горах темнеет очень быстро. Если бы рыцари шли самостоятельно, то обязательно сбились бы с пути и заблудились. Лейла проделывала этот путь ежедневно на протяжении пятидесяти лет. Она знала здесь каждый камушек. Поэтому могла спокойно идти, не сбиваясь с пути, хоть с завязанными глазами, хоть в непроглядную ночь.

Глава двадцать вторая

Луна спряталась за облаками, предоставив мраку править спящей природой. Ночные хищники покинули свои жилища и отправились на охоту. Сейчас было их время. Сейчас они становились полноправными хозяевами мира. В слабом шелесте листвы, еле уловимых ударах крыльев в воздухе чувствовалось их присутствие. Дремлющий лес одновременно излучал тишину, покой и скрытую угрозу.

Лейла натренированным слухом легко распознавала все ночные звуки. Она хорошо изучила окружающую ее природу. По еле уловимому шелесту листвы, могла определить кто из ночных непосед пробирается сквозь заросли, выслеживая свою добычу, а кто спасается от хищных когтей охотника. В борьбе за выживание каждый старался перехитрить другого, более сильного противника. В эту борьбу была вовлечена и Лейла. Подчиняясь законам природы, убивала более слабых, чтобы обеспечить себя пропитанием, и защищалась всеми имеющимися средствами от более сильных хищников. Поэтому, первым делом Лейла разожгла костер, который отгонял от жилища любого зверя. Для этого у нее был заготовлен большой запас дров и хвороста. Старая женщина терпеливо подбрасывала в тлеющие угольки сухую траву и тоненькие веточки, пока огонь не набрал силу, и не озарил все вокруг ярким светом.

На столе стоял большой круглый поднос с поджаренной курятиной, которая уже успела остыть, много зелени и несколько кувшинов с вином.

— Поешьте. Вы сейчас похожи на живых мертвецов, — сказала Лейла. Она села возле костра, время, от времени подкидывая туда сухие веточки и поглядывая в сторону своего возлюбленного. По ее лицу никак нельзя было определить, что творится у нее в душе. А там полыхал огонь, который сжигал все ее внутренности, каждую клетку ее тела. Она столько лет мечтала об этой встрече, столько выплакала слез, пережила отчаяние, близкое к умопомрачению, что в итоге у нее не осталось сил на радость. Только выцветшие глаза излучали безмерную грусть и скорбь.

Друзья послушно принялись за еду. Григорий откусывал большие куски мяса и медленно жевал. Он не чувствовал вкуса того, что ел. Не мог насытиться, хотя ощущал страшный голод. Выпитое вино не пьянило.

Рыцари съели все, что им приготовила Лейла. Сейчас они сидели, опустив головы, погрузившись в свои мысли и ничего не видя вокруг себя.

Лейла вздохнула и ушла в дом. Через пять минут она вернулась с двумя кувшинами вина.

— Выпейте еще, а то на вас страшно смотреть, — старая женщина сама разлила вино в глиняные стаканы.

Друзья, как и прежде, с отчужденным видом начали пить. На этот раз вино начало действовать на их затуманенный мозг. Их лица порозовели, а взгляд стал более осмысленным. Вино произвело обратное действие. Вместо опьянения, друзья пришли в себя.

— Рассказывай, — Григорий сел на колени перед старой женщиной. Язык не поворачивался назвать ее Лейлой. Перед его взором возникал образ юной, грациозной, с бархатной кожей, пышущей здоровьем и энергией черноволосой красавицы. Григорий никак не мог смириться с тем, что Лейла могла так постареть, в то время как его, прошедшие годы обошли стороной.

— Когда вы отказались служить Калауну, в вас вонзили копья с наконечниками, смазанными ядом. Этот яд местные жители использовали для охоты, чтобы парализовать животных. Потом вас искупали в бассейне с мазью, которую приготовил Калаун, и отнесли в пирамиду. Что там происходило, никто не видел. Верховный жрец никого не посвящал в свои тайны. Люди видели, что когда он вышел, то на его губах была кровь, а глаза возбужденно горели дьявольским огнем. Жители острова считали Калауна колдуном. Однажды, я нечаянно услышала разговор двух женщин. Одна из них утверждала, что Калаун тайно приносил в жертву Богам людей. Тогда-то жрецы, возмущенные тем, что он нарушает заповеди их религии, решили лишить его сана священнослужителя. Он их всех убил, а себя провозгласил пожизненным верховным жрецом. Чем он запугал жителей этого поселения, я не знаю, но его все боялись и беспрекословно подчинялись. Правда, были и такие, кто поклонялся ему как Богу. Особенно после того, как Калаун стал привозить на остров рабов, превращая их в послушных и безропотных работников. После этого островитяне прекратили делать тяжелую и грязную работу. Со всем этим справлялись безмолвные рабы. Может быть, местные поселенцы боялись, что Калаун может и их превратить в такое же жалкое подобие людей? Рабы никогда не смеялись, не плакали, не ощущали боли. На их лицах застыла вечная маска равнодушия и отрешенности. Вряд ли они понимали, что с ними происходит. Когда я на них смотрела, то мне становилось жутко. До сих пор мне кажется, что это были не люди, а мертвецы, прошедшие чистилище ада, но чудом вернувшиеся к жизни.

Калаун приказал мне каждый месяц приносить в жертву Богам кровь животных. Их добывали местные охотники. Калаун приказал им приносить для жертвоприношения только крупных животных. На вершине пирамиды есть небольшое отверстие. Туда и должна была стекать свежая кровь.

Не прошло и недели, после вашего заточения, как на поселение напали турки. Это было так неожиданно, что все растерялись. Пока Калаун сумел организовать отпор туркам, погибла половина поселенцев.

— Как турки смогли пробраться в бухту и найти среди гор это поселение? — спросил Бертольд.

— Наберись терпения рыцарь, и ты все узнаешь, — Лейла немного помолчала, а потом продолжила. — Когда отбили первый натиск турков, то среди раненых нашли воина. Он участвовал в нападении на корабль, на котором мы сюда приплыли. Капитан не только сумел отбить атаку, увести свой корабль, но и захватил нескольких воинов в плен. Когда он вышел в открытое море, и был на пол пути к дому, на него напал пиратский флот. Их взяли на абордаж. Весь экипаж погиб. В живых остались только капитан и один островитянин. Их долго пытали. В конце концов, турки узнали об острове все, что знал капитан и островитянин, который и привел врагов в свое селение.

Калаун понимал, что с турками им не справиться. Слишком много их было. Он решил захватить один корабль, и уплыть с острова. Перед этим Калаун позвал меня, и сказал, что если я хочу увидеть своего любимого, то должна раз в месяц приносить Богам жертву. Дал мне в провожатые старика и отправил в горы. Вместе с ним я должна была ходить на охоту, чтобы добыть дикого зверя. Калаун пообещал скоро вернуться, но больше я его никогда не видела. Турки разграбили и сожгли селение, и вскоре покинули остров. Сначала они часто сюда возвращались. Наверное, прятались от бурь в этой бухте. Но вот уже сорок лет на остров не ступала нога ни одного человека. Старик, которого Калаун дал мне в провожатые, через несколько лет умер. Поэтому почти пятьдесят лет я прожила в одиночестве. Раз в месяц делала жертвоприношения, и молилась каждый день. Мне пришлось одной ходить на охоту. Сначала было страшно, но постепенно я к этому привыкла. Потом годы взяли свое. Мне трудно уже было ходить по горам и выискивать диких зверей. Стала в жертву приносить домашних коз, но их с каждым годом становилось все меньше. Потихоньку отчаяние начало овладевать мною, но каждый месяц я продолжала приносить жертву неизвестным богам. Ведь все эти годы я жила только одной надеждой — увидеть тебя, мой господин. Бог услышал мои молитвы. Теперь я могу спокойно умереть.

Когда Лейла закончила свой рассказ, все надолго задумались. У каждого в душе шла борьба — верить или не верить? Невозможно было поверить в то, что они услышали, но с другой стороны, живым доказательством была постаревшая Лейла. Как такое могло произойти? Почему сохранилась их молодость? Или Калаун действительно колдун? Что он с ними сделал?

Григорий вспомнил свои кошмарные видения. Ему снилось, что из него высасывают кровь. Тогда его охватил ужас, сердце бешено колотилось, и готово было выскочить из груди. Потом был покой, который сменился ужасной жаждой. Начались странные видения. Он летал среди белых облаков, посещал ранее невиданные страны, плавал, то в прозрачном озере, то в кровавом океане, участвовал в сражениях. Когда Лейла рассказывала о турках, ему показалось, что все это он видел в своих сновидениях. Как будто он слышал шум боя, крики раненых и умирающих воинов, а их горячая кровь лилась на него. Было ли это на самом деле или ему все приснилось?