Рейтинговые книги
Читем онлайн Одна лошадиная сила (повести) - Ирина Стрелкова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 23 24 25 26 27 28 29 30 31 ... 81

Алька остался единственным властителем Посада. В городе он появлялся в сопровождении свиты. Впрочем, довольно трусливой. Дрались они только всемером против одного. Малышню обирали — и то всей компанией. Подловатый народец подобрался у Альки. Они его мигом продали, как только милиция стала доискиваться, кто украл ящик сигарет из вокзального ларька. Посадского Аль-Капоне отправили в колонию.

Изучив дела, по которым Петухов попадался после возвращения из колонии, Фомин установил, что Алька с возрастом напрочь утратил качества вожака. Никаких крупных, умно организованных преступлений он не совершал. Крал в одиночку и довольно примитивно. Его профессиональным почерком была, пожалуй, лень, нежелание загодя все обдумать и лишний раз шевельнуть рукой. Альфред Петухов крал, что называется, халтурно. Там, где прилежный вор постарается обделать все аккуратно, чистенько, Петухов непременно напортачит, наследит. Есть люди, которые в местах заключения подучиваются воровскому делу, а этот наоборот…

— Какой там профессиональный почерк! — бормотал себе под нос Фомин, насаживая свежего червя. — Тут скорее проявляется почерк семейный…

Фомин помнил отца Петуховых, умершего от пьянства. Их мамашу можно каждый день встретить на базаре — неопрятная, крикливая бабища, известная всему городу спекулянтка. Детьми она сроду не занималась. Петуховы росли, как растет по задворкам крапива: неприхотливые, выносливые, стрекучие. Никакие болезни к ним не приставали. По всему двору корь, а Петуховы бегают как ни в чем не бывало. Для них слечь — все равно что пропасть. К себе они никого не водили. Но по Альке и по другим видно было, что семейного уюта они не знают.

Жильцы монастыря побаивались Петуховых. Вопреки правилам, по которым воры будто бы не трогают своих соседей, Петуховы тащили все, что плохо лежит. Не дай бог оставить на ночь белье на веревке или даже днем вынести в холодок кастрюлю с компотом. Белье исчезало бесследно, пустую кастрюлю потом находили в бурьянах. Если бы Фомин сегодня оставил удочки у крыльца, то, выйдя от Анкудиновых, он бы удочек не нашел. Но Фомин, бывалый монастырский жилец, конечно, прихватил снасть с собой, тем более что она Витькина. Витька бы здорово разозлился: «Ты что? Забыл Петуховых?»

Общая дружная молва приписывала всем Петуховым какую-то особенную воровскую неслышную походку, цепкий и зоркий взгляд, необычайное проворство. Школа ничего не могла поделать с Петуховыми. Традиции семьи вели всех ребят одним путем. Николай и Юрий следом за старшим братом побывали в воспитательно-трудовых колониях, а сейчас оба отсиживают свои сроки в исправительно-трудовых.

«Спасибо, дочек ей бог не дал!» — сказала о Петуховой тетка Семенова, до сих пор живущая в монастыре. И она сказала так деду Фомину неспроста. Семенова очень боялась за свою Вальку. Еще бы! Валька ходила задрав нос — подруга атамана, вся шпана перед ней на задних лапках. Тетка Семенова прибежала к Фоминым, переехавшим в новый дом, просила у деда совета и помощи. Дед придумал отправить Вальку на год в санаторий, уговорил врачей, выхлопотал на фабрике путевку. Валька ни о чем не догадывалась, никто не догадывался. Фомин и сам только вчера вечером услышал от деда про путевку. И то лишь потому, что раскрытия тайны потребовали интересы дела — так заявил принципиальный дед. Он еще заставит внука сходить извиниться перед стариком Анкудиновым. Непременно заставит!

А старик Анкудинов, между прочим, сообщил нечто важное: Алька Петухов приударяет за Верой Каразеевой.

Каразеевых в монастыре числили почему-то цыганами, хотя фамилия говорила скорее о татарских предках. Смуглые, чернявые, горбоносые. Отец у них пришел с войны без ноги, служил на фабрике вахтером. Мать работала в прядильном цехе, стала от вечного шума туговата на ухо и говорила громко. Каразеевы все выросли очень голосистыми. Жили они дружно, не любили лишних хлопот и осложнений, все у них получалось прямо и просто. Заканчивали школу, шли работать. Сыновья уезжали на военную службу, дочери — на учебу или куда-нибудь с мужьями. Теперь с матерью оставалась одна младшая, Вера. Сам Каразеев умер два года назад от рака.

В отличие от старших Вера, по мнению старика Анкудинова, выросла избалованной. Уж она-то могла закончить десять классов — без всякой там вечерней учебы. Но нет. Еле-еле досидев в школе восьмой, Вера пошла работать на фабрику. При этом она вовсе не собиралась доучиваться в вечерней школе или в техникуме, а уж тем более перетруждаться в цехе. У нее талант, она солистка ансамбля песни и пляски, ей идут на работе всякие поблажки — то у Каразеевой репетиция, то гастроли, то смотр. Попробовал бы мастер ее не отпустить! Директор клуба Анфиса Петровна сжила бы мастера со света.

Насчет ненормальной обстановки в ансамбле Фомин был достаточно осведомлен. Недавно на бюро горкома комсомола обсуждали случаи «звездной болезни» среди участников клубной самодеятельности. Говорили, что Анфиса Петровна умудряется выколачивать для своих любимцев все, даже квартиры вне очереди. Главный инженер Гнедин возмущался тем, что нарушителям трудовой дисциплины дают в драмкружке роли передовиков производства. Командир городской комсомольской дружины привел пример, как одного парня из ансамбля, Жорку Суслина, работающего мастером в телеателье, задержали за спекуляцию и сообщили по месту работы. В клуб тоже сообщили. И что? Через день Жорка выступал на ответственном праздничном концерте.

Разгневанная Анфиса Петровна не дала командиру договорить. Дружинники уж лучше бы помалкивали в тряпочку. Они не только задержали Жорку за сущий пустяк, — они его остригли наголо, под машинку. Солисту ансамбля пришлось плясать в парике, взятом у драмкружковцев. «Стыд и позор!» — закончила Анфиса Петровна и поглядела на Фомина.

Фомин был готов сквозь землю провалиться. Конечно, возмутительное самоуправство. Парня, додумавшегося остричь Жорку, из дружины выставили. О Жорке Фомин был самого невысокого мнения. Суслин плясал в паре с Каразеевой. Она — вихрь, огонь, а Жорка — пустое место. На бюро Фомин узнал, что в самодеятельности мужчин не хватает — не только у нас, в Путятине, но и во всем мире. Приходится принимать в ансамбль любого, кто пожелает. На эту тему Анфиса Петровна произнесла грозную речь. Все присутствующие на заседании бюро мужчины оказались перед ней кругом виноватыми. Можно было не сомневаться, что и после строгого решения бюро порядки в клубе не переменятся. Веру Каразееву будут по-прежнему портить славой и поблажками. Но что общего может быть у клубной знаменитости и вернувшегося из заключения Петухова?

От этой психологической загадки мысли Фомина сделали скачок к младшему Петухову, к Ваське. Не его ли опять предупреждает «Синий дьявол»?

Васька похож лицом на старшего брата. Но старший невысокого роста, квадратный, а Васька вымахал в каланчу, типичный акселерат. Отрастил волосы до плеч, обзавелся брюками чудовищной ширины, украсил их понизу цепочкой. Что еще человеку надо? Такому, как Васька, — ничего! Кроме денег на мелкие расходы. Однако где их взять? Другие ребята Васькиного возраста давно сообразили где. Подростков не берут на городские предприятия, но рядом совхоз, не хватает рабочих рук на прополке, на сенокосе, на сборе ягод. Иди нанимайся. Но Ваську Петухова в совхоз не заманишь.

В тот вечер, когда Шарохин вернулся из Москвы, Васька, по своему обыкновению, околачивался возле клуба. Он мог слышать, как фотолюбитель спросил Шарохина, удалось ли купить фотоаппараты. Нетрудно было догадаться по ответу, что покупка сделана.

Тем временем публику начали пускать в зал. Пока все войдут, рассядутся, проходит несколько минут. Для вора вполне достаточно. Он из зала прошмыгивает в коридор, видит, что Шарохин оставил дверь бывшего туалета незапертой, что в кабинете Анфисы Петровны идет увлеченный разговор. Вор крадет фотоаппараты, но выйти с коробками из клуба он не может. Вор прячет коробки в укромном месте, возвращается в зал, усаживается на свое место и смотрит фильм. За фотоаппаратами он является потом, допустим, ночью. Никем не замеченный, он выносит их из клуба.

Версия возможная, но, поразмыслив, Фомин ее отверг. Зачем вору красть в два приема? Зачем рисковать быть застигнутым на месте преступления, если все равно надо явиться за краденым ночью? Не проще ли отложить дело целиком на более позднее время? Вор пробирается в клуб, легко открывает бывший туалет, берет фотоаппараты и тем же путем удаляется. Если он знал, что уборщицы придут спозаранку натирать полы мастикой, то он именно так и поступил.

То, что дверь бывшего туалета оставалась в течение десяти минут незапертой, могло не иметь никакого отношения к делу. Но Анфиса Петровна, имеющая обыкновение баловать звезд самодеятельности и держать в ежовых рукавицах штатных сотрудников клуба, сразу же обвинила руководителя фотокружка в преступной халатности. Взбудораженный и напуганный Шарохин жаловался на Анфису Петровну каждому встречному и поперечному. Незапертая дверь сделалась какой-то уж слишком значительной деталью преступления, привлекла к себе слишком много внимания. Словно кто-то нарочно отвлекает этой дверью от других обстоятельств кражи, более ценных для следствия, мельком отметил Фомин, вытаскивая еще одного подлещика. Но если своровал Петухов, то почему он не схалтурил, не напортачил, а сработал вполне чисто? За спиной Фомина в тень моста неслышно вошла старая просмоленная лодка. Сидящий в ней рыбак тихонько касался воды куцыми, словно бы обгрызенными веслами. На нем красовалась кавказская войлочная шляпа с полями, загнутыми на ковбойский манер, с черным ремешком под подбородком.

1 ... 23 24 25 26 27 28 29 30 31 ... 81
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Одна лошадиная сила (повести) - Ирина Стрелкова бесплатно.
Похожие на Одна лошадиная сила (повести) - Ирина Стрелкова книги

Оставить комментарий