Матрица Manolo - Джулия Кеннер

— Я участвовал только в мюзиклах, — ответил Девлин. — Один раз меня пригласили играть в пьесе, но я отказался. Для меня существовал только музыкальный театр.

— Ты гей?

Вопрос Дженн не слишком его удивил. В его профессии это было обычным делом.

— Буду счастлив доказать тебе, что нет.

— Ой.

Она отвела взгляд и покраснела. Девлин не стал прятать усмешку.

— Я принадлежу к редкой породе. Гетеросексуальный мужчина, который поет и танцует на «Великом белом пути»[1].

— И тебе пришлось уйти оттуда и нацепить пистолет, чтобы доказать свою мужественность?

— Да, пожалуй, — ответил он, просто чтобы поддержать шутку.

На самом деле все было совсем не так.

— Возможно, упоминание о рыцаре связано с «Дон Кихотом»?

— Звучит разумно, — согласился Девлин.

— Еще одна песня из «Человека из Ламанчи»? Текст из «Рыцаря печального образа»?

Он начал вспоминать стихи.

— Ну, хозяин постоялого двора поет песню. Возможно, нам нужен отель?

Дженн подняла голову, в ее глазах засветилась надежда.

— Это неплохо. Очень умно!

Девлин принял похвалу, но не стал заострять внимание на том, что не знает, о каком отеле идет речь.

— В песне также говорится о славных деяниях рыцаря, о том, как он сражается со злодеями.

— Мы действительно сражаемся со злодеями. Однако я не понимаю, как это поможет нам найти правильный ответ.

— Я тоже, — признался Девлин, когда они вышли из лифта и направились к стойке.

— А как насчет «Память поможет»? У тебя не возникает никаких ассоциаций? — спросила Дженн.

— Вроде нет.

— Дерьмо, — сказала она, и его сердце дрогнуло.

Поскольку битва с тысячей врагов еще не началась, он остановился посреди вестибюля и взял Дженн за руку.

— Все будет в порядке.

— Обещаешь?

— Да, обещаю.

Сила, с которой он произнес эти слова, поразила его самого. Он вдруг понял, что дал свое обещание всерьез. Вначале он ступил на этот путь, чтобы помочь Дженн выпутаться из беды. Потому что иначе не мог. Потому что его всегда учили так поступать. Но необыкновенная Дженнифер Крейн завоевала его сердце. Он влюбился. И Девлину нравилось это чувство.

Теперь это перестало быть обязанностью. Это стало его личным делом.

И да поможет Бог тому сукину сыну, который попытается стрелять в девушку.

[1] Неофициальное название Бродвея в районе Таймс-сквер. Именно так в декабре 1901 года, после необычайно сильного снегопада, журналисты назвали заснеженный Бродвей.

Глава 28

ДЖЕННИФЕР

Должна признать, что его идея об отеле была правильной. Но я бы спряталась в каком-нибудь паршивом мотеле, например в Гарлеме. В таком месте, где сдают комнаты по часам и где лучше не ложиться в постель, чтобы не тревожить клопов.

Вместо этого мы оказались в роскоши, дополненной парнем с внешностью полузащитника американского футбола, который перекрывал подходы к лифту и пропускал лишь тех, у кого был ключ от номера.

Я продемонстрировала ему наш ключ и гарцующей походкой подошла к лифту, наслаждаясь ощущением безопасности. Как ни удивительно, у меня было хорошее настроение: пребывание в чистом отеле и иллюзия защищенности, а также обещание Девлина сделали свое дело. Конечно, он лгал. Но его слова меня поддержали.

И появилась уверенность.

Мы справимся. Не знаю как, но мы победим.

— Паршивая охрана, — проворчал Девлин, пока мы ждали лифт. — Хотя это лучше, чем ничего.

Я моментально пала духом.

— Спасибо. Большое спасибо.

— Извини. Но существует как минимум десять способов, при помощи которых Убийца сможет проникнуть в отель.

— И ты намерен перечислить мне все десять, один за другим?

— Нет. Я просто размышлял. Профессиональная привычка. Мы в безопасности. Я обещаю.

Пришел лифт, и мы шагнули в него. Девлин немедленно нажал кнопку сорок третьего этажа.

«Профессиональная привычка». Я задумалась. Я сама целыми днями напеваю мелодии из мюзиклов. Немного пошло, но приятно для окружающих. А как себя чувствует человек, который постоянно связан с убийствами, насилием, наркотиками и преступниками? Наверное, это утомляет. Но дарит ли удовлетворение? Полагаю, что да. Во всяком случае, мне моя карьера приносила бы радость. Моя настоящая карьера. Та, которую мне еще только предстоит начать.

Однако Девлин уже добился успеха на этом пути. Ведь у него на полке стоит статуэтка премии «Тони». И если удовольствие от исполнения главных ролей в музыкальном театре сравнимо с прелестями службы в ФБР… быть может, мне следует подумать о том, чтобы попытаться туда поступить.

Или нет.

Я нахмурилась, глядя на свое отражение в зеркале лифта. Я мечтала только об одной работе и начинала ужасно злиться, если что-то вставало на пути реализации моей мечты. Вряд ли я смогу выступить в новом мюзикле Стивена Сондхейма, если меня прикончат.

Кстати, в таком случае я точно не буду разносить заказы клиентам. Эта счастливая мысль напомнила мне о моей нынешней работе, которая, так уж вышло, находилась всего в нескольких кварталах отсюда.

Подобная близость — великий провокатор чувства вины, и это чувство неожиданно со всей силой обрушилось на меня. (Я понимала, что глупо чувствовать себя виноватой, но иногда эмоции не поддаются здравому смыслу.) Нужно было позвонить и предупредить, что завтра я в любом случае не смогу выйти на работу. А теперь, когда Брайан оказался отрезан от чудесного мира общественного питания, мне некого было попросить о замене. (Нет, я не огорчена, совсем не огорчена…)

Что ж, моему боссу придется импровизировать. Видит бог, я приобрела в этом деле большую сноровку.

Без особых усилий я отбросила эту проблему. В настоящий момент моя нынешняя трудовая занятость не входила в список моих приоритетов, так же как угроза атомной войны, болезни, передаваемые половым путем, и изменения в высокой моде.

В данный момент в моем мозгу неоновым светом вспыхивали рыцари, «Кандид», Рим и другие глупости из проклятой подсказки.

Двери лифта открылись, мы вышли из него, сориентировались и направились к нашему номеру. Девлин вставил пластиковый ключ, и дверь сразу же открылась. Ему вновь удалось произвести на меня впечатление — у меня эти штуки никогда не работают, — и мы вошли в чистый номер, который ничем не отличался от любого другого гостиничного номера нашей планеты.

В нем была всего одна кровать, правда королевских размеров, но сейчас меня это не слишком беспокоило. (Уже одно это говорит о том, как сильно подействовали на меня события прошедшего дня. При обычных обстоятельствах проблемы постели занимают одно из первых мест в моем списке, когда мне удается подцепить симпатичного парня.) Я собиралась не спать, а работать, поэтому сразу переставила торшер ближе к кровати, чтобы она была ярко освещена.

— Ты и в самом деле полагаешь, что мы здесь в безопасности? — спросила я. — Мел рассказывала, что у Линкса было нечто вроде следящего устройства. Возможно, у нашего Убийцы оно тоже есть.

— Я об этом думал. Однако я считаю, что принял правильное решение. Мы не можем работать над подсказкой, постоянно находясь в движении. Нам необходима база. Большой отель подходит идеально. Подобные устройства не могут указать точное местонахождение цели. Здесь более тысячи номеров. Он нас не найдет.

— Пожалуй, мне это нравится, — призналась я, живо представив, как Убийца рыщет по коридорам, безуспешно пытаясь нас найти.

— Кстати, где может находиться датчик следящего устройства? — спросил Девлин.

И тут же сам ответил на свой вопрос. Точнее, это сделали мы оба, когда одновременно повернулись к книге, которую он положил на постель.

— Правильно, — сказал Девлин. — Я все равно хотел проверить оставшуюся часть книги на предмет других подсказок. Заодно посмотрю, нет ли в ней каких-нибудь электронных устройств.

— Отлично.

Я присела на край кровати, сняла туфли и вытащила из каждой по пачке денег. Девлин с удивлением наблюдал за тем, как я бросала купюры на кровать.

— Думаю, тебе понравится следующий номер программы.

И я вытащила из лифчика еще две пачки — по одной из каждой чашечки. У Девлина дрогнул уголок рта.

— Не сомневаюсь, что для такого случая существует подходящая остроумная реплика, но мне она почему-то не приходит в голову.

— Все в порядке, я не в обиде. — Я показала на груду денег. — Возьми часть себе. У нас обоих будут наличные, да и к тому же я получила эти деньги как твой Защитник.

Девлин кивнул:

— Если не возражаешь, я возьму купюры, которые лежали в лифчике, а не в туфлях. — Он плотоядно ухмыльнулся, но не выдержал и расхохотался, испортив весь эффект. — Хочешь посмотреть, куда я намерен спрятать деньги?

— Меня не интересуют твои извращенные фантазии, — чопорно заявила я и показала на книгу. — Давай займемся делом.