Глаз Охотника - Деннис Маккирнан

…Тьма сгустилась в дальнем конце галереи, обволакивая и закрывая собой Уруса. Он опустился на четвереньки, и вот его облик стал резко меняться: огромные клыки и острые когти появились там, где были человеческие зубы и пальцы. И уже на месте Уруса стоял огромный Медведь!..

Риата внимательно оглядела ледяной покров Глетчера. «Я пришла оплакать тебя у твоей усыпальницы, но не знаю, удастся ли мне отыскать место, где ты обрел вечный покой».

Она долго блуждала по застывшей глади ледника, как потерянная бродила между огромных торосов и глубоких впадин, отчаянно пытаясь разглядеть хоть какую-то примету, которая указала бы ей на место, послужившее могилой Урусу. Время от времени она бросала взгляд назад, на монастырь, определяя свое местонахождение. Однако все ее попытки ни к чему не привели, и наконец, чувствуя себя совершенно разбитой и несчастной, она повернула назад к монастырю.

Эльфам редко удается забыться в настоящем сне: в большинстве случаев они впадают ночью в состояние близкое к медитации. Этой ночью сознание Риаты бродило по извилистым дорожкам ее памяти, и воспоминания эти были не всегда приятны.

«…Никогда не люби смертного мужчину, ибо время непобедимо, а смерть рано или поздно возьмет свое…»

«…Мама, я всеми силами постараюсь сохранить покой в своем сердце…»

«…Меня зовут Урус, и я с вами…»

…Кхр-хр-р! С хрустом обрушилась на нее прогнившая балка с потолка…

Риата, еще не до конца придя в себя, вскочила на ноги.

Она вспомнила, что в конюшне рядом с монастырем спит ее верный конь, и от сознания присутствия рядом живого существа ей стало легче.

Под самым потолком, между хорами, бродил холодный ветер, завывая и скрипя перекрытиями. Эльфийка решительно сбросила с себя одеяло и вышла из монастыря. Небо все так же было затянуто тучами, и ни одной звездочки не было видно.

Взгляд эльфийки, обращенный наверх, остановился на монастырской колокольне, возвышавшейся слева от нее. У Риаты тут же созрела идея: «А что если я оттуда смогу увидеть то место, куда упал Урус?»

Риата поправила Дюнамис, получше закрепив его за спиной, и направилась ко входу на колокольню. Ее сознанием опять завладели воспоминания былого.

…Она ощутила, как сильные руки оторвали ее от земли. Вокруг бушевал огонь: теперь уже весь Дрэдхольт был объят пламенем. С потолка упала горящая балка и сломала ей левую руку и ногу, но Урус вовремя подоспел на помощь. Пока он держал полыхавшее бревно, Пэталь оттащила эльфийку в сторону. Руки Уруса были обожжены, но он, не обращая на это внимания, не медля ни секунды поднял Риату на руки и понес через весь этот хаос разбушевавшейся стихии…

Для того чтобы пройти на колокольню, нужно было миновать молитвенный зал и потайную комнату за алтарем, а затем подняться по винтовой лестнице наверх. Она уже не шла, а летела вперед, гонимая неотступными голосами и образами из прошлого.

…Урус буквально взлетел наверх. Риата последовала за ним. Торопливые шаги Стоука раздавались откуда-то сверху, гулким эхом разносясь по колокольне. Пэталь едва поспевала за ними, но очень старалась, перепрыгивая через две ступеньки. В руке Риаты сверкал непобедимым блеском Дюнамис, и она знала, что, если только Стоук окажется поблизости, она не промахнется.

Они поднимались выше и выше. Медведь бежал молча, все его помыслы и душевные силы сосредоточились в этот момент на том, чтобы догнать чудовище.

Вот они миновали низкую дверь и вбежали в звонницу, где высоко под куполом висели на огромных деревянных скобах молчаливые колокола.

Урус зарычал от бессильной ярости и бросился к распахнутому окну. На фоне луны явственно выделялся темный силуэт птицы — Стоук ускользнул снова.

Но в этот момент у него из-за спины выскочил Агат, в два прыжка подскочил к окну и выпустил из пращи серебряный заряд…

Риата поднялась в звонницу, прошла мимо молчаливо висящих колоколов и подошла к окну. Ее взгляд пытливо устремился к белевшей в темноте поверхности ледника, и вдруг…

— Свет? Ледник светится?

Вдали сквозь толщу льда пробивался мягкий, едва различимый свет, похожий на огонек светлячка в ночи. Это мерцание не перемещалось, оставаясь на одном месте.

Бросив еще один взгляд на ледник, Риата с замирающим сердцем кинулась вон из башни. Путь к леднику показался гораздо короче, чем в первый раз. Преодолев все препятствия, эльфийка наконец добралась до того места, которое видела с колокольни.

Лед здесь был почти прозрачным, и из самой его глубины струилось золотистое свечение. Риата обернулась на монастырь. Теперь она уже точно могла сказать, что именно здесь погребен Урус. Однако ей казалось, что в тот трагический день они были ближе к монастырю. «…Ну конечно! Как же я раньше не догадалась — ведь ледник движется. За эти годы ледяные массы унесло дальше».

Риатой овладело беспокойство. Ей хотелось что-нибудь предпринять, совершить, не стоять здесь сложа руки. Но что она могла сделать? Если даже этот свет действительно указывал на место, ставшее вечным пристанищем Уруса, это означало только то, что он скрыт от нее сотнями, тысячами футов льда и навсегда погребен в его сверкающих глубинах. «Нет, не навсегда! Наступит время, и ледяные массы достигнут Великой Северной Стены. Я дождусь этого, о мой Урус, и похороню тебя со всеми почестями!»

Риата беззвучно заплакала, и слезы градом потекли по ее щекам. Она опустилась на колени и прижалась руками к тому месту, где из-подо льда струился мягкий свет. Она искала утешения, хотела, чтобы кто-нибудь ее успокоил. Земля сотрясалась еще яростнее, чем обычно, по эльфийка этого не замечала.

Только на рассвете вернулась она в монастырь, хорошенько запомнив то место, где лед светился. Часть этого мягкого золотого света Риата унесла с собой в своем сердце.

В тот же день она покинула монастырь, колокола которого отзвонили последнюю службу в тот весенний день несколько лет назад, когда Урус принял геройскую смерть и земля содрогнулась от бессильного горя.

Прошло еще около пяти лет. Настал день, когда Раэль изрекла свое пророчество, и Риата отправилась в путь, чтобы предупредить о нем Агата и Пэталь. Ваэрлингам предстояло из поколения в поколение передавать своим первенцам весть об их предназначении.

Прошло еще несколько лет, и началась Зимняя война. Над землей навис Диммендарк. Риату эти события застали в Риамоне, и эльфийка вновь вступила в ряды лаэнских стражей, чтобы сразиться с приспешниками Модру.

И снова Послания Смерти разлетелись по всей стране, наполнив сердца эльфов скорбью. Но мужественный народ продолжал сражаться, ибо сложить оружие означало согласиться быть вечными рабами Модру.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});