Arena - Евгений Антохин

Когда они выбирались из города, на выходе их встретила толпа ликующих фанатов. Джей и Деррек тащили на себе Соммерса. Все вокруг смешалось в кашу — шум толпы, яркое утреннее солнце, земля под ногами, собственное дыхание и громкий бой часов на башне, салютующий их первую, по-настоящему трудную победу.

Глава 11. Становление легенды.

В этот раз в баре, куда обычно приходил Джей пропустить пару стаканчиков после сражений, было много народу — в общей массе — гладиаторы. Некоторых он знал в лицо, некоторых видел впервые. Когда Джей вошел, все взгляды остановились на нем, и шум поутих на какое-то время.

— За блистательную победу Таксиста! — Поднял тост один из сидящих в баре. Он поднял стакан виски и осушил его одним залпом. Кое-кто поддержал и они сделали тоже самое, Джей, слегка улыбнулся в ответ. Эта ситуация его смутила. Он подошел к стойке бара и заказал себе выпивку, бармен уже знал Джея и заранее приготовил ему заказ.

— Это действительно было блистательно. Ты совершил почти невозможное, Таксист.

— Спасибо, Сэмюэль, — ответил ему Джей, — я думаю, что мне просто повезло. Эти ребята вряд ли были мне по силам, просто… — Джей замялся, не в силах описать то, что он испытал во время этого поединка.

— Ненависть и осознание того, что он слаб. Это придает силы. — Подсказал Сэмюэль. — Я ведь когда-то тоже был гладиатором, мне все это знакомо, — сказал он, сосредоточенно протирая белым полотенцем безупречно чистый стакан.

Джей сделал глоток янтарной жидкости и уставился на бармена, словно ребенок на мать, рассказывающую сказку.

— Ты прошел турнир до конца? — Спросил Джей.

— Нет, усмехнулся Сэм, — я дошел до сражений в Высшей Лиге, и наша команда проиграла. Я чудом остался жив. Тогда мой бой был лимитирован по времени, оно поджимало, вот, видимо, со мной и не стали возиться.

— Давно это было? — Спросил Джей, чтобы поддержать разговор, тем более было видно, что Сэм не прочь похвастаться своими боевыми подвигами.

— В те времена, когда Арена только становилась популярной. Так что я, в каком-то смысле динозавр. Сэм, наконец, вытер свой стакан и поставил на стол, налил немного виски и тоже поднял тост:

— За лучшее! — Он профессионально осушил стакан и спрятал его где-то под стойкой.

— А что есть лучшее? — Спросил Джей, не разделив с барменом его тост.

— За то время, что я пробыл на Арене, я понял, что нет ничего лучше спокойной жизни, и решил открыть этот бар. У меня посетителей всегда хватает, мне нравиться такая жизнь и другой я не хочу. Арена как наркотик. Она дает славу, деньги, но отнимает за это жизнь. Важно знать, когда остановиться, везение однажды прекратится и тогда все. Многие на этом погорели.

Джей понял слова Сэма, он хотел предостеречь от глупой и бессмысленной смерти. Он, вздохнув, ответил:

— Да я бы рад бежать отсюда подальше. И слава эта мне не нужна, и деньги тоже, просто, мне нужна победа.

Сэм задумался о чем-то, вряд ли он понял слова Джея. В конце концов — каждому свое.

Джей задумался над своими словами. Договор есть договор, и он его подписал. Хоть это и звучало глупо, но совесть ему запрещала останавливаться или искать отговорки. Он знал, что назад дороги нет.

— Эй, Таксист! — Услышал он знакомый голос и обернулся.

Селли улыбнулась и присела рядом. Джей выдал в ответ что-то вроде улыбки и даже попытался пошутить:

— Ищу истину на дне стакана, а ты, какими судьбами?

— Да я вот… Представила себе: как мы с тобой в дорогом отеле в ванной. Я такая вся… — Селли взмахом руки показала, какая он вся. — Там еще куча других женщин, они все тебя хотят, но увидев меня, ты сразу их всех выгнал и… — Дальше у нее не получилось договорить, они оба начали громко смеяться, Джей чуть не упал со стула.

Отсмеявшись, он вспомнил:

— Ты чего-нибудь хочешь? У меня теперь денег полно. С роду столько не видел, прямо, не знаю, куда их девать.

— Я дам тебе номер моего счета, перечисляй туда. — Пошутила Селли. — Почему не приходишь?

Джей уставился на свой стакан, он в раз забыл, что только что смеялся и над чем. Он не нашелся, что ответить.

— Дядя сказал, что это из-за меня? — Она вопросительно уставилась.

В общем, он был не так уж и далек от истины, но, причина крылась, все же, в другом, в чем именно: Джей не мог толком понять.

— Понимаешь, что-то изменилось во мне, я хочу понять что именно. Для этого мне нужно быть одному сейчас. Это как ответственное дело что ли. Его выполняешь, и надо, чтобы не мешали.

— Разве я мешаю тебе? — Тихо спросила Селли.

— Нет, Сел, ты не поняла… — Он хотел сказать совсем другое. И начал оправдываться. — Я не знаю, как тебе это объяснить.

Селли улыбнулась, она все понимала.

— Знаю, я не могу тебе мешать, я же твоя муза, или как ты тогда говорил… — Она прищурила один глаз, наморщила лоб: — Муза, Солнышко, Девочка…

Джей снова рассмеялся, а Селли, ударив его дружески по плечу, с ироничной обидой произнесла:

— Не смейся, так все и было.

— Помню, Сел. Но, вообще-то, я многих женщин так называл… — После этих слов он получил очередной дружеский удар по плечу, снова оба залились веселым смехом, Сэм тоже улыбался от уха до уха, протирая стаканы в сторонке от этой веселой парочки.

Так действительно когда-то было, но сейчас они оба понимали, что все изменилось давно и бесповоротно. Потом, чуть посидев в полном молчании, Селли ушла. Она попрощалась и помахала рукой, улыбнулась и исчезла в дверях бара. Джей еще какое-то время смотрел ей в след, он подумал о том, что, наверное, настоящая крепкая дружба с ней, это лучшее, что могло с ним случиться в этой жизни. Селли очень умная женщина, она все знает и понимает, ей не нужно ничего объяснять.

Деррек был посвящен. От него ждали ответа. Он уже успел четко и ясно понять для себя, что ему нужно, однако, Лаура предложила альтернативу. Она сказала, что он не знает ничего, ровным счетом ничего. Ему показалось издевкой то, что она дала время подумать, потому, что думать было не о чем. Вариантов лишь два: как всегда да или нет. Если да, то к чему это все приведет? Жить, постоянно от кого-то убегая, одновременно, в погоне за чем-то. Деррек знал таких, и ему их искренне было жаль. Больше всего он не хотел, чтобы кто-то также жалел его. Казалось бы, ответ очевиден: сказать нет. Но, всем своим нутром он был против, словно боялся, что, отказавшись, мимо него пройдет что-то важное, может, единственно важное в его жизни. А может, это были лишь ломки сиюминутных впечатлений, он не знал.

Сволочи, все сволочи! Это они виноваты, что сделали меня таким. Проклятые инструктора полицейской академии, отец… Зачем они все намертво вдолбили мне все это дерьмо? Зачем мозг сверлит понятие долга? Что и кому я должен?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});