Отмороженный - Дэн Симмонс

Брубэйкер и Майерс были наготове. Они облачились в бронежилеты, у каждого, помимо штатного 9-миллиметрового «глока», имелась при себе тяжелая телескопическая дубинка, а у Майерса в хармане лежал еще и «тазер» — 10 000-вольтовый электрошокер.

— Где его черти носят? — повторил Майерс.

«Вольво» Курца нигде не было видно.

— Может быть, он с самого ранья уволокся в свой поганый офис? — предположил Брубэйкер.

— А может быть, он так и не возвращался из Орчард-Парка вчера вечером.

— Может быть, может быть... Может быть, его похитила какая-нибудь гребаная летающая тарелка! — прорычал Брубэйкер. — Может, нам лучше будет перестать рассуждать, пойти, разыскать его и покончить со всем этим делом.

— А еще лучше просто плюнуть на всю эту затею. — Майерс возился с Курцем без особого желания. Но ведь не Майерсу Малыш Героин Фарино обещал лишние 5000 баксов за то, чтобы Курц больше не разгуливал на свободе и вернулся в тюрьму, где с ним можно будет разделаться вглухую. Брубэйкер подумал, не стоит ли сказать партнеру о гонораре, ради которого он работает, и предложить поделиться с ним. На раздумья по этому поводу ушло около двух миллисекунд.

— А может быть, будет лучше, если ты заткнешься? — сказал Брубэйкер, включая зажигание. Через несколько секунд фургон отъехал от «Ройял делавер армз».

* * *

Джеймсу Б. Хансену пришлось подождать, пока двое его подчиненных уедут. Лишь после этого он смог поставить свой большой внедорожник «Кадиллак» на то самое место, которое занимал их фургон, и войти во вшивую ночлежку, именовавшуюся отелем, через черный ход. Он поднялся по черной лестнице на седьмой этаж и нашел коридор, которой упомянули в своем рапорте Брубэйкер и Майерс. Хансен мог, конечно, предъявить свой значок и получить запасной ключ от номера Джо Курца, но это было бы непростительной глупостью. Впрочем, легализовать осмотр комнаты Курца предстояло гораздо позже. Хансен не желал, чтобы до начала расследования убийства некоего Джона Веллингтона Фрирса между бывшим заключенным и им самим можно было бы отыскать хоть какую-нибудь связь.

Хансен заметил цементную пыль, которой была посыпана середина лестницы и коридора на восьмом этаже. Учитывая, что Курц на протяжении нескольких последних дней приходил в свой номер и уходил из него, это должно было являться чем-то вроде охранной сигнализации параноика. Хансен прошел возле самой стены, не оставив за собой никаких следов.

Дверь номера Курца была заперта, но замок оказался дешевым, и при помощи маленького набора воровских инструментов, хранившихся в аккуратном кожаном футляре — Хансен с успехом пользовался этими инструментами добрых пятнадцать лет, — он смог открыть дверь за десять секунд.

Комната оказалась холодной, по ней гуляли сквозняки, но, как ни странно, она выглядела на удивление опрятной для жилища такого подонка. Ни к чему не прикасаясь (хотя на нем, естественно, были перчатки), Хансен заглянул в смежную комнату — никакой мебели, лишь увесистые гантели и боксерская груша — и принялся за осмотр первой комнаты, где Курц, похоже, проводил большую часть времени. Удивительно: книги. И что еще удивительнее, серьезные книги. Хансен сделал мысленную пометку: не следует недооценивать интеллект этого преступника. Все остальное в комнате полностью соответствовало его ожиданиям: маленький холодильник, электроплитка для приготовления пищи, тостер, никакого телевизора, никакого компьютера, никаких предметов роскоши. А также никаких записей, или дневников, или даже чистых листов бумаги. Хансен заглянул в шкаф: несколько изрядно поношенных рубашек, несколько галстуков, вполне приличный костюм, пара прекрасно начищенных черных ботинок.

В комнате не оказалось ничего, похожего на комод, но в углу стояли коробки, в которых находились сложенные джинсы, чистое нижнее белье, еще несколько рубашек и несколько свитеров. Хансен осмотрел все места, где можно было устроить тайник, но не смог найти ни огнестрельного оружия, ни незаконных ножей. Вернувшись к коробке со свитерами, он вытащил из того, что лежал на самом верху, длинную нитку и опустил ее в чистый пакет для вещественных доказательств. В раковине лежали вымытая кофейная чашка, маленькая тарелочка и острый кухонный нож. Вероятно, Курц использовал нож для того, чтобы отрезать кусок французской булки, размазать по нему масло, а затем ополоснул лезвие. Осторожно, двумя пальцами, взяв нож, Хансен опустил его в другой пакет для вещественных доказательств.

Ванная оказалась столь же опрятной, как и главная комната. Там не нашлось ничего, кроме самых обычных средств, входящих в набор стандартной автомобильной аптечки; не было даже каких-нибудь таблеток из тех, что продаются только по рецепту. Расческа и бритвенный прибор Курца аккуратно, в линию, выстроились на краю старого монументального умывальника. Хансен заставил себя воздержаться от довольной усмешки. Подняв расческу, он обнаружил на ней пять волосков и поместил их в третий пакет для вещественных доказательств.

Осмотревшись, чтобы убедиться, что он не оставил после себя никаких следов, Хансен покинул гостиничный номер, запер за собой дверь и, держась около стены, спустился по лестнице.

* * *

Поздней ночью Курц возвратился из Кливленда, завернул в офис и, включив свой компьютер, проверил адрес капитана Роберта Миллуорта в Тонавонде. Около шести утра он подъехал к маленькому домику Арлены в Чиктоваге. Она давно уже встала, оделась и теперь пила кофе в кухне и смотрела небольшой телевизор, стоявший на кухонном столе. Кабельное телевидение передавало утреннее шоу.

— Не ходите сегодня в офис, — сказал Курц, шагнув мимо нее в кухню.

— Но почему, Джо? Мне сегодня нужно обработать более пятидесяти любовных поисков...

Курц поспешно рассказал ей о кончине доктора Конвея и о той информации, которую он обнаружил в сейфе дантиста. Арлена должна была знать об этом, чтобы иметь возможность оказать ему помощь в несколько ближайших дней. На столе лежала картонная папка.

— Это те фотографии, которые я просил вас напечатать? — В старом офисе на Чиппева-стрит, который они занимали много лет назад, было достаточно места, чтобы иметь там собственную фотолабораторию, где Арлена проявляла и печатала все фотографии, которые он и Сэм делали во время работы. После смерти мужа Арлена превратила в фотолабораторию вторую ванную у себя дома.

Она пододвинула ему папку через стол.

— Собираетесь заняться торговлей недвижимостью?

Курц просмотрел снимки поместья Гонзаги, которые сделал с вертолета. Все оказались приличного качества.

— Так, что я сегодня буду делать дома, Джо?

— Я через некоторое время вернусь и, возможно, привезу кое-кого с собой. Надеюсь, вам будет не слишком трудно занять чем-нибудь гостя?

— Но кого? — осведомилась Арлена. — И надолго ли? И с какой стати?

Курц пропустил ее вопросы мимо ушей.

— Я скоро вернусь.

— Раз уж мы не идем сегодня на работу, нет ли у нас шанса после ухода вашего гостя осмотреть новое помещение для офиса?

— Только не сегодня. — Он остановился перед дверью и постучал пальцем по папке с фотографиями. — Держите двери на замке.

— Вы имеете в виду дело Хансена?

Курц пожал плечами:

— Я не ожидаю серьезных проблем. Но если к вам пожалуют копы, сразу же звоните мне на сотовый телефон.

— Копы? — Арлена закурила сигарету. — Мне очень нравится, когда вы вот так разговариваете, Джо.

— Как — так?

— Как частный сыщик.

* * *

— Значит, его нет ни в его долбаном гниднике, ни в его долбаном офисе. Где же его черти носят? — протянул детектив Майерс.

— Томми, тебе никогда не говорили, что ты многовато ругаешься? — Брубэйкер бросил курить семь месяцев тому назад, но сейчас он глубоко затянулся сигаретой и далеко выщелкнул окурок из окна фургона. Почти девять утра, и, мало того что в переулке позади офиса не было «Вольво» Курца, там не стоял и «Бьюик» его секретарши.

— Ну, и что дальше?

— С какого хрена ты взял, что я знаю? — отозвался Брубэйкер.

— Значит, так и будем просиживать жопы и ждать?

— Я просиживаю жопу, — ответил Брубэйкер, — а ты просиживаешь свою жирную жопу.

Глава 17

Когда Курц постучал в дверь номера отеля «Шератон», было всего лишь восемь утра, но открывший ему Джон Веллингтон Фрирс оказался одетым в костюм-тройку с идеально завязанным галстуком. Хотя выражение лица Фрирса не изменилось при виде Курца, он все же выдал свое удивление тем, что на полшага отступил в комнату:

— Мистер Курц.

Курц вошел в комнату и закрыл за собой дверь.

— Вы ожидали кого-то другого. — Это не был вопрос.

— Нет. Прошу вас, садитесь. — Фрирс указал на кресло у окна, но Курц остался стоять.

— Вы ожидали, что придет Джеймс Б. Хансен, — продолжал Курц. — С оружием.

Фрирс помолчал. В его карих глазах, которые столь выразительно смотрели с рекламных плакатов, Курц видел теперь даже больше подавляемой боли, чем на минувшей неделе в «Блюз Франклин». Этот человек умирал.