Жестокий путь - Екатерина Андреева

Конвент установил новый календарь, который лишал церковь авторитета; она вытеснялась из быта, а «святые» просто устранялись из жизни народа. Год делился на 12 месяцев, по 30 дней в каждом, месяц делился на 3 декады, дни декады получали названия растений и животных. Воскресный день был упразднен и введен праздник Свободы и Разума.

Культ разума и свободы. Конвент

Внутри огромного собора Парижской богоматери построили «величественный храм». На его фасаде была надпись «Философия», и у входа возвышались бюсты известных философов. В центре храма была построена искусственная скала, и на ее вершине горел факел — «светоч истины». В день праздника Свободы в храме оркестр исполнил специально сочиненный гимн на слова поэта Шенье.

Из храма народ вступил в зал заседания Конвента. Впереди шествия шли музыканты и молодые защитники отечества, певшие патриотический гимн. За ними в красных колпаках шли республиканцы. Затем — девушки в белых платьях с трехцветными лентами и венками. Они окружали женщину, олицетворяющую Разум. Она держала в руке пику и восседала на украшенном троне, который несли четверо мужчин.

При виде этого шествия в Конвенте всех охватил восторг. Трон богини Разума поставили напротив председательского кресла. Склонившись перед богиней, один из членов Конвента выступил с антихристианской речью и просил Конвент переименовать кафедральный собор в храм Разума, на что Конвент согласился. После этого пропели гимн Свободе.

Во всех церквах в Париже и в провинции отмечались такие же праздники. В Страсбурге над входом в собор была надпись: «Мрак отступает перед светом». Из собора была вынесена вся церковная утварь, внутри храма стояли статуи Природы и Свободы, по бокам которых помещались два Гения: один топтал разбитый королевский скипетр, другой держал пучок, связанный трехцветной лентой — символ союза департаментов Франции. Рядом стояло три чудовища, изображавших католического священника, протестантского пастора и еврейского раввина.

Через неделю после праздника Свободы и Разума в Конвенте была разыграна сцена «погребения религии». Несколько человек несли гроб, за которым шли «плакальщики».

В стране был запрещен колокольный звон, затем стали снимать колокола и на месте колоколов ставили статуи Свободы. Во многих городах и деревнях стали закрывать церкви. Но все эти принудительные меры не избавили народ от религиозного дурмана, и попытка ввести культ Разума не была борьбой с религией вообще, а только желанием ввести новую религию вместо существующей старой. И хотя католицизм был объявлен «ликвидированным», он в действительности продолжал существовать.

В Конвент поступали петиции из разных коммун с жалобами, что власти не спрашивали их мнения, перед тем как отменить религию, и что теперь они — коммуны — решили ее снова восстановить, потому что люди не могут отречься от того, что впитали с молоком матери, и бессмысленно хоронить католический культ: раз он живет в сердцах французов, — он все равно снова возродится.

В некоторых департаментах народ требовал открытия церквей. Рабочие жаловались, что с исчезновением христианских праздников не стало выходных дней.

Культ верховного существа. Робеспьер

Когда в Конвенте обсуждались вопросы борьбы с религией, Робеспьер молчал. Честный, стойкий и неподкупный вождь якобинцев, Робеспьер был последователем философа Руссо. Он не был атеистом и считал атеизм безнравственным, а религию необходимым элементом всякой государственной жизни. В этом Робеспьер слепо следовал взглядам Руссо, писавшего, что государству важно, чтобы каждый гражданин имел религию, которая заставила бы его любить свои обязанности.

Робеспьер относился отрицательно к антирелигиозной борьбе в стране, где большинство населения было верующими. Он не одобрял и культа Разума, но молчал.

В наступление же он перешел после получения в Комитете общественного спасения письма от одного комиссара, который писал, что приказал арестовать «отцов церкви», отмечавших церковные праздники, уничтожил кресты и распятия и собирается отправить в изгнание «тех черных зверей, которых называют священниками». Робеспьер же считал, что нельзя давать повод к нарушению свободы культов и показывать, что идет борьба против самой религии. Он порицал насильственные действия против самой религии, так как они возбуждали фанатиков против революции. Уже сотни вооруженных крестьян заявляли, что они хотят «восстановления католической церкви и чтобы не было якобинцев». В якобинском клубе Робеспьер решительно осудил антирелигиозную пропа-. ганду.

Робеспьер был прав в том отношении, что насильственная борьба с религией усилит контрреволюцию. Конвент это понял и издал манифест к народам Европы, составленный Робеспьером. В нем говорилось: «Ваши повелители обманывают вас, говоря, что французская нация преследует все религии, что мы заменили культ божества культом нескольких людей. Они рисуют нас в ваших глазах идолопоклонниками или безумцами. Это неправда. Французский народ и его представители уважают свободу всех культов и не подвергают гонению ни один из них». Робеспьер считал, что идея верховного существа и бессмертия души является постоянным напоминанием о справедливости, следовательно, эта идея носит республиканский и общественный характер. И Робеспьер стал проповедовать создание нового культа верховного существа, который был чем-то вроде очищенного христианства. На фронтонах храмов вместо надписи «Храм разума» теперь стояли слова: «Французский народ признает существование верховного существа и бессмертие души». Новый культ был уступкой католицизму, и нелегальная церковь стала надеяться на близкое восстановление религии. В этом сказалась вся противоречивость религиозной политики того времени: поскольку атеизм был объявлен врагом республики, противопоставить ему можно было только религию, но, чтобы церковники не могли извлечь для себя выгоды из нового культа, было провозглашено, что новый культ не является религией и не нуждается в служителях.

К празднику верховного существа, который был установлен 20 мая, готовились с большой тщательностью. Оформление праздника было поручено известному художнику Давиду — якобинцу по убеждениям и ярому последователю Робеспьера. Этот праздник своими пышными церемониями должен был заменить народу католические обряды и в то же время как бы закрепить победу Робеспьера над его политическими противниками.

В день праздника Робеспьер был избран председателем Конвента, и тем самым ему отводилось первое место в празднике, которым должен был руководить Конвент.

Праздничная церемония открылась речью Робеспьера, восхвалявшей верховное существо, начертавшее «бессмертной рукой законы равенства и справедливости в человеческом сердце и тем вложившее в него смертный приговор тиранам». «Оно создало вселенную, — говорил Робеспьер, — чтобы проявить свое могущество… Оно вселяет в душе торжествующего угнетателя страх и раскаянье, а в душе невинно угнетенного — спокойствие и гордость; оно заставляет справедливого человека ненавидеть злодея, а злодея — уважать справедливого человека».

После речи Робеспьера под музыку была сожжена «гидра атеизма». Чучела, изображавшие атеизм, символы честолюбия, эгоизма и гордыни, были сожжены Робеспьером, как первосвященником, или жрецом, а на их месте появилось изображение Мудрости. Затем Робеспьер произнес вторую речь, на этот раз против атеизма, который «короли хотели утвердить во Франции». Заключительная часть речи была похожа на молитву, которую Робеспьер в роли первосвященника произносил перед творцом вселенной.

Этот пышный праздник был ошибкой Робеспьера. Его враги сочли, что Робеспьер перестал довольствоваться тем, что он глава политической власти, и стремился еще сделаться жрецом новой национальной церкви. Духовенство стало твердить, что верховное существо есть в конечном счете не что иное, как христианский бог, и расценивало этот праздник как переходную ступень к прославлению Христа. К тому же день праздника верховного существа оказался днем троицы, и верующие шли на праздник с четками и молитвенниками в руках. Слушая речи Робеспьера, верующие молились Христу.

Не удивительно, что местами народ не видел никакой разницы между новым и старым культом божества.

После казни Робеспьера и контрреволюционного переворота 1794 года рухнул и культ верховного существа. Он не мог заменить верующим религии их отцов, и к тому же победившая буржуазия была заинтересована в укреплении католицизма среди трудящихся.

Заговор равных. Бабеф

Одним из ярых борцов за республику был Бабеф, который с первых дней революции принимал в ней горячее участие, а после смерти Робеспьера возглавил группу революционеров, разочарованных в буржуазной демократии. Они поставили перед собой задачу революционного преобразования в духе коммунизма, потому что буржуазная революция не принесла освобождения трудящимся.