Продавец фокусов - Саша Антонова

— Мать честн я! — обомлел Витя. — Да ведь ты — Продавец фокусов!

Илья выронил вилку. Мы с бабой Верой застыли в момент передачи соусника со сметаной. Зато Любаша радостно сверкала глазами, и незаметно демонстрировала мне большой палец руки.

Такой поворот сюжета озадачил меня. Стоит ли убеждать Скелета в ошибочности его умозаключений? Не приведет ли это к роковым последствиям? Вдруг Любашино человеческое происхождение выплывет наружу, романтический образ рассыплется вдребезги, а впечатлительный Скелет не перенесет утраты иллюзий?! Представив себе такой печальный конец, я приняла твердое решение не допустить роковой утраты милого образа со стороны влюбленного бандита, и весело подмигнула в ответ Любаше.

— Э-э… — нерешительно протянул Илья, но я наступила ему на ногу и ласково улыбнулась.

Новый гость смешался и положил себе на тарелку половину баночки горчицы. Баба Вера также порывалась внести какие-то коррективы в тему нашей беседы, но я попросила ее достать из холодильника фирменную «Аджику» домашнего приготовления и, тем самым, пресекла нездоровый ажиотаж вокруг больного вопроса. Не снижая темпа, я предложила тост «за здоровье, а остальное мы сами купим», и ловко опрокинула свою рюмку с вином на скатерть. Все увлеклись ликвидацией последствий наводнения, и бригантина застольного разговора благополучно миновала подводный риф. Однако суровое море житейских невзгод выкинуло новую неприятность.

Виктор обернулся к пиджаку, который висел на спинке его стула, вынул из внутреннего кармана газетный сверток внушительных размеров и протянул Илье.

— Вот, сорок тысяч, за Любовь, как договаривались!

Любаша подняла на фок-рее набор сигнальных флажков, означавших «куй железо, не отходя от кассы». Я толкнула своего соседа под столом ногой. Тот растерянно посмотрел на меня и принял сверток, повертел его в руках и небрежно сунул в карман брюк. Угроза попадания ядра в пороховой трюм миновала. Я ободряюще похлопала Илью по коленке и предложила тост «за исполнение желаний». Все сдвинули свои бокалы и с аппетитом закусили. Голубцы у бабы Веры, как всегда, удались. Я усердно подкладывала Илье севрюгу и всячески заботилась о его тарелке. Он сидел какой-то задумчивый и намазывал на бутерброд с красной икрой толстый слой хрена. С изумлением попробовал свой кулинарный изыск и испуганно отложил его в сторону.

— Кстати, об исполнении желаний, — прожевал Скелет кусок рыбы под маринадом. — Куда бабка из квартиры делась? Ну, та, которая в старом халате, бигуди и с чем-то коричневым на лице открыла дверь и напугала меня прошлый раз. Съехала, что ли?

Витя адресовал вопрос Илье, а сам нежно погладил Любашину ладошку. Илья вопросительно посмотрел на меня и пожал плечами. Фрегат мирной беседы получил пробоину ниже ватерлинии, вода заливала трюмы, мы медленно, но неотвратимо погружались в бездну, капитан в панике метался по мостику, выкрикивая в рупор: «Шлюпки — на воду!».

— Э-э… — неуверенно начал Илья, но я уронила на пол столовый нож, и мой кавалер галантно полез за ним под стол.

— Он ее в таракана превратил, — ответила вместо него Любаша, получив мои отчаянные позывные S.О.S.

— Это хорошо, а то я уж думал, Любовь мне с довеском достанется. Значит, в таракана, говоришь, — дернул щекой Виктор и изобразил улыбку, которая убедила меня, что тараканьему племени в нашем доме отныне житья не будет. — Ты, Илья, мужик мировой, уважаю! Такие фокусы выделывать!.. Я о многом лишь слышал, думал — вранье, треп обыкновенный. Но фикус — классная штука, тут уж, как говорится, своими глазами удостоверился. И ведь недорого: десять тысяч долларов — по нашим временам совсем даром.

— Десять тысяч долларов?! — вскинула на меня возмущенный взгляд Любаша.

— А ты молчи, — буркнула я ей в ответ. — Ты в это время еще Лаврентием Палычем была.

— И за Любовь тебе отдельное «спасибо»! — от души поблагодарил Виктор. — Ловко ты Лаврентия Палыча в красавицу превратил. А нет ли у тебя еще какого-нибудь фокуса про запас?

Я усердно выбивала пальцами азбуку Морзе на колене Ильи, чтобы он не вздумал возражать и уверять Скелета в своей непричастности к фокусным делам. Он понял мои многозначительные намеки, облегченно вздохнул и с жалостью посмотрел на Виктора. Таким выразительным взглядом сердобольные женщины смотрят вслед дебильному ребенку.

— Витя, ну, что ты пристал к нашему гостю?! — кинулась я спасать положение. — Илья сегодня пришел к нам инкогнито. Он отдыхает от своей трудовой деятельности, у него творческий отпуск…

— Ну, почему же? — не без ехидства в голосе перебил меня мнимый Продавец фокусов. — Мне очень интересно узнать мнение очевидца о результатах моей… хм… творческой деятельности.

Илья придавил мои пальцы рукой к своей коленке и с интересом уставился на меня. Он покусывал нижнюю губу и старался выглядеть серьезным. В его глазах скакали веселые черти. Секстант сломался, компас размагнитился, рулевое управление сорвало к чертям собачьим, баржу застолья сносило боковым ветром на мель. Я изо всех сил пыталась сохранить на лице безмятежное выражение, хотя прекрасно понимала, что ситуация выходит из-под контроля, такой диалог сценарием не предусмотрен и совершенно неизвестно, чем могут закончиться наши посиделки по-соседски.

— Да, Виктор, — неожиданно вклинилась баба Вера. — Расскажите, что Вы знаете о фокусах. Признаться, я совершенно не в курсе событий.

Скелет с хрустом пожевал квашеной капусты и, как бывалый оратор, выдержал паузу.

— Пожалуй, года два назад пошел по Москве слух, что появился один мужик, который торгует фокусами. Рассказывали, будто делает он шляпы и кепки, в которые можно прятать что угодно, хоть сейф, и никто не заметит. Говорили про двери нарисованные, яблоки стреляющие, веники-невидимки и многое другое. Поначалу никто не верил. Думали — хохма. А потом гоняться стали за фокусами. Перепродавали друг другу за сумасшедшие деньги. Врать не буду, я ничего из этого арсенала в руках не держал. А тут история с мадам Ренар… этот, как его… адюльтер. Ну, Куприян велел землю носом рыть, а фокус достать, и, причем новый, какой-нибудь особенный, чтоб не подкопаться. Дальше вы знаете. Маша объявление в газете дала, мы и сторговались. Вот только понять не могу, отчего так получилось, что дерево на Куприяна подействовало, а мадам Ренар жива осталась. Может, мы чего не так делали? Мы фикус и продали от греха подальше американцам, чтоб те его на террористах еще раз проверили.

— Ну, конечно, — хлопнула я себя по лбу. — Вы ж его в кузове грузовика везли. Он, наверное, подмерз по дороге, вот фитонциды и потеряли направленность действия. Боюсь, как бы у американцев с Асаном бен Ладеном не случилось накладки. Вдруг кто-нибудь другой пострадает, а вам отвечать.

— Не, — благодушно дернул щекой Скелет. — Мы, ведь тоже не лыком шиты, в договоре указали, что гарантий не даем… Ну, да как говорится, все, что ни делается, все к лучшему. Мадам Ренар меня теперь отличает и чуть что, советуется… Вот только я тебя, Илья, по-другому представлял себе. Слухи ходят, что Продавец фокусов — здоровый толстый мужик с бородой, усами и красным носом, голос, как из бочки. И никто до сих пор не знал, откуда он взялся, где живет, и как зовут. Умники какие-то пытались его выследить, но, что с ними стало, никто не знает. В общем, дыму много напустили… А ты, оказывается, вон какой.

— Витя, — строго сказала я, наконец, освободив свои пальцы из-под руки Ильи. — Надеюсь, ты понимаешь, что тебе оказана великая честь. Продавец фокусов сидит с тобой за одним столом и по-дружески разговаривает. Не вздумай рассказывать о нем своим друзьям, а то Илья превратит тебя во что-нибудь гадкое, например, в крысу.

— Да что ж я, глупее паровоза, — покраснел Скелет. — Ясное дело, буду молчать, как партизан. Вот только не пойму, как среди корней дерева золотая чаша оказалась, и куда она потом делась? Может, это она виновата в том, что случилось с Куприяном?

Любаша смущенно заерзала на своей табуретке, баба Вера вскинула на меня глаза в неподдельном любопытстве, а я похлопала ресницами, судорожно изыскивая выход из создавшегося положения. Опять штормило. «Титаник» на всех парах несся навстречу своей гибели в ледяных объятиях айсберга.

— Да, Маша, будь любезна, разъясни ситуацию с золотым изделием, преувеличенно серьезно попросил Илья, заботливо доливая в мою рюмку розовое вино. — Нехорошо портить стратегически важные в международной борьбе с терроризмом объекты и ставить Продавца фокусов в неловкое положение, сознательно вносить изменения в технологический процесс и нарушать направленность действия фитонцидов. Это попахивает саботажем!

Я пригубила вино, благодарно улыбнулась своему соседу и сердито толкнула его под столом ногой. Илья, по моим прикидкам, слишком активно вошел в роль. Я и так чувствовала себя, как уж на сковородке, а он подливал масла в огонь и делал мою жизнь совершенно невыносимой. Чего доброго, еще потребует свою долю за фикус, он же фокус.