Таинственные земли - Дэйв Дункан

– Почему?

– Ну, посуди сам! Вспомни, как ты перепугался, когда впервые услышал от меня про наше слово силы. Колдуньи живут подолгу. Они могут получить все, что только пожелают: власть, богатство, мужчин, женщин, молодость, здоровье. Словом, все! Но через пару десятков лет все это приедается. И потом, они живут в непрестанном страхе перед другими волшебниками.

– Которые стремятся выведать у них слова? Сагорн смутился.

– Может быть. Об этом тебе рассказывал Андор, верно? Но ни одному смертному не понять, как устроено их мышление. Вот еще одна возможность: могущественный волшебник может подчинить себе более слабого заклятием послушания. Известно, что Хранители способны на такое. Другие колдуны побаиваются Хранителей, поскольку те наиболее сильны, ревниво относятся к соперникам и в их распоряжении всегда находится немало магов и колдунов послабее. Я подозреваю, что каждый Хранитель постоянно ведет поиск на своей территории, охотясь за колдунами, которых может подчинить себе. Даже замок Иниссо в Краснегаре… помнишь волшебный барьер, который ты чувствовал вокруг него? Об этом ты говорил Андору.

Наконец-то Рэп уловил, к чему идет разговор.

– А та комната находится вне барьера, над ним, подобно сторожевой башне?

– Вот именно! У волшебников есть два выхода: некоторые из них строят твердыни вроде этой в отдаленных местах и становятся в буквальном смысле слова отшельниками, прячась за созданные ими барьеры, как в раковину. Другие скрываются из виду, не пользуясь своей силой, – только так я могу объяснить неожиданное появление магов и колдунов. История переполнена подобными случаями. К примеру, считается, что молодой волшебник Зиниксо унаследовал все четыре своих слова от прапрабабушки, которая пользовалась магическими способностям!: только для того, чтобы продлить жизнь. Никто даже не знал, что она владеет волшебством.

Рэп припомнил, как Блестящая Вода заявляла, что способна почувствовать чужую силу, когда ею пользуются, – даже жалкие способности Рэпа может выведать. Он содрогнулся.

Сагорн повернулся к грозной фигуре Маленького Цыпленка.

– Не мог бы ты опустить топор, юноша? Я чувствую себя весьма неловко, зная, что он висит надо мной.

Рэп кивнул, и гоблин медленно опустил руки и отступил назад, однако не расслабился и не спустил глаз с ученого. Костер угасал, давая все меньше света и больше дыма.

Еще хмурясь, Сагорн обернулся к Рэпу.

– Что еще тебе известно о других Хранителях?

– Очень мало, сэр.

– О деяниях Хранителей мы знаем больше, чем о более слабых волшебниках – только потому, что Хранители вершат историю. Опять-таки возьмем Зиниксо: это совсем молодой гном, чуть постарше тебя, если я не ошибаюсь. Его предшественница, волшебница Аг-Ан, правила Западом в течение целого века. Вероятно, с возрастом она стала беспечной. Больше года назад она посетила свадьбу в Павлиньем зале императорского дворца и была поражена ударом молнии. Убито пятеро человек, стоящих рядом с ней, еще больше ранено.

Рэп недоверчиво переспросил:

– Молния? В зале?

– Вот именно. Но спустя несколько мгновений еще более мощный удар обрушился на галерею, где находился Зиниксо. Часть галереи обвалилась, и добыча смерти стала еще более многочисленной – люди сгорели или погибли под обломками. Я работал в библиотеке, в дальнем конце дворца, но и там чувствовал сотрясение и грохот удара. Это была ужасная вспышка силы, и то, что Зиниксо выжил, свидетельствует о его могуществе.

– Кто же это сделал?

– Хороший вопрос! Вероятно, один или несколько других Хранителей, которые помогли ему занять место Аг-Ан, а потом кто-нибудь из них попытался отомстить самому Зиниксо.

Или же это была попытка двойной игры кого-нибудь из его бывших союзников. А может, какой-то другой волшебник воспользовался возможностью, чтобы сделать свой ход – прежде чем новичок укрепится в новом качестве. Видишь, в чем дело? Мы не знаем ровным счетом ничего! Но ты был прав, отказавшись стать адептом. Это была бы опасная сделка. Сделка была бы поистине отвратительной.

– А Зиниксо мог подстроить нападение на самого себя?

Рот Сагорна захлопнулся, лязгнули зубы, и минуту старик пристально вглядывался в лицо Рэпа. Костер мигнул в последний раз и угас, и выражение на лице Сагорна было невозможно понять.

– Хитроумный ход! – пробормотал он. – Но не думаю, чтобы ты был прав. Волшебнику ни к чему производить впечатление на кого-либо, кроме, пожалуй, других колдунов – а их невозможно обмануть. Нет, пожалуй, я предпочту распространенное убеждение о том, что второй удар был отмщением Литриана или Олибино, которые пытались отделаться от соперника. Если так, значит, он выстоял против их объединенных сил!

– Разве такое возможно? – Этот разговор о волшебстве вызывал у Рэпа дрожь и зуд во всем теле, однако он понимал: эти сведения очень важны, если он желает хоть чем-нибудь помочь Инос.

– Конечно! Один волшебник зачастую способен победить двух других. По крайней мере, по этому поводу сохранилось немало исторических свидетельств. Вот почему по Договору требовалось четверо Хранителей: один может противостоять двоим, но троим – никогда. Впрочем, слово «никогда» следует заменить, скажем, «редко». Кто знает?

Наступило молчание, нарушаемое только потрескиванием углей и отдаленным шумом прибоя. Капли дождя шипели, падая на раскаленные угли. Рэп заметил, что Сагорн вопросительно смотрит на него, словно ожидая понимания.

– Зиниксо – волшебник Запада? Сагорн кивнул.

– А Запад управляет в основном погодой? Сагорн вновь сверкнул своей жутковатой улыбкой.

– Нет! Я часто слышал подобное утверждение, но записи его не подкрепляют: слишком уж много встречается упоминаний о том, как другие волшебники вызывали бури и так далее. Не знаю, что находится в ведении Запада – полагаю, погода лишь одна из его сфер. – На минуту он задумался. – Возможно, он находится на особом положении среди Четверки и покровительствует самому императору, хотя официально император считается святая святых.

– Значит, мы находимся на землях волшебника Запада?

– Полагаю, да. Феерия расположена далеко на западе и, разумеется, ближе к югу.

– Значит, Блестящая Вода не могла перенести нас сюда? Сагорн покровительственно улыбнулся.

– Только с его разрешения.

– Они с Зиниксо – друзья?

– Может быть. Вероятно, Блестящая Вода даже помогла ему в восхождении. Считается, что волшебник Литриан ненавидит Зиниксо – эльфы и гномы редко дружат. Волшебник Олибино… только между нами, юноша, но я видел его… Олибино – напыщенный филин. В любое время Юг и Восток могут объединиться, и тогда Запад и Север наверняка станут союзниками – ты понимаешь? – Сагорн нахмурился, глядя в небо, словно советуя дождевым каплям приостановить падение. – Значит, необъяснимый интерес Блестящей Воды к твоему знакомому гоблину может распространяться и на волшебника Запада. С другой стороны, Блестящая Вода вполне могла запутаться и совершить ошибку, а потом начисто забыть о вас.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});