Искатели сокровищ - Эдит Несбит

— Ну — что же вы не зовете копов?

— Сам не знаю, — сказал наш грабитель, потирая подбородок. — Что вы думаете делать, Освальд — позовем полицию?

Не думайте, что я позволяю любому грабителю запросто называть меня по имени, но тут я не обратил на это внимания, а просто спросил:

— Вы хотите, чтобы я сходил за полицией?

Наш взломщик посмотрел на того взломщика и промолчал.

Тот взломщик начал говорить очень быстро и очень быстро переводил взгляд с одного из нас на другого, а глаза у него были очень неприятные, маленькие и пристальные.

— Послушайте, мистер, — сказал он, — у меня и так дела идут паршиво, вот ей-Богу. Я же у вас ничего не стащил. Сами знаете, тут особо польститься не на чего, — он потряс корзинку с желтоватыми ложками так, словно она и была во всем виновата. — Я тут просто озирался, а уж вы и ввалились. Отпустите, сэр. Послушайте, у меня самого дома есть ребятишки, провалиться мне, если вру. Такой вот точно пострел, вроде вашего, а что с ним будет, если меня упекут? Я недавно занялся этим делом, сэр, и сноровки у меня еще нет.

— Да уж, — сказал наш грабитель, — Это видно!

Алиса и все остальные спустились к этому времени в кухню чтобы посмотреть, что происходит. Они говорили потом, что они были уверены, на этот раз это точно кошка.

— Нет у меня сноровки сэр, справедливые ваши слова, и коли вы меня отпустите, я вовсе позабуду об этом чертовом занятии, лопни моя глаза, и думать о нем забуду. Пожалейте парня, мистер, подумайте о моей хозяйке и детишках. У меня и дочка такая вот как маленькая мисс, благослови Бог ее маленькое сердечко.

— Я смотрю, в вашей семье есть дети на любой вкус, — сказал наш грабитель.

Тут Алиса сказала:

— Давайте отпустим его! Раз у него такая дочка, как я, что же она будет делать? Представьте себе, если б это случилось с папой!

— Не думаю, чтобы у него была дочка: — ответил наш грабитель, — И всем будет лучше, если его запрут под замок.

— Попросите папаню отпустить меня, мисс, — сказал взломщик, — Он вам не откажет, мисс, попросите хорошенько.

— А вы обещаете, что больше сюда не придете? — спросила Алиса.

— Нет уж, мисс, — твердым голосом вымолвил грабитель и бросил такой взгляд на нашу корзину с посудой, словно одного воспоминания о ней было достаточно, чтобы удержать его подальше от нашего хозяйства (так говорило потом наш собственный взломщик).

— И вы исправитесь — вы больше не будете воровать? — продолжала Алиса.

— Начну с чистой страницы, мисс, как Бог свят, начну!

Тогда Алиса сказала:

— Пожалуйста, давайте отпустим его! Он исправится!

Но наш грабитель сказал, нет, так нельзя, надо подождать папу.

Тут Г. О. выпалил:

— По-моему, это нечестно, ведь вы сами грабитель.

Как только он произнес эти слова, взломщик завопил: «Провели!» — и только наш собственный взломщик попытался удержать его, как он выбил пистолет у него из рук, а другой рукой сбил нашего взломщика с ног и выпрыгнул в окно, хотя Дикки и Освальд повисли у него на ногах, пытаясь задержать его.

И у этого взломщика еще хватило наглости просунуть голову в окно и сказать: «Сердечный привет хозяюшке и детям», и с этим он скрылся. Алиса и Дора помогли нашему взломщику подняться и спросили его, больно ли он ушибся, он сказал что не больно, но на затылке будет шишка, и девочки счистили с него всю грязь, потому что Элайза, как всегда, не вымыла пол в кухне.

Потом он сказал:

— Давайте как следует запрем ставни. Где двое, там и третий. Может быть, сегодня еще дюжина взломщиков набежит.

Мы заперли ставни — Элайза должна была сделать это перед уходом, ей сотню раз говорено, но она всегда оставляет — и мы вернулись в папин кабинет, и наш взломщик сказал: «Вот так ночка!» и снова поставил свои башмаки на решетку, чтобы от них пошел пар, и мы все заговорили разом. Это было самое замечательное приключение в нашей жизни, хотя это и не имело отношения к поискам сокровища, во всяком случае, на этот раз не мы его искали. Взломщик, наверное, надеялся что-то найти, да не нашел, и наш взломщик сказал, что он ни на минуту не верит, будто у того взломщика есть дети, да еще точь-в-точь как я и Алиса.

Потом мы услышали, как хлопнула калитка, и мы сказали: — Вот и папа пришел! — и наш взломщик сказал:

— Теперь пора вызывать полицию.

Тут мы все так и подскочили. Он так нам понравился, и нам казалось ужасно несправедливым засадить его в тюрьму тем более когда тот противный грубиян взломщик так легко отделался.

Алиса сказала:

— Нет, нет — пожалуйста, бегите! Дикки, скорее открой заднюю дверь! Бегите, бегите!

И мы все сказали ему, чтобы он скорее бежал, и повели его к задней двери и всучили ему его шляпу и трость и все то, что раньше было у него в карманах.

Но папа уже отпирал дверь — мы опоздали.

Папа вошел очень быстро, отфыркиваясь с морозу и на ходу говоря:

— Все в порядке, Фулкс, я достал… — тут он застыл на месте, потому что наконец заметил нас. И он сказал тем голосом, которого мы все так боимся: — Дети, что это значит?

И мы все онемели.

Потом папа сказал:

— Фулкс, я прошу прощения за этих непослушных…

Но тут наш взломщик взмахнул руками, засмеялся и сказал:

— Вы ошибаетесь, дорогой сэр, я вовсе не Фулкс, я разбойник, пойманный этими юными отважными джентльменами. «Руки вверх, вы окружены!» и так далее. У вас стоящие ребята, Бэстейбл. Хотел бы я, чтобы мой Денни был таким же!

Только теперь к нам пришло прозрение, и мы почувствовали себя так, словно нам здорово врезали, уж очень все это было неожиданно. Наш взломщик оказался вовсе не взломщиком, а старым приятелем отца, и он зашел к нам после обеда, как раз когда папа начал чинить тот замок, который сломал Г. О., и попросил папу дать ему рекомендательное письмо к одному известному доктору, потому что его сынишка Денни разболелся. И папа оставил замок и все инструменты и пошел к одним своим богатым знакомым, чтобы попросить у них это рекомендательное письмо, а мистер Фулкс остался его ждать, потому что ему было важно сразу же узнать, удалось ли папе достать это письмо, а если нет, то попробовать в другом месте.

Мы онемели от изумления.

Наш взломщик рассказал папе о том другом взломщике и сказал, что он, наверное, напрасно упустил его, но папа сказал:

— Это хорошо, тем более если у бедняги и впрямь есть маленькие дети, кто знает, прости нам долги наши, как сказано. Лучше расскажите мне, что вышло у вас с ребятами, вот это, должно быть, занятно.

Наш взломщик подробно рассказал папе, как я ворвался в комнату с пистолетом в руках и крикнул… но об этом вы уже все знаете, так что я не стану повторяться. И он расписал, какие мы храбрецы и герои, ну просто как в старых книжках, и я аж побагровел от смущения, хотя и прятался под одеялом. Так что я справился с этой штукой, которая старается помешать тебе говорить, даже когда знаешь, что признаваться надо, и сказал: «Послушай, папа, я вовсе не знал, что в кабинете кто-то есть. Сперва мы думали, это кошка, а потом — что там вообще никого нет, и я просто играл. Когда я сказал „Сдавайтесь!“ и все прочее, это было понарошку, вот и все.

А наш взломщик и говорит:

— Ага, а когда ты увидел, что в кабинете кто-то есть, ты выронил пистолет и давай Бог ноги, так, что ли?

Я сказал:

— Нет, я подумал: Да это взломщик! Все пропало, лучше уж держаться как следует и посмотрим, что из этого выйдет!

И я был очень рад, что вовремя признался, потому что папа похлопал меня по спине и сказал, что я большой молодец, и наш взломщик сказал, я молодец, и не хвастун, и не врунишка, и хотя мне под одеялом стало уж совсем жарко, мне все это очень нравилось, и я сказал им, что все остальные поступили бы точно так же, если б только знали.

Папа посмеялся узнав, как Дора на свою ответственность угощала пивом нашего взломщика, и он отдал нам коробочку сушенных фиг, которую он еще с утра купил нам, но не отдал, потому что мы устроили эту лавину, засыпавшую сборщика налогов за воду. Пришла Элайза, принесла хлеб с сыром и остатки баранины (папа называет это оглодками), и мы устроили пиршество, вроде пикника: мы сидели на полу и ели руками, и это было очень здорово. Мы просидели до полуночи и я в жизни так не радовался тому, что мне повезло родиться мужчиной. В общем-то, остальные тоже молодцы, и они сделали бы что-нибудь в этом роде, если б догадались, но как же приятно, когда родной отец хлопает тебя по спине и говорит, что ты — почти что герой!

Когда мистер Фулкс собрался уходить, он подмигнул Алисе и сказал:

— Прощай, Харди!

Алиса, конечно, все поняла и поцеловала его и сказала:

— Я еще раньше хотела вас поцеловать, потому что вы сказали, что никто не поцеловал вас на прощание, когда вы уходили с пиратского корабля.

Он сказал:

— Я так и подумал, моя хорошая.