Благородный Кюн - Владимир Голубев

— Я не успел отдать, они в карете. И её деньги тоже, ничего не пропало. Полковник проводит вас до границы. Выезжаете немедленно …. Если только возможно … выполнить обещание, — замялся Третий.

— Что? Конкретно?

— Моя отложенная смерть. Ты обещал.

— Уже. Можешь не беспокоиться, маг, я всегда держу слово, — взгляд Кюна смягчился, — Я хотел бы попрощаться с семьей.

— Они встретились с другим «Кюном». Ты всё разрушишь.

* * *

На первой же ночевке в маленьком городке эльфа три часа приводила себя в прежнюю форму, но до самой границы черты помятости, усталости и страха то и дело проявлялись в ней. Полковник презрительно морщился, глядя на графиню, а Кюн страдал от собственной жалости к ней. На границе они распрощались с полковником и его каретой, и задержались, ожидая дилижанса. Образовалось двое суток безделья. В первом откровенном разговоре Анна рассказала Кюну об истории возникновения лилии на своем плече. Горькая истина разбередила сердце бывшего барона, хотя умом он понимал, что графиня умалчивает о своей последующей жизни недаром. Барон и графиня взглянули на свои отношения с новых позиций. Ни она, ни он не могли не признать, что любят, ревнуют, боятся новой близости, не хотят потерять друг друга.

Анна.

Утром, почти в полдень, Анна посмотрелась в зеркало: свежа, молода и полна сил. Тонкая белая кожа, казалось, просвечивает на солнце, волосы блестят — пышные и густые, глаза яркие, синие, а не серо-голубые. Дразнящий запах юного девичьего тела, который ночью так будоражил Кюна. «Как я раньше не догадывалась?! Его магическое влияние всегда было так очевидно и огромно, что только слепая «курица» могла не заметить этого. Понятно, что он делает всё непреднамеренно. Но это даже не веревочка, это железная цепь. Страшно и неприятно быть привязанной такой, желанной любой женщине, мужской способностью. Это хуже его передачи чувств. Обмен страстью, любя, вызывает бурю эмоций, но знать, что можешь стать моложе и прекраснее — от этого не сможет отказаться никто», — графиня еще раз осмотрела себя в зеркало, и мысленно махнула рукой на будущие проблемы. Во дворе барон с невероятной скоростью крутил свои комбинации с оружием ближнего боя. Зачем маг тратит свое драгоценное время на глупые мальчишеские забавы, а не занимается совершенствованием своего мастерства — графиня не понимала.

Кюн.

В окне мелькнула обнаженная фигура эльфы. Кюн свернул тренировку, зашел в комнату к Анне поздороваться, оставил оружие, и, захватив полотенце, побежал купаться на озеро. Пока эльфа приготовится к позднему завтраку, у него было полчаса в запасе. Эльфы пограничной стражи с подозрением следили за экзотическими привычками человеческого «охранника» графини, но не вмешивались. Время завтрака переместилось на еще более позднее время — слуги замешкались с горячей ванной для Анны. Магическое «лечение» отнимало много тепла у организма, и эльфа немного замерзла.

— Имперцы подставили тебя, — взяла быка за рога Анна за столом.

— Поясни, — Кюн всегда ел неторопливо.

— Для всех эльфов ты мой охранник. Я не выполнила работу, побывала в подвалах ордена и вернулась домой с деньгами. Прежде чем меня наказать, моё начальство постарается убить тебя. Результат понятен.

— Дальше, — Кюну нравилось вино, он смаковал его, мало прислушиваясь к очевидным выводам «опытной» эльфы.

— Можно представить возвращение с тобой, как мой успех. Я привожу великого мага!

— Никаких военных действий на стороне официальных властей я вести не буду.

— Устроишь бойню в моей столице, наподобие той, что произошла в Пантано? Эльфы сейчас не воюют, поэтому государство сможет бороться с тобой до твоей смерти.

— Зачем мы лезем к мерзавцам в пасть? Давай сделаем крюк вдоль границы, в человеческом Пограничье нас никто не тронет. Даже не найдет, — Кюн копался среди сыров с плесенью, ни один его не устраивал, — и это хваленые эльфийские сыры?!

— Здесь я — графиня! Это у тебя нет выбора, ты везде только «охранник». Кем я буду в Пограничье? Эльфийская подстилка?

— Хорошо. Поехали в твою столицу. Меня никто не знает, не опасается. Эльфы не люди, мне их будет легко убивать. Ты покажешь мне всех, кто сможет тебе навредить, я их заранее убью.

— Ты сошел с ума! И первый министр, и король знают о моей работе.

— Короля убью первого. Первого министра вторым. Так даже лучше, паника помогает работе, — Кюн говорил серьёзным голосом. От ужаса Анна онемела.

— Передо мной в Пантано стоял выбор: или сдаться, что значило умереть самому, страшной смертью, но только одному; или убить пятьсот человек, часто невиновных, обычных стражников, чиновников и магов, а самому остаться в живых. Я принял аморальное решение — остаться в живых. Основываясь на своем нынешнем опыте, я понимаю, что достаточно было убить два десятка людей: высших магов и семью императора.

— Империя бы рухнула. По твоей дурости погибли бы сотни тысяч, — не выдержала Анна.

— Но я, лично, убил бы только два десятка. В твоем случае совсем просто, ты умная эльфа и сможешь указать мне тех немногих, чья смерть позволит тебе остаться графиней. Эльфа начала перебирать варианты в голове.

— Убивать короля необходимо при любом раскладе, — извиняющимся голосом сообщила она.

— Может, всё-таки, поедем в Пограничье? — умоляющим, жалобным голоском проблеял Кюн.

— Гад! Негодяй! Заставил поверить! Издеваешься надо мной?

— Это не издевательство. Я предлагаю тебе реальный выбор.

— Как можно быть таким бездушным и жестоким в твоем возрасте? Пятилетний военный опыт — сказка, ты жил у отца в самых вольготных условиях! Это твой врожденный садизм?

— Мой небогатый опыт общения с прекрасными эльфийками не дает мне объективно судить, но …

— Тебе уже мой тон не нравится?! Мой характер?! Моё прошлое? — Анна метала глазами молнии и была … прекрасна.

— В дороге я подрастерял форму. Я пойду, еще побегаю часа три, а ты выбери вариант. Потом вместе обсудим его исполнение, с минимальными потерями для эльфов, — Кюн встал, недоев, и вышел на свежий воздух, прихватив пирожок.

— Что он о себе вообразил?! — тихо прошипела эльфа, но Кюн, во дворе, услышал.

Бегать не хотелось, и Кюн подошел к двум молодым эльфийкам «узнать, когда приедет дилижанс». Милая беседа с хихиканьем и «смущенными» улыбками быстро прервалась. Лица девушек поскучнели. Кюн обернулся, в распахнутом окне красовалась Анна.

Черные волосы, не уложенные в прическу, огромным ореолом занимали половину окна. Её взгляд был страшен, пронзителен, глаза горели ярким огнем. Кюн поторопился отключить истинное зрение. Мир вокруг потускнел, но на эльфу стало возможно смотреть без ужаса.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});