К познанию России - Дмитрий Менделеев

Так как немалого труда стоило разыскание наиболее точных определений положения главнейших городов, то я считал не излишним привести здесь их список, с указанием широт и долгот (табл. 5), отвечающих им, ограничиваясь при этом минутами дуг как по меридианам, так и по параллелям, потому что большая точность в географическом смысле совершенно излишня и может относиться только к определенным геодезическим знакам.

Июнь 1906 г.

ДОПОЛНЕНИЯ К ПОЗНАНИЮ РОССИИ

Эта книга есть часть задуманного Д. И. Менделеевым труда. Труд этот был прерван смертью.

Первая глава этой книги была послана в типографию для предварительного набора незадолго до смерти Дмитрия Ивановича. Вторая глава была найдена в рукописи на его рабочем столе.

Та и другая не получили окончательной авторской отделки, Дмитрий Иванович обыкновенно находил последнюю редакцию своего текста лишь после предварительного типографского набора. Многое прибавлял, многое выпускал, исправлял шероховатости слога.

Все это не было сделано в настоящем издании, и мы имеем, таким образом, лишь предварительный набросок, при редактировании которого мы позволили себе исправлять лишь очевидные недосмотры.

Тем не менее мы считаем своим долгом обнародовать оставшуюся рукопись, ибо она заключает вполне законченный очерк о народонаселении всего земного шара, выполненный по совершенно оригинальному плану и способом, который своей точностью (приведение к одному сроку, тщательное исследование источников) превосходит обычно употребляемые.

Мы считали себя не вправе также оставить под спудом те мысли и замечания, которые разбросаны по всему тексту и которыми Менделеев спешил перед смертью поделиться с читателями.

Ив. Менделеев

Вступление

ак отдельного человека нельзя понимать, не зная его окружающих и их взаимные отношения, так и народы или страны могут быть сколько-либо полно понимаемы только в связи их с другими странами и народами, а потому познание России требует данных, относящихся не только к ней самой, но и к другим странам. А так как Россия громадна и по пространству, и по числу жителей, то даже для первичной полноты ее познания надо хоть в общих чертах ознакомиться с данными для всего света. Это стало особо необходимым ввиду того, что за последние лет 50 вся земная поверхность охвачена уже до конца, и внутри Африки, Китая и Австралии, где еще недавно было много совершенно неизвестного, работают уже телеграфные проволоки и железные дороги, а в очень к нам близком предстоящем времени события и судьбы чуть не сказочных негров и китайцев будут столь же влиятельно отражаться во всем мире, как в недавнее время судьбы и события, относившиеся лишь до небольшого числа «великих» европейских держав. Явно возрастающая «не по дням, а по часам» связь или зависимость людей всех частей света друг от друга, очевидно, происходит вовсе не от одной пытливости немногих, не от совокупности индивидуальных стремлений к обеспечению одной собственной своей жизни и уже никак не от влияния или величия отдельных лиц, подобных древним завоевателям – до Наполеона включительно1.

Всегда признается, что прошлая жизнь народа или его история влияет неизбежно на его будущее, хотя бы многие того и не желали, но полнота понимания получится лишь тогда, когда признают сверх того влияние судеб потомства и когда современность поймется как переход между прошлым и будущим. Надо помнить, что есть такие одноклеточные организмы, которые живут совершенно явно только для размножения, и, когда внутри их потомки достаточно развились, рождение их или выход в свет совершается от разрыва начального организма, т. е. сопровождается прямой смертью этого последнего. Однолетние растения, дав семена, погибают; многолетние дают, живя, или почки, или клубни, назначенные для того же размножения, которое может продолжаться на прежнем древесном стволе почти совершенно так же, как растут коралловые рифы или организованные людские государства. Немало есть отдельных людей и даже на вид очень стройных социальных учений, упускающих из виду, что человеку, как организму, свойственно размножаться и что, помимо иных целей, у отдельных особей и всяких их совокупностей есть, несомненно, прирожденная цель продолжаться в умножающемся потомстве. Без этой цели ни к чему бы не служили не только государства, но и самые науки и религии, «богатство и порядок». Личное материальное благополучие (эгоизм), считаемое индивидуалистами первичным и единственным стимулом всех людских действий, не определяет размножения, даже, пожалуй (с мальтузианцами), его задерживает, а оно идет неудержимо, ограничиваясь лишь совокупностью окружающих внешних условий и помышлениями, хотя бы и бессознательными (тогда – побуждениями), о судьбе потомства, так как – что бы кто ни говорил – даже тигр-отец и тигрица-мать скорее погибнут сами, чем допустят очевидную гибель своих детенышей, а людская любовь к детям, не только своим, но и своих близких, видна даже слепым, и против нее не смеют идти никакие утописты2, хотя все они и забывают те или иные прирожденные общие свойства и склонности людей или напрасно рвутся от них освободить массы, хотя отдельные случаи такого освобождения бывают в виде уродов или чудищ3, подобных «сиамским близнецам» или Юлии Пастране (женщине с бородой). Стремление к размножению и заботливость о судьбе и спокойствии потомства4 составляют одну из важнейших5 причин распространения людей по всей земле. Для жен и детей пойдут на простор и из рая, если там тесно, даже из благодатных теплых стран в холодные, а тем паче, наоборот, постараются и войн и беспорядков избежать и законы мудрые отыщут. Это не эгоизм и не альтруизм, а то особое среднее, чем человечество теснее всего замыкает связь между животно-внешним и духовно-внутренним, чем сближаются далекие народы и чем мало-помалу, при наступивших порядках, достигается такой быстрый рост общего числа людей, что удваивание совершается ныне лет в сто, никак не более6, а вероятнее лишь в 80. Если же прирост почти всюду велик, а простору для нарождающегося народа где-либо мало, происходит расширение во все свободные места, что и отличает новые века (хотя местами, где жилось поблагодушнее, то же было во все времена) и что ведет к заселению всей Земли и сближению народов до взаимного прикосновения и общения.

Из сказанного вытекает, что для познания мировых народных соотношений очень важными элементами должны служить не только число жителей отдельных стран и их пространство (величина занятой поверхности), что дает густоту населения, или среднее количество земли на одного жителя, но и годовой прирост как один из элементов, незаметно, но непременно действующий на всю судьбу данного народа или данной страны7. Познание России много выяснится, когда в вышеуказанных отношениях данные для нее сличатся с данными для других стран и со средними выводами для всего света. Для такого сличения и назначаются приводимые далее численные таблицы.

Для всех стран Европы, кроме разве Турции, и для многих стран Америки необходимые численные данные известны по переписям с точностью и отчетливостью, часто даже большими, чем для России, но многие страны Азии, особенно же Африки, не имеют никаких данных, например касающихся годового прироста, хотя величину занятой поверхности и общее число жителей можно считать ныне известными уже для всех отдельных стран, конечно, с разной степенью точности, но, вообще говоря, достаточной для всех первоначальных сличений, потому что здесь и поныне встречаются по отношению к густоте населения поразительно большие различия.

Источниками, из которых взяты приводимые далее в большом количестве основные числа, служили, кроме отчета о русской переписи 1897 г., преимущественно подлинные отчеты о переписях разных стран, перечисленные в 2-й главе моего сочинения «Заветные мысли» (1904). Затем «Statistisches Jahrbuch für das Deutsche Reich (herausgegeben von Kais. Statistischen Amt)» (1906), наконец, «The Statesman’s Ykar-Book for 1906 (by Keltie and Renwick)».

Хотя обе последние книги назначаются преимущественно для статистики Германии и Великобритании, но в них содержатся и многие новейшие данные, относящиеся к странам всего света. Там, где оба эти источника оказывались разноречащими и где я мог разноречие проверить по подлинникам, почти везде английский источник оказывался точнее немецкого, хотя в обоих немало неясностей и ошибок (или опечаток, которых трудно избежать при множестве цифр) по отношению к чужим странам, данные для которых обрабатывались, очевидно, с меньшим вниманием, чем для своих стран. Особенное значение имеет при этом то обстоятельство, что число жителей стран в разных сводных таблицах обыкновенно относится к различным срокам, иногда неизвестно к каким. Чтобы избежать этого, я немало старался, рассчитывая годовой прирост (процентный и абсолютный) числа жителей, все данные привести к одному сроку, за который избрал 1 января (нов. стиля) 1907 г., чтобы по возможности получить сведения о современном числе всех жителей. Пути, которыми велись расчеты, – там, где их можно было сделать с некоторой степенью точности или с возможной вероятностью, – указаны далее в численных примерах.