Зеркала и галактики (СИ) - Ворон Елена

– Что случилось?

– Я прогнал их. – Чувствуя, как запрыгали губы, я повалился на сидение и отвернулся к окну. – Ненавижу. Не-на-ви-жу, – шептал я, чтобы эти палачи не вернулись. Не позволю. Не дам сожрать лисовина и мистера Смоллета. Не дам!

Вскоре Хэндс приземлился на берегу узкой, быстрой и пенной реки.

– Не могу больше, – объявил старший пилот, когда наш глайдер лег на брюхо и – я мог бы поклясться – уснул, как утомленное живое существо. Хэндс вышел из кабины и встал, опираясь на кресла, оглядывая салон. – Как вы тут? Джон, жив?

– К несчастью.

Черные брови Хэндса вдруг изумленно вздернулись. Он уставился на мистера Смоллета, затем поднялся на цыпочки и через спинку кресла глянул на полумертвого Тома.

– Что они делают?!

От его свирепого рыка «бывший навигатор» испуганно вскинулся, Мэй вскочил на ноги.

– Кто тут врач?! – заорал старший пилот, кидаясь к капитану. – Мистер Смоллет, – Хэндс оторвал его от Рейнборо, – дайте, я.

– Вы – чужой, – еле слышно ответил наш капитан.

Старший пилот вытащил его из кресла и бросил на руки Мэю:

– Займись. Том, отпусти Рея. Джим, ты не чужой?

– Нет, – сказал я, совершенно не понимая, о чем речь.

Хэндс толкнул меня на место мистера Смоллета.

– Держи. Крепко. – Он прижал меня к Рейнборо и уложил мою руку поперек его груди. – В жизни не встречал большего идиотизма, – сказал старший пилот, остывая.

– Что значит «чужой»? – спросил «бывший навигатор».

– Ну… – Хэндс затруднился объяснить. Он вернулся в кабину и оттуда ответил: – Значит, между людьми не было RF-контакта. Они не подпитывали друг дружку.

Получается, я и впрямь Рейнборо не чужой. Он отдавал мне силы, когда мистер Смоллет готовился вызывать Чистильщиков; и еще когда вел на нижние контуры. Я крепко держал пилота. Мне стало нехорошо, к горлу подступила тошнота.

Хэндс вызвал «Испаньолу», ему ответил Том Грей. О чем они говорили, я не разобрал: голова поплыла, в ушах зазвенело.

– Джим, милый, держись, – расслышал я близкий голос – надо мной наклонился Джон Сильвер. Юна-Вэл. Теплая ладонь легла на затылок. – Держись, мальчик мой.

Юна Рею тоже не чужая. Он отдавал ей силы, как и мне. Она позабыла это. Ну и ладно.

– Господи… – шептала Юна-Вэл. – Ребята, простите. Я же не RF; у меня и мысли не было… Джим, удержи его, пожалуйста. Мэй, где тут диагностер?

Вот именно: диагностер. Ни один из нас не удосужился взять его да поглядеть, что с Рейнборо на самом деле. Юна-Вэл объявила пилота мертвым, и мы поверили. Все – кроме капитана Смоллета, который из последних сил удерживал его по эту сторону жизни. Один Том догадался помочь. А я вообразил, будто наш капитан обезумел.

Хотя у него вправду в голове помутилось: иначе бы он гораздо раньше попросил помощи у «Испаньолы». И у меня мутится – Рейнборо отчаянно борется за жизнь, отнимает силы. Рей, я твой должник; забирай, сколько тебе нужно. Забирай все…

Глава 8

Проснувшись в полной темноте, я долго не мог сообразить, где нахожусь. Было уютно и тепло, но тесновато. Оказалось, что я с головой забрался в спальник. Я высунул нос. В оконце моей палатки дрожал красноватый свет. Привстав, я выглянул наружу. Там горел костер; возле него сидели Израэль Хэндс и Крис Делл, а мистер Смоллет вытянулся на земле, устроив подбородок на скрещенных ладонях. Красноватое пламя высвечивало его измученное лицо, отражалось в глазах. Синего огня RF в глазах нашего капитана я давно уже не видал.

Позади них стоял глайдер второго помощника. В салоне находилась «камера жизни», которую Делл вытащил из запасников и погрузил на борт 03. Я видел ее – внушительное сооружение вроде белого саркофага. В «камере» лежал Рейнборо.

Усилитель внешних звуков в палатке не был включен – когда я в полуобмороке уползал спать, было не до него. Конечно, сейчас хотелось знать, о чем говорят на военном совете, но я постыдился подслушивать. Быть может, меня не прогонят, если я приду? Одевшись, я вылез в ночной холод, под яркие белые звезды. С одного края небосвода звезды были сожраны подступающей черной тучей.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

На военном совете молчали. Мистер Смоллет подвинулся на спальнике, где лежал, и я уселся рядом с капитаном. Искусственные дрова – принесенные из глайдера ровные чурбачки – давали жаркое бездымное пламя. Делл поворошил их. Напрасно трогал – правильно сложенные дрова раскатились. Кое-как он снова собрал их в кучу.

Второй помощник выглядел еще более измученным, чем наш капитан: щеки провалились, у рта залегли горькие складки, и в свете костра видно было, как много стало седины в его темно-рыжей шевелюре.

– Алекс, уволь: я не возьму Рея, – сказал он, продолжая начатый без меня спор. – «Испаньола» его убьет даже в «камере».

– «Испаньола»? – переспросил мистер Смоллет. – Или ты?

Делл поморщился.

– У тебя осталась хоть одна доза «сыворотки жизни»? – холодно осведомился капитан.

– Нет.

Неужели второй помощник извел весь запас мощного стимулятора на своих несчастных техников?

– Мы работали, – сказал он.

– И где плоды ваших трудов?

Лежал бы я лучше в палатке да спал. Не хватало стать свидетелем выволочки, которую наш капитан готов устроить Деллу.

– Результатов придется подождать.

Мистер Смоллет приподнялся на локтях, пытливо заглянул ему в лицо.

– Крис?

Второй помощник сидел, упрямо сжав губы, уставясь в огонь.

– Крис, я услышу что-нибудь по существу? Или тебе вообще нечего сказать? – мистер Смоллет раздраженно повысил голос.

Делл шевельнулся. В глазах блеснуло отраженное пламя.

– Алекс, в RF недаром есть многое, о чем не говорят. Позволь мне пока не трепать языком.

Наш капитан долго вглядывался в своего второго помощника.

– Ладно. Скажи только: «Испаньола» будет на ходу, когда придет время стартовать?

– Надеюсь.

– А сколько людей на борту останется в живых? – спросил Хэндс.

– Не знаю.

Хэндс подался к огню, протянул к его дрожащим языкам ладони.

– Крис, ты очень рискуешь. Вас одиннадцать человек…

– Двенадцать, – поправил Делл, опуская голову.

Я мысленно подсчитал. Три навигатора, два пилота, четыре техника – итого девять. Плюс планет-стрелок и сам Крис. Дюжина никак не выходит.

Мистер Смоллет резко сел. Переспросил:

– Двенадцать?

– Алекс, я и так уже сказал лишнее.

Старший пилот потянулся к Деллу, хлопнул его по спине:

– Молодец.

– Молодец, – повторил за ним мистер Смоллет. Улыбнулся короткой, внезапно дрогнувшей улыбкой: – Крис хороший. Умница Крис.

– Ах-ах, – отозвался второй помощник, копируя нашего поюна.

Он нашел мистера Эрроу? Раскурочил корабль и добрался до уведенного от нас первого помощника? Неужто он отыскал? Умный, дотошный, въедливый Крис. Не щадящий ни команду, ни себя самого. Нет, ну какой же он молодчага!

И сразу, не успев порадоваться, я встревожился. Делл не хотел рассказывать. Нас видят и слышат, и в любую минуту готовы нанести удар. Не потерять бы мистера Эрроу снова – для услады нашего врага.

– Значит, вас дюжина на борту, – вернулся к своей мысли старший пилот. – Ты рискуешь двенадцатью людьми – ради одиннадцати.

Делл выпрямился. Пламя костра осветило измученное, но гордое лицо.

– Я должен дать вам возможность отсюда убраться. Иначе всех ждет судьба экипажей Флинта, а я тем парням не завидую.

– Вы знаете, что с ними случилось? – не удержался я.

Он посмотрел на меня, словно только сейчас заметил.

– Догадываюсь. Алекс, поверь: пусть лучше нас убьет «Испаньола», чем… эти.

– Верю, – ответил капитан Смоллет. – У меня последний вопрос. Кто придумал вывести из строя второй борт?

– Я приказал.

Борт 02 – там же доктор Ливси и сквайр с охраной.

– Что с ними? – подскочил я.

– С людьми – ничего, – сухо сказал Делл. – А глайдер больше не летает. Грей накрыл их со спутника, чуть только сели пообедать; конец электронной начинке и их путешествию.