Рассказы - Роберт Хайнлайн

- Да пусть доиграет до конца, потом выключишь автомат, - сказал я, борясь с усталостью.

Работа тяжелая, но ее кому-то надо делать, а в последующие годы, из-за Ошибки 1972 года, завербовать кого-либо очень трудно. Можете ли вы придумать лучший способ вербовать рекрутов, чем находить отчаявшихся неудачников в их паршивом настоящем и предлагать им хорошо оплачиваемую и интересную (хотя и опасную) работу? Сейчас-то всем известно, почему Пшик-война 1963 года пшикнулась. Бомба, предназначенная для Нью-Йорка, так и не поднялась в воздух, сотни других событий прошли не так, как были запланированы - и все это благодаря таким, как я.

Но не Ошибка семьдесят второго года. Нашей вины в том нет, а исправить ее невозможно - в ней нет скрытого парадокса, который можно направить в нужную сторону. Вещь или есть, или ее нет - сейчас и навсегда. Аминь. Но другой такой ошибки не будет; заказ, помеченный 1992 годом, в любой год имеет преимущество перед прочими.

Я закрыл заведение на пять минут раньше, оставив в кассе письмо дневному управляющему, в котором сообщал, что принимаю его предложение, так что пусть он встретится с -моим юристом, а сам я отправляюсь в долгий отпуск. Деньги за проданный бар Бюро может принять, если захочет, но начальство требует, чтобы напоследок все дела приводились в порядок. Я зашел в комнатку в кладовой и отправился вперед, в 1993 год.

22.90, зона VII, 12 января 1993 года, Темпоральная база отдыха под Скалистыми горами: Я доложил дежурному офицеру о возвращении и отправился в свою комнату, намереваясь недельку поспать. Там я откупорил бутылку, на которую мы спорили (в конце концов, я ведь ее выиграл) и хлебнул, прежде чем сесть за отчет. Вкус оказался мерзким и я задумался - с какой стати я считал, будто мне нравится "Старое нижнее белье". Но лучше эта дрянь, чем совсем ничего: мне не нравится оставаться трезвым, начинаю слишком много думать. Но я и не напиваюсь; другим мерещатся змеи, а мне люди.

Я продиктовал отчет: сорок рекрутов, все одобрены психологами, включая меня самого - я заранее знал, что тут проблем не возникнет. Ведь я уже служу, верно? Потом добавил рапорт с просьбой назначить меня на операции - от вербовки меня уже тошнило. Спустив оба документа в почтовую щель, я направился к койке.

Мой взгляд сам остановился на висящем над нею "Темпоральном уставе".

Никогда ж делай вчера того, что следует сделать завтра.

Если тебе наконец удалось добиться успеха, никогда не повторяй попытку.

Стежок во времени спасает девять миллиардов жизней.

Любой парадокс может быть отпарадоксирован заново.

Сейчас раньше, чем ты думаешь.

Предки всего-навсего люди.

Даже Юпитер иногда ошибается.

Он уже не вдохновлял меня так, как во времена моей рекрутской молодости; тридцать субъективных лет прыжков во времени способны вымотать кого угодно. Я разделся, и стянув майку, посмотрел на живот. После кесарева сечения остается большой шрам, но я стал таким волосатым, что его совсем не видно, если специально не приглядываться.

Потом взглянул на кольцо у себя на пальце.

Змей, вечно пожирающий собственный хвост... Я-то знаю, откуда я взялся... но откуда взялись все вы, зомби.

Я ощутил, как наваливается головная боль, но я никогда не принимаю лекарств от головной боли. Однажды я попробовал - и вы все исчезли.

Поэтому я залез под одеяло и свистнул, гася свет.

Вас здесь на самом деле нет. Тут, во мраке, нет никого, кроме меня Джейн. Совсем одной.

И как же мне тебя не хватает!

Вынужденная отсидка

Для того, чтобы колонизировать Луну, нужны как агорафобы, так и клаустрофобы. Но пускай лучше этим занимаются агорафилы и клаустрофилы. А тем, кто выходит в космос, лучше оставить свои "фобии" на Земле. Если человека может испугать что- то на планете, внутри нее или в пространстве вокруг, он должен оставаться на матушке Земле. Человек же, зарабатывающий на жизнь вне Земли, должен охотно позволить закупорить себя в космическом корабле, зная, что посудина может стать его могилой, и еще он не должен пугаться широко раскрытых просторов космоса. Космонавт - это человек, работающий в космосе, и все они - пилоты, техники, астронавты-люди, любящие миллионы миль пустоты, раскинувшейся вокруг.

С другой стороны, колонисты на Луне должны чувствовать себя уютно и под ее поверхностью, - когда они зарываются в недра планеты, - совсем как настоящие кроты.

Во время второго посещения Луна-сити я поехал в обсерваторию Ричардсона, чтобы повидать Большой Глаз и собрать материал для истории, при помощи которой я собирался оплатить свой отпуск. Я предъявил удостоверение журналистской гильдии, поболтал немного, а потом в сопровождении управляющего отправился осматривать местность. Мы вышли к северному тоннелю, который тогда тянули к месту, запланированному под короноскоп.

Это было скучное путешествие - садиться в скутер, ехать по совершенно однообразному тоннелю, вылезать из скутера, проходить через воздушный шлюз, забираться в другой скутер, потом все повторялось сначала. Чтобы чем-то занять время, мистер Ноулс начал рассказывать о своих делах. - Это временно, - объяснил он. - Когда будет продолжен второй тоннель, мы установим сообщение, уберем воздушные шлюзы, построим скользящие дорожники - северную в этом тоннеле и южную в другом, тогда такое путешествие будет занимать у нас менее трех минут. Как в Луна-сити или Манхеттене.

- Почему бы не убрать шлюзы сейчас? - поинтересовался я, когда мы входили в очередной воздушный шлюз, кажется, седьмой.

Ноулс насмешливо посмотрел на меня. - Хочешь увидеть Планету со всеми ее причудами, чтобы состряпать сенсационную историю?

Я устал. - Послушайте, - сказал я, - на меня можно положиться в не меньшей степени, чем на говорящего робота, но если то, что вы предлагаете, небезопасно, давайте лучше вернемся и забудем об этом. Я не позволю, чтобы меня высмеивали.

- Спокойнее, Джек, - мягко ответил он, - впервые он назвал меня по имени; я отметил это, но не придал значения никто не собирается тебя высмеивать. Мы рады сотрудничать с вами, ребята, но у Луны сейчас плохая репутация незаслуженно плохая.

Я промолчал.

- У каждой инженерной работы есть свои недостатки, но ведь и преимущества тоже. Наши люди не болеют малярией и не должны поминутно опасаться встречи с гремучей змеей. Я могу привести цифры, которые доказывают, что быть проходчиком на Луне безопаснее, чем клерком-регистратором в Дес-Моинс - тут учтено все. К примеру, у нас на Луне редко случаются переломы - настолько мала сила тяжести, а вот клерк из того же Дес-Моинса играет со смертью каждый раз, когда садится в ванну и выходит из нее.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});