Древо исчезающих времен - Василий Головачёв

«К работе готов», — послышался его характерный «машинный» пси-голос.

«Привет, Петруха, — отозвался Игнат. — Будешь исполнять обязанности защитника и телохранителя, пока мы не освободим наших друзей. Подключайся к Стратегу контрособистов и качай информацию».

«Приступаю».

Черный «рыцарь» сошел с пьедестала, на котором стоял много лет, прошелся по мастерской. В отличие от прототипа ступал он легко и бесшумно, хотя весил при этом около четырехсот килограммов.

«За нами следят», — сообщил он спустя несколько секунд.

— Кто? — вслух спросил Ромашин.

«Мы в потоке внимания орбитальной сети слежения».

«В таком случае срочно уходим!»

Игнат направился к метро, подумав, что не знает, когда вернется домой, и что надо предупредить Ярину о возможных визитах к ней безопасников Полуянова. «Хронорыцарь»-витс, которому он дал имя Петруха, послушно пристроился сзади. Выглядел он весьма экзотично, и Ромашин признался в душе, что не подумал о динго-маскировке своего телохранителя. В таком виде даже в век всеобщего нигилизма и равнодушия к моде на Петруху все равно будут обращать внимание.

На седьмой станции Софийского метро они появились ровно в двенадцать часов ночи по местному времени. Город сверкал иллюминацией так, что ночи как таковой не было, хотя купол неба казался черно-фиолетовым и звездным.

Златков ждал Ромашина у стойки кафе-бара «Беловодье», попивая с рассеянным видом что-то пузырящееся и вспыхивающее искрами. Народу в кафе было много, к ученому то и дело подсаживались юные красотки и вскоре исчезали с разочарованно-обиженным видом.

Понаблюдав за ним немного, Игнат оставил Петруху в тени арки метро и присоединился к Атанасу.

— Что пьем, милостивый сударь?

— Шампанское, — небрежно ответил ученый, слегка оживляясь и тут же снова впадая в транс. — «Теща Клико» называется. У нас такого нет.

— А какое у вас есть?

— «Вдова Клико».

Игнат усмехнулся.

— Весьма многообещающее название для шампанского. Пожалуй, я бы не отказался попробовать вашего. — Он поднял вверх палец и заказал мгновенно появившемуся видеопризраку официанта: — Бокал «Тещи».

Официант исчез, через полминуты бокал с искрящимся напитком появился на стойке. Игнат поднял его, посмотрел на свет, с тихим звоном дотронулся до бокала Златкова:

— За успех безнадежного дела, Судья.

— Я уже не Судья, — с тем же меланхолическим видом заметил Атанас. — Как и вы.

— Все равно — за успех. Посидим здесь в приятной обстановке пару минут, давно не отдыхал. Так что вы там обнаружили «у себя дома»?

Златков снова оживился.

— Во-первых, ваша Ветвь начинает «сохнуть», судя по происходящим глубинным процессам. У моего кванка набралась любопытная статистика по квантовым осцилляциям вакуума и топологической связности стринг-ядер кварков.

— Да, мы в курсе. Эти процессы сказываются уже на макро-уровне. Все больше появляется людей с психическими отклонениями, причем их количество растет экспоненциально. Люди катастрофически теряют память, причем склеротиками становятся молодые люди в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет. И все чаще умирают сердечники и больные с заболеваниями сосудов головного мозга. Это все, что вы обнаружили?

— Нет, меня поразили результаты Атанаса в области экспериментов с изменением скорости фундаментальных взаимодействий. Он очень близко подошел к решению универсального закона Абсолютной физики, или физики недоступного совершенства. Я назвал этот закон Принципом Свободы Воли Творца. Если удастся обосновать его теоретически, можно будет выйти на контакт с самим Творцом.

— Вы серьезно? — с любопытством посмотрел на собеседника Игнат.

— Во всяком случае, я вполне смогу рассчитать граничные условия его существования — то есть Древо Невозможных Состояний и аксиомы физики Абсолютного совершенства.

— А конкретное применение ваши расчеты будут иметь?

— Разумеется. К примеру, я получу решение проблемы обратимости времени в пространство или проблемы взаимоперехода многомерных времен. Кроме того, можно будет подойти вплотную к зубодробительным формулам антивремени и мнимого времени.

— Неужели и такие существуют?

— Большая Вселенная реализует абсолютно всё, даже самые дикие наши фантазии, — с философским спокойствием подтвердил Златков. — Все зависит от Творцов конкретных Мегавселенных типа Древа Времен. Как уже становится ясно, Древо не отражает всего спектра фундаментальных взаимодействий в континууме непарадоксальных этик и контрэтик.

Ромашин покачал головой.

— Для меня это слишком сложные материи, хотя и чрезвычайно интересные. Однако нам пора, Атанас.

— Пора так пора. Что мы должны делать? Освобождать Ждановых?

— Пока сие нам недоступно. Посоветуемся с товарищами, составим план действий. Потом будет видно.

— Я знаю этих товарищей?

— Они из Спецкона, особого отдела контрразведки, как и моя дочь. Возможно, вы знакомы с Ясеной, матерью Ивора.

— Кажется, нас знакомили лет двадцать назад. Тогда она была совсем девчонкой.

— Двадцать пять лет назад.

— Значит, вы тоже работаете в контрразведке? А занятия скульптурой — прикрытие?

— Скорей потребность. Хотя с другой стороны — прикрытие. — Ромашин поднял руку, подзывая кого-то, и к беседующим подошел высокий черноволосый молодой человек с открытым приятным лицом. — Знакомьтесь, Атанас, это Тео аль-Валид, «кобра» службы безопасности и одновременно полковник Спецкона.

Тео и Атанас пожали друг другу руки.

— Что выяснил? — посмотрел на полковника Ромашин.

— Они все находятся в бункере под домом Полуянова, — доложил Тео. — Там же обитает эта тварь из жидкого металла.

— Какая тварь? — поинтересовался Златков.

— В захвате Ждановых участвовал некий псевдочеловек, похожий на глыбу текучего металла. Очень мощный, судя по энергетическому эху. Мы предполагаем, что это особь Палача, одно из его тел-клеток. В крайнем случае — заготовка для внедрения интеллекта самого Палача.

— Мне бы взглянуть на него… побеседовать…

— Может быть, еще доведется, — с улыбкой сказал Ромашин. — Что еще?

— Комиссар бесится, — добавил Тео с невозмутимым видом. — Вы ушли дважды, и он чуть не расстрелял своего зама по спецоперациям Джона Булла. Кстати, с Федором снова работает его бывший зам Басанк, командует телохранителями. Этот тип опаснее Булла. И еще… — Тео прижал к уху каплю рации, отвечая кому-то из своих оперативников мысленно. — Мои ребята видели в Управлении рыжеволосую красавицу…

— Тирувилеиядаль? Значит, вербовщица Палача все еще здесь… На что она надеется? Кого еще хочет завербовать в свою команду? Может быть, готовится переворот? Смена Правительства?

— Зачем это Полуянову? — пожал плечами Тео. — Он и так имеет немалую власть.

— Власти никогда не бывает много. Для блокирования нашей Ветви ему как комиссару и необходима власть такого масштаба. Поехали, друзья, обговорим наши проблемы в тесном «семейном» кругу и в более спокойной обстановке.

Они вышли из кафе, сопровождаемые незаметным неопытному глазу движением эшелона прикрытия. Игнат подозвал Петруху, и через несколько минут все четверо, не считая оперов охраны, из метро Софии перенеслись в зал метро секретной лунной базы, принадлежащей Спецкону.

Спецкон, или особый отдел контрразведки, был создан четверть века назад при содействии тогдашнего председателя ВКС. Спустя два года он был ликвидирован за ненадобностью, однако в связи с начавшимися негативными процессами в социуме Солнечной системы руководство УАСС в лице Василия Саковца приняло решение воссоздать особый отдел, не ставя при этом в известность комиссариат службы общественной безопасности, которая имела собственный сектор контрразведки. Поэтому ни комиссар-один Синити Миямото, ни комиссар-два Федор Полуянов не догадывались, что, помимо служб, контролируемых ими, существует скрытое подразделение спецреагирования, сотрудники которого занимаются специфичными проблемами дознания в сфере этического шпионажа, в котором всегда заинтересованы Игроки.

Прибывших ждали четверо: Ясена Жданова, мать Ивора, побледневшая и осунувшаяся за последние несколько дней, начальник Спецкона Игорь Марич, секунд-майор Иван Клыков и Кристиан Хансен, эф-аналитик отдела. Увидев трехметровую фигуру «хронорыцаря», они переглянулись, но Ромашин поспешил успокоить хозяев и познакомил с Атанасом.

— Мы уже знакомы, — сказал Златков, целуя руку Ясене. — Я вас помню. И вас тоже, Игорь.

— Взаимно, — потряс его руку Марич. — Идемте, здесь есть где посидеть.

Они устроились в отсеке базы, играющем роль кают-компании, и начали беседу.