Иллюстрированная библейская энциклопедия - Архимандрит Никифор

Рохга (крик) (I Пар. VII, 34) – один из сынов Шемера, колена Асирова.

Рош (глава):

а) (Быт. XLVII, 21) – один из сынов Белы, сына Вениаминова, упоминаемый только в означенной цитате;

б) (Иез. XXXVIII, 2, 3, XXXIX, 1) – обычное употребление этого слова по-евр. значит: глава, вождь, но оно употребляется также для означения народа, в каковом смысле составляет собственное имя. Оно встречается в еврейском тексте означенных цитат и под ним разумеется скифский народ, жилище коего полагают на с. Тавра, около Каспийского и Черного морей. По мнению некоторых, здесь разумеется русский народ, как один из трех народов, над которым был вождем Магог, тогда как над двумя другими начальствовали Мешех и Фувал.

Роша (Быт. XXI, 33, Исх. XXIV, 13 и др). Язычники поклонялись своим богам на вершинах гор и холмов, в дубравах и рощах. Избрание рощ и дубрав для исполнения религиозных обрядов, по-видимому, ведет свое начало с глубокой древности. Так, напр., в кн. Бытия (XXI, 33) говорится, что Авраам насадил при Вирсавии рощу, и призвал там имя Господа, Бога вечного. Выбирали рощи местами для религиозных служений, быть может, потому, что мрак и тень, господствующие в них, наиболее способствовали возбуждению религиозного страха и ужаса в людях; быть может, потому, что здесь было удобнее, чем на открытых местах, совершать гнусные и безнравственные обряды язычества, или, быть может, наконец, и потому, что по языческому верованию души умерших часто парили над теми местами, где были погребены их тела; а так как было весьма распространенным обычаем погребать тела под деревьями (Быт. XXXV, 8, I Цар. XXXI, 13), то сооружение жертвенников или посвящение известных мест душам умерших или другим духам, добрым и злым, в рощах или вблизи рощ было делом очень естественным. Вошло даже в общий обычай насаждать рощи с целью отправления в них языческих обрядов; и так как они постоянно наполнялись изображениями языческих богов, то слова роща и идол сделались в некоторой степени понятиями однозначащими.

Рубин (красный) (Исх. XXVIII, 17) – драгоценный камень красного или огненного цвета, по ценности стоящий немного ниже алмаза. Самые лучшие рубины получаются из Иудеи и из Сардиса, города в Лидии, отчего и называются нередко сардом, или сардисом (Откр. IV, 3). Впрочем, по мнению Плиния, рубин вавилонский ценился гораздо выше остальных. Рубин занимал первое место в первом ряду камней судного наперсника первосвященника.

Рувим (сын презрения) (Быт. XXIX, 32 и др.) был старший сын Иакова и Лии и один из 12 патриархов. Он лишился прав первородства вследствие тяжкого и гнусного греха, именно он совершил грех прелюбодеяния с Валлой, наложницей своего отца, и тем навлек на себя проклятие умирающего Иакова. Ты бушевал, как вода, предрек ему при своей смерти Иаков, и не будешь преимуществовать. Ибо ты взошел на ложе отца твоего, ты осквернил постелю мою, (на которую) взошел (Быт. XLIX, 3, 4). И действительно, впоследствии времени потомство его не отличалось ни своей численностью, ни своей силой. Впрочем, с другой стороны, Рувим был единственным из братьев Иосифа, который вступился за сохранение жизни брата. С целью спасти Иосифа и впоследствии возвратить его отцу он предложил остальным братьям не убивать его, но бросить в ров. Из ст. 2 9 XXXVII главы кн. Бытия видно, что Рувима не было в то время, когда Иосиф был продан измаильским купцам. То же самое благородство характера обнаружено им в той полной готовности, с которой он предлагал жизнь своих собственных сыновей, как залог, в обеспечение жизни Вениамина, когда Иаков отказывался было отпустить своего возлюбленного сына вместе с братьями в Египет (Быт. XIII, 37). При отправлении Иакова в Египет, по приглашению Иосифа, Рувим имел уже четырех сыновей (Быт. XLVI, 9). С этого времени нам ничего не известно касательно дальнейшей личной истории Рувима.

Рувимово колено (Чис. I, 20-21) – заняло удел в Обетованной Земле на в. от Иордана между Арноном с ю. и Иацером с с., Галадом с в. и Иорданом с з. При первом счислении колен после исхода в нем считалось сорок шесть тысяч пятьсот человек мужского пола от двадцатилетнего возраста и свыше (Чис. I, 20, 21), но при исчислении народа, сделанном перед переходом через Иордан, в нем насчитывалось только 43 730 человек (Чис. XXVI, 7). Местность, в которой обитало колено Рувимово, – есть та самая, которая в настоящее время носит название Белка и доселе славится своими пастбищами и лугами. Так как она лежала на в. от Иордана, то естественно, что рувимляне были в числе первых отведены в плен в Ассирию (I Пар. V, 26).

Рума (возвышение) (IV Цар. XXIII, 36) – название одного места, быть может, это то же самое, что и Арума (Суд. XI, 41), и если это действительно так, то означенное место находилось вблизи Сихема, в котором жил Авимелех и развалины которого в настоящее время называются Эль-Арма или Эль-Орма.

Румяна (IV Цар. IX, 30). Румяна и притирания, существовавшие почти у всех народов древних и новых, диких и образованных, были в употреблении и у еврейских женщин. Глубокую древность этого крашения, или натирания, показывает имя третьей дочери Иова Керенгаппух, что значит: рог румян. По сказанию кн. Царств, царица Иезавель при въезде Ииуя в Изреель, нарумянив лицо свое и украсив свою голову, глядела в окно, думая, может быть, прельстить его своей красотой и убранством, и она выброшена была из окна по приказанию Ииуя и, раздавленная проходящей конницей, растерзана псами (IV Цар. IX, 39-35).

Рута (Лк. XI, 42) – хорошо известное растение в Палестине, растущее от 2 до 4 фут. в высоту. Отличается своим сильным запахом. Древние пользовались ею, между прочим, как врачеством. Господь Спаситель упоминает о ней вместе с мятой и другими травами, с которых иудеи лицемерно давали десятину в храм. Это растение обильно растет в Палестине и Сирии, в Южной Европе, равно как и в наших садах.

Руф (красный):

а) (Мк. XV, 21) – имя сына Симона Киринеянина, который был схвачен римскими воинами и должен был нести крест Господа на Голгофу;

б) (Рим. XVI, 13) – христианин, ученик ап. Павла в Риме. По преданию, он один из 70 апостолов, бывший епископом в Дивах, в Элладе. Память его совершается 4 января и 8 апреля.

Руфь (подруга, приятельница, дружественная) (Руфь I, 4, XIV, 2, Мф. 1, 5 и др.) – имя моавитской женщины, жены Махлона, отец которого, Елимелех, с женою Ноеминью и двумя сыновьями переселился по причине голода из Вифлеема иудейского в Моавитскую землю. Здесь сыновья его женились на моавитянках и здесь скоро умер Елимелех, а за ним и сыновья его. Вследствие сего Ноеминь осталась вдовой с двумя снохами, Орфою и Руфью. Услыхавши, что голод прекратился, Ноеминь решилась возвратиться домой и оставить Руфь и Орфу на их родине. Орфа осталась, но Руфь не пожелала отстать от нее. Руфь сказала: не принуждай меня оставить тебя и возвратиться от тебя; но куда ты пойдешь, туда и я пойду, и где ты жить будешь, там и я буду жить; народ твой будет моим народом, и твой Бог моим Богом; и где ты умрешь, там и я умру и погребена буду. Пусть то и то сделает мне Господь, и еще больше сделает; смерть одна разлучит меня с тобою (Руфь I, 16, 17). И так они пришли вместе в Вифлеем к самому началу жатвы ячменя. Ноеминь имела здесь богатого родственника по имени Вооз. Следуя простоте нравов тех времен, Руфь, чтобы удовлетворить первым потребностям жизни, однажды пошла на его поля сбирать колосья. Вооз заметил ее и спросил, кто она и откуда, и, когда узнал, что она была родственница ему, явил к ней особенное расположение. Этого было недостаточно: согласно иудейским законам, Руфь могла надеяться сделаться женой Вооза и действительно имела некоторое право на это. Ноеминь, бывшая и прежде ее доброй советницей, дала ей совет и на сей раз как поступить в этом деле. Руфь последовала совету ее и легла при ногах Вооза в то время, когда он спал на гумне. Это повело к объяснению. Вооз признал свои родственные отношения к ней, но заметил, что есть еще один ближайший родственник, которому должно быть предоставлено означенное право. Удобный случай к решению этого вопроса скоро представился. Вооз сидел однажды при городских воротах, а тот ближайший родственник, который имел право на брачный союз с Руфью, проходил мимо него. Ему было предложено искупить наследие Елимелеха через женитьбу на Руфи. Родственник отказался по причине своей неспособности к брачному сожитию и передал свое право в пользу Вооза, который таким образом искупил наследие Елимелеха и его сыновей, вступивши в брак с Руфью моавитянкой. Плодом этого брака был Овид, дед Давида, и таким образом Руфь моавитянка, язычница, сделалась одной из прародительниц Господа Иисуса Христа. О самой Руфи далее ничего не упоминает св. евангелист Матфей в родословии Господа (1, 5).

Руфи книга – восьмая по порядку в числе ветхозаветных книг и считается как бы прибавлением к книге Судей. В ней содержится жизнеописание благочестивой моавитянки Руфи и ее семейства, историю которой мы изложили выше. В ней заключается только 4 главы, и главная цель описания оной состоит в том, чтобы показать неусыпающий Промысл Божий над людьми верующими и уповающими на Господа. Действительно, история Руфи содержит в себе много трогательного и поучительного. Во всем семействе Елимелеха выражается примерное благочестие: кроткое обращение и снисходительность со стороны старших и почтительная покорность и полная привязанность со стороны младших. Недаром Ноеминь, прощаясь со снохами своими, говорила им: да сотворит Господь с вами милость, как вы поступали с умершими и со мною. Нежная мягкость обращения и религиозность имели такое благотворное влияние на Руфь, что она оставила свое языческое заблуждение и приняла истинную веру семейства Елимелехова. Пришедши в Вифлеем без всяких средств жизни, они не ходят по улицам, чтобы вымогать себе милостыню; они своим честным трудом стараются приобретать себе пропитание. С другой стороны, внимательность богатого Вооза к бедной женщине и сердечная благорасположенность и готовность помочь ей в ее бедности, и при этом какое кроткое и простое обращение его с своими слугами, какая простота в образе его жизни! Богатый и знатный вифлеемлянин, он сам веет на гумне ячмень свой и после трудов успокаивается не на мягком ложе, а там же на гумне подле скирда. Какая чистота и непорочность в поведении брачующихся и какие добрые обычаи в обеспечении судьбы осиротевших вдов! и вот за то такие люди и получили особенное благословение Божие. От этого благословенного рода произошел Давид – кроткий и богобоязненный царь избранного народа Божия. Для нас, христиан, история эта, относящаяся собственно к Давиду, имеет еще высшее значение, потому что все члены родословия Давида входят в родословную Господа нашего Иисуса Христа и здесь дается нам видеть то беспредельное милосердие Господа, по которому Он приемлет в свое средство и порочных людей, и язычниц, потому что пришел всех спасти.