Историческая библиотека - Диодор Сицилийский

18. (1) После этого Дионисий отправил в Сиракузы стратега Нипсия[88] Неаполитанского, человека, который преуспел в доблести и в мудрости полководца, и с ним он послал торговые суда, груженные зерном и другими материалами. Нипсий отплыл из Локр и прибыл в Сиракузы. (2) Наемники тирана, размещенные в Акрополе, так как поставки зерна для них не удавались в то время, были в тяжелом положении из-за нехватки продовольствия, но какое-то время стойко переносили недостаток пищи, а затем, когда человеческая природа поддалась необходимости и они отчаялись в спасении своих жизней, ночью сошлись на собрание и проголосовали за сдачу крепости и себя сиракузянам на рассвете. (3) Ночь была почти на исходе, когда наемники послали глашатаев к сиракузянам, чтобы обговорить условия, но как раз на рассвете Нипсей со своим флотом стал на якорь у Аретусы[89]. Поскольку, теперь, когда нехватка вдруг переменилась на большое изобилие припасов, стратег Нипсей, после высадки своих солдат, провел общую сходку, представил доводы, подходящие к случаю, и уговорил людей рискнуть принять запасы. Так акрополь, который уже почти был отдан сиракузянам, неожиданно спасся вышеупомянутым образом, (4) но сиракузяне, укомплектовав экипажи всех своих трирем, поплыли против противника, так как он все еще был занят разгрузкой припасов. Поскольку нападение было неожиданным и наемники в цитадели могли только отступить в замешательстве от вражеских трирем, состоялось морское сражение, в котором у сиракузян было превосходство, и в самом деле они потопили несколько кораблей, захватили другие, и загнали остальные на берег. (5) Окрыленные своим успехом, они принесли великолепные жертвы богам в честь победы, и, предались обжорству и пьянству, из презрения к людям, которых они победили, пренебрегли выставить караулы.

19. (1) Нипсей, командир наемников, желая возобновить бой и исправить поражение, построил свою армию, и ночью неожиданно напал на стену, которую построили горожане. И, убедившись, что караульные из презрения к врагу и из-за пьянства отправились спать, приставил лестницы, которые были сделаны для подобного случая. (2) Храбрейшие из наемников взобрались на стены, убили охранников, и открыли ворота. Когда люди врывались в город, стратеги сиракузян, моментально протрезвев, пытались привести помощь, но их усилиям помешало вино, некоторые из них были убиты, а некоторые бежали. Когда город был захвачен и почти все солдаты из цитадели ворвались внутрь городских стен, и так как сиракузяне были в панике и растерянности от неожиданной атаки, случилась большая резня. (3) Солдат тирана насчитывалось более десяти тысяч, и их ряды были хорошо организованны, что никто не в состоянии был выдержать их явной силы, тогда так как шум и беспорядок, и, кроме того, отсутствие командования, усугубляли сиракузянам их час поражения.

(4) Овладев рыночной площадью, победители тотчас напали на жилые кварталы. Они захватили много имущества и увели в рабство много женщин, детей, и прислугу, помимо всего прочего. Там где сиракузяне собирались на узких переулках и улицах, чтобы встретить врага, происходили длительные стычки, и многие были убиты, и немало раненых. Так прошла ночь во взаимных убийствах в темноте, и каждый квартал изобиловал мертвыми.

20. (1) На рассвете величина бедствия стала ясна в полном объеме, и сиракузяне, чья единственная надежда на выживание заключалась в помощи Диона, послали всадников в Леонтины умолять Диона не заставлять страдать родной город, захваченный вражеским копьем, простить им ошибки, которые они сделали, и из жалости к их нынешним несчастьям, прийти и вызволить свою родину из бедствий. (2) Дион, человек благородный по духу и цивилизованный в своих суждениях из-за своего философского образования, не держал злобы против своих сограждан, даже после победы одержанной наемниками, немедленно собрался и, быстро пройдя путь к Сиракузам, прибыл в Гексапилы[90]. (3) После привала своих солдат в этом пункте, он пошел со всей возможной скоростью и встретил спасающихся из города детей, женщин и стариков, свыше десяти тысяч человек. Все они при встрече с ним слезно умоляли, чтобы он отомстил за их несчастья. Наемники из цитадели, уже получили что хотели, после разграбления домов у рыночной площади, подожгли их, и теперь, напали на остальные жилые дома и занимались грабежом. (4) В этот самый момент Дион бросился в город в нескольких местах и атаковал врага, занятого грабежом, убил всех, кого он встретил, тащащего предметы домашней обстановки различного рода на своих плечах. И из-за неожиданности его появления, беспорядка и путаницы, все те, кто занимался грабежом, были легко одолены. И, наконец, когда более чем четыре тысячи из них были убиты, некоторые в домах, а другие на улицах, остальные бежали в цитадель и, закрыв ворота, избежали опасности.

(5) Дион, совершив лучшее из всех каких-либо дел в его исполнении, спас горящие дома, потушив пламя, и, восстановив в хорошем состоянии городскую стену, заодно укрепил город и вал, блокирующий врагам выход к Большой земле[91]. Когда он очистил город от мертвых и воздвиг победный трофей, он принес жертвы богам за освобождение города. (6) Было созвано народное собрание, и люди, выражая благодарность, избрали Диона стратегом с полной властью и предоставили ему почести как герою, и Дион в согласии со своим прежним поведением щедро прощал всех своих личных врагов, сняв обвинения против них и, успокоил население, приведя их в состояние общего согласия. Сиракузяне с всеобщего согласия выработали сложные правила о допущении чествования своего благодетеля, как одного из спасителей родной земли[92].

Таково было состояние дел в Сицилии.

Примечания

[1] В книге 1.3 Диодор излагает свой взгляд на Историю. Так как это «всемирная история», судьба одного человека, например Филиппа, вполне может быть распространена на значительные пределы, поскольку автор следует хронологическому порядку. Судьба Филиппа имеет особое преимущество в том, что Диодор может справиться с ней сжато — он описывает ее здесь в одной книге и по–прежнему придерживается своего хронологического плана.

[2] События этой главы будут включены в повествование позднее появления настоящей аннотации.

[3] Это поражение получается в двух случаях в соответствии с Диодором, в начале его царствования (Диодор 14.92.3–4) и снова около 383 г. до н.э. (Диодор 15.19.2). Белох считает первое упоминание ошибочным.

[4] Так как Филипп родился около 383 г. до н.э., он был ребенком когда попал к иллирийцам. Юстин 7.5.1 утверждает, что он был выкуплен Александром II, а затем послал им в качестве заложника в Фивы. Диодор также называет Александра отправившим его в Фивы (Диодор 15.67.4), так же Плут. (Пелопид 26,4). Современные историки, например, Белох, Глотц, и автор статьи о Филиппе в P. W. (Realencyclopädie, 19.2266) согласны, что Птолемей из Алор, любовник, а затем муж Эвридики, вдовы Аминта III, был монархом, который послал Филиппа в Фивы, основывая свои расчеты на Эсхине (Aeschin. 2.26 и след.), который посылает Филиппа ко двору Птолемея, когда он сменил Александра II (369 г. до н.э.). Филипп был, вероятно, в Фивах 368–365 гг. до н.э. Усвоение им «косого боевой строя» от Эпаминонда, вероятно, наиболее поразительный результат его пребывания в Фивах.

[5] Лизис из Тарента (см. Непот. Эпаминонд 2.2). Но Весслинг цитирует Плут. О гении Сократа 584b, чтобы показать, что Лизис умер незадолго до освобождения Фив. Об образовании Эпаминонда см. Диодор 15.39.2. По Плут. Пелопид 26.5, Филипп был заложником в доме Паммена (см. 15.94.2 и 16.34.1–2), а не в доме отца Эпаминонда, имя которого было Полимн (Непот. Эпаминонд 1.1). Конечно Эпаминонд прошел ученические годы, когда Филипп был заложником, поскольку он уже выиграл битву при Левктрах.

[6] См. 15.60.3.

[7] См. 15.71.1.

[8] См. 15.77.5.

[9] Бардил было имя их грозного царя.

[10] Он был только ἐπίτροπος, регентом Аминты, сына Пердикки III. После смерти Пердикки и своего возвращения из Фив, он управлял округом Македонии.

[11] См. Эсхин. 2.26–27. Он стремился к короне в связи со смертью Александра II.

[12] Берисад (?).

[13] См. 14.92.4.

[14] Кроме того пехотинцы строились в форме знаменитой фаланги и вооружались длинными пиками, сариссами, — это были наиболее важные военные реформы.

[15] См. Гом. Ил. 13.131ff.

[16] Амфиполь был желанен афинянам (который отобрал у них Брасид во время Пелопоннесской войны), так как его главенствующая позиция на реке Стримон обеспечивала доступ к равнинам Македонии и близость к корабельным лесам, золотым и серебряным рудникам горы Пангей. Между этим случаем, когда Амфиполь был объявлен независимым наперекор Аргею, который обещал передать его Афинам, если они сделают его царем, и захватом Филиппом города (см. гл. 8,2 след.), был заключен тайный договор, в котором Филипп обещал приобрести Амфиполь для Афин, если у него будут свободные руки в Пидне, принадлежавшей Македонии, а затем Афинскому союзу. Сравните Полиэн 4.2.17; Юстин 7,6; Дем. 23,121; Дем. 2,6 F.; и Теопомп FR. 165 (Оксфорд).