РОССИЯ: СТРАТЕГИЯ СИЛЫ - Сергей Трухтин

В связи с таким положением дел Россия обречена иметь мощную и современную армию и флот, эффективные не только в условиях глобальных войн, которые исключительно нежелательны, но и в локальных действиях, актуальность которых будет лишь нарастать. Новоарабская агрессия в российской Чечне – это один из примеров того, в каких условиях могут протекать малые войны в дальнейшем и к чему должны быть готовы российские войска. И именно потому, что военные столкновения в будущем будут, вероятно, разгораться со значительно большей легкостью, чем в наши дни, важно сдерживаться от ввязывания в любые военные конфликты, которые не связаны непосредственно с необходимостью обеспечить территориальную целостность российского государства и которые очень легко могут перекинуться на саму Россию. Корыстное спокойствие относительно чужих бед спасут ее от истощения.

Наконец, необходимо отметить, что истощение ресурсов, которое постепенно надвигается на человечество, не уничтожит факт глобальности экономики, но ввергнет в тяжелое положение тех, кто не сможет адаптироваться к возникшим реалиям. России же важно не разбазаривать имеющиеся у нее ресурсы, а в перспективе самой развивать промышленное производство, искусственно (с помощью высоких таможенных пошлин) притормозив экспорт сырья. Это, безусловно, создаст известное напряжение в экономике других стран, но России это, по большому счету, выгодно, поскольку будет приводить к возникновению дополнительных проблем у ее геополитических оппонентов и замедлять, а то и вовсе останавливать, рост их мощи.

3.3. Предельная Культура

Третий механизм стирания различий между этносами заключается в существовании многочисленных культурных контактов между людьми. Это и искусство, и спортивные состязания, и научные конференции, и собственно культурные мероприятия: конкурсы, фестивали, выставки и т.п. Все эти и другие подобные события создают своего рода фон, или, лучше сказать, ауру современной жизни людей. Эта аура как-бы составляет предельный смысл всех процессов глобализации и их истинную ценность – то, что можно назвать предтечей Ноосферы Вернадского. Правда, спортивные международные мероприятия трудно считать чем-то похожим на такую предтечу, поскольку в большей степени являются элементом экономической глобализации (шоу-бизнес), однако дух общечеловеческих ценностей витает и здесь. Культура в самом широком понимании является кристаллизацией пассионарных надрывов людей. Так учил Л.Н. Гумилев и так оно, судя по всему, и есть. А поскольку именно пассионарность как условие наличия в человеке иррациональной воли дает ему его бытие и превращает его из бездумно существующего в осмысленно бытийствующего Человека, то именно культура оказывается тем связующим звеном между всеми людьми, которое является и целью любой деятельности, и ее результатом.

Культура – это предельная и потому общечеловеческая ценность. Лучшие и худшие ее элементы отражают те страсти, которые бушевали в душах людей, их породивших. Но если культура делает человека Человеком, индивидуальностью, личностью, выделяющей себя от остальных, то, выходит, что культура как явление возможна лишь в условии множественности личностей и потому эта предельная ценность предполагает мировоззренческое разнообразие и, следовательно, этническую полифонию. Этническая дифференция, таким образом, выступает исходным условием для достижения человечеством конечной своей цели – Культуры, являющейся прообразом Ноосферы. Культурные контрасты не стирают этнические различия, а предполагают их.

С учетом всего сказанного, нельзя не согласиться с П. Гречко, который указывает на то, что «глобализация – это эксплуатация гетерогенности, фрагментации, „раскрепощения частей“, а не гомогенности, унификации, единства» [41].

После Платона ясно, что единое подразумевает части, а части подразумевают единое. Одно невозможно без другого. Все глобальные процессы в человеческом обществе имеют смысл лишь постольку, поскольку сплавляют его в единое целое, однако они возможны лишь в условии разнообразия тех структур, которые объединяются. Однообразие является своеобразной причиной разнообразия, а разнообразие – конечной целью однообразия. Такова сущность жизни человечества, которое едино лишь постольку, поскольку этнически полифонично.

Поэтому все разговоры о создании некоего все-человеческого этноса, в котором отсутствует границы между народами, оказываются неправомерными и глубоко ошибочными. Тогда и Россия как весьма заметная, и следовательно – значимая, часть мира оказывается по определению самостоятельной этнической (суперэтнической) целостностью. В пределе можно говорить о ней как об уникальной цивилизации со своим мировоззрением, мироощущением и, следовательно, внутренним устройством всех сторон ее жизни. И неважно, что многое она взяла из Европы, ведь и Европа в свое время многое почерпнула из Древней Эллады и Ближнего Востока, где, собственно, и зародилось христианство, которое долгое время было ее официальной идеологией. И как Европа от этого не стала придатком Древней Греции или Древней Иудеи, так и Россия не является придатком Европы или какой иной международной силы вследствие того, что она сама – сила, выделяющая себя от других комплексом своих национальных, объективно обусловленных интересов. Но поскольку защита своих интересов – это и есть подлинная квинтэссенция патриотизма, то только патриотическая политика России отвечает общему биосферному ритму природы и есть главное условие ее реальной силы.

В 90-егоды ХХ в. это, казалось бы, очевидное утверждение подвергалось всяческим нападкам и извращениям со стороны большинства пропагандистских структур, контролируемых либералами – демократами. Однако, после прихода к власти Путина ситуация стала постепенно меняться и сейчас в обществе к слову «патриот» уже перестали откоситься в отрицательном контексте и патриотизм становиться генеральной линией, вокруг которой те или иные партии, в том числе и либеральные строят свою агитацию. Это означает, что сейчас уже явно недостаточно позиционировать себя как патриота, но важно наполнять свою деятельность конкретной заботой об интересах России. Каковы же эти интересы в своих основных чертах? Если подытожить сказанное в данной главе, то получится следующее:

1. Россия не должна отождествлять себя с теми или иными цивилизациями, в том числе с Западом, ни по одному параметру жизнедеятельности; культурное, экономическое, военное и проч. её взаимодействия с другими цивилизациями должно осуществляться при удержании факта своей уникальности; все движения в сторону интеграции с Европой по пути создания «большой Европы» противоречит стратегическим интересам России.

2. В пределе Россия не должна подчиняться надгосударственным структурам (ООН и проч.) подобно тому, как не подчиняется им США; в частности, собственные законы России для неё должны быть выше межгосударственных актов и соглашений; сила – лишь тогда сила, когда она диктует правила игры, а не подчиняется кому-то или чему-то; подчиняться следует лишь законам природы, которые несравненно сильнее государств и народов.

ГЛАВА 4

ВЗГЛЯД СО СТОРОНЫВступление

Лишь тогда поведение народа не вызывает внешнего раздражения, когда его действия не мешают другим. Но этого не бывает. Всегда кто-то кому-то мешает. Так устроен мир, такова плата за полиэтничность. Поэтому не стремлением не задеть чужие интересы должен руководствоваться народ, а чем-то другим. Но что значит, не задевать чьи-то интересы? Это значит «не завязываться» на кого-либо. Ориентироваться следует лишь на себя. Многие этого хотят, но не всем такое по плечу. Проведение абсолютно самостоятельной политики, безоглядной на ту или иную силу, есть мечта, наверное, всех государственных лидеров. Но, как правило, лишь руководители величайших империй могут гордиться своей относительной политической независимостью. Обычно же практика такова, что наличие различных сил и противопоставлений требует искусства лавирования между ними и учета самых разных точек зрения. И та политика искусна, которая позволяет осуществлять такое лавирование, при котором стратегические интересы государства неизменно отстаиваются. Кажется, это азбука внешнеполитического ведомства любой страны. Важно лишь понимать, во-первых, в чем заключаются эти стратегические интересы, и, во-вторых, в каком тактическом направлении имеются, а где отсутствуют подводные рифы. Знание последнего составляет наипервейший атрибут искусства дипломатии, и не будем стараться внедряться в тонкости этого особенного дела. Попытаемся остановиться лишь на наиболее важных для России моментах, которые становятся видны при некотором абстрагировании от существования ее внутреннего устройства. Если угодно, посмотрим на страну как-бы издалека, с внешней стороны, чтобы в дальнейшем учесть возникающие ограничения во время движения к пониманию того, что нужно сделать, чтобы Россия по настоящему стала сильной. Это не значит, что наш внешний взгляд сейчас не должен учитывать то, что происходит внутри государства, но основной его интерес и выводы должны касаться того, что означает тот или иной вид социального единства.