Прометей. Возвращение - Сергей Skolorussov

называл себя «трудоголиком не в первом поколении».

На второй день Кирилл не выдержал и предложил работу:

– Чего зря паркет шоркаем и стулья полируем. На телевизор я уже смотреть не могу. Тем более, что там теперь только жуткая чернуха: всё горит, всё взрывается, поезда сталкиваются, самолёты падают. Этот упырь со своим выводком вурдалаков творит непотребное, а мы сидим и ничего не делаем.

Под упырём, само собой, Кацэ подразумевал Соболевского. Он и на самом деле развёл немыслимую деятельность по «реконструкции» страны. В результате этого прилавки магазинов были выметены до последней пылинки. Всё необходимое можно было теперь купить только на чёрном рынке. Причём за баснословные деньги. Продавцы за свой товар брали исключительно валюту. Курс рубля совершил головокружительное пике и продолжал лететь в пропасть. Социальное обеспечение приказало долго жить. Продовольственные карточки были с помпой отменены новым правительством, как пережиток тоталитарного прошлого. В аптеки и в ставшие платными поликлиники народу отныне путь был заказан – дешевле сразу сдохнуть. Зато теперь можно было даром зарядить трёхлитровую банку воды исцеляющим взглядом экстрасенсов, ведуний, знахарей и святых людей, расплодившихся, словно тараканы в интернете и на телевидении. Дальше можно не рассказывать, так как над всей оставшейся страной, по образному выражению Кацэ, быстро надувалась огромная попа, которая, взорвавшись, готова была сдуть с обитаемой поверхности всё оставшееся население. Кирилл продолжал распаляться:

– Слава богу, что на сегодняшний день не слышно о столкновениях на национальной почве. Но, опасаюсь, что и до этого скоро дойдёт.

– Не надо нас грузить этими ужасами, – выставила вперёд ладонь Алиса, – Мы и без тебя в курсе. Что ты предлагаешь?

Кацэ промолчал, демонстративно давая ей высказаться. Алиса поняла это по-своему:

– А, так тебе просто потрепаться захотелось? Нашёл красивые, не засыпанные лапшой уши?

– Твои «ушки» меня всегда вдохновляли, – цинично пошутил Кацэ, стреляя глазками в сторону высокой груди Алисы.

За что тут же получил звонкую пощёчину. Юшкевич пришлось вмешаться. Она встала между двух огней и потушила пожар:

– Тихо! – Лиза прижала пальцы к губам враждующих сторон. – Вы и двух дней высидеть не смогли. А что будет через неделю? Ты иди к дверям, – указала она пальцем на Целовальникова. – А ты, Алиса, сядь в кресло.

Когда тлеющие головёшки были раскиданы по сторонам, и опасность воспламенения исчезла, полковник предложила:

– Говори, Кирилл. Только строго по делу.

– Я и говорю «по делу». Просто некоторые считают, что они…

– Молчать! – негромко, но внятно скомандовала Лиза. – По делу, я сказала.

Кацэ сразу успокоился и предложил:

– У нас есть компромат на всю компашку Соболевского, – он перевёл взгляд на Андрееву и добавил: – Добытый стараниями Алисы Константиновны. На компе Фрэнки оказалось много убийственной информации. К тому же, у нас есть факт откровенного вранья. Новый президент присвоил себе право называться изобретателем «Прометея». Но настоящий изобретатель вот он! – Кэцэ указал рукой на Яра. – Скромно сидит за нашим столом. И этот факт убийственен для академика и президента в одном флаконе. Так чего мы сидим? Стоп! Не перебивайте! Я ещё не всё сказал. Не буду долго болтать попусту. Здесь все знают ровно столько же, что и я. Предлагаю! Во-первых: сбить доходчивый, логичный и убийственный компромат на Соболевского. Этим буду заниматься я с Алиской. Во-вторых: записать на камеру Ярослава. Пусть он доходчиво, но кратко расскажет о сути своего изобретения. Население толком не врубается, что это такое. Надо ему объяснить наглядно. Я могу даже графику состряпать. Пусть простенькую, но дающую истинную картину эффективности «Прометея». Этим будем заниматься я и Ярослав. Как только эти два блока будут готовы, я вырублю электричество во всём городе. Можете не спрашивать – в масштабах страны я пока такое сделать не способен. Да и опасно это. У нас теперь на 99 % атомная энергетика. Ей такие масштабные блэкауты не пережить. После того, как подача электричества будет восстановлена, на всех компьютерах и на всех экранах, и даже на утюгах и чайниках, если хотите, появится наш компромат и ролик «Прометея».

Алиса всё же не выдержала:

– Ага, после твоего выхода в эфир нас тут же накроют.

– Конечно, накроют. Но мы уже покинем это бомбоубежище. Для воспроизведения я пожертвую своим планшетом. Заложу в нём алгоритм рассылки и оставлю на столе. Он будет выдавать наш компромат до тех пор, пока спецназ не взломает дверь.

– Понятно, – кивнула Лиза. – Я поддерживаю твой план. Мало того, я внесу свою лепту.

Она подошла к Кацэ и вложила в его руку гаджет. Тот с интересом повертел его в руках и поднял взгляд на Юшкевич:

– Ты меня заинтриговала. Даже с пятидесяти попыток не догадаюсь, что здесь.

– Это компромат, собранный Джужомой на верхушку власти. Власть наша в основном старая. Она просто переобулась в воздухе и осталась у руля. Возможно, ты накопаешь что-нибудь интересное.

– Ого! С такими командирами, как ты, я горы сверну.

Кацэ сразу отвлёкся и стал вставлять микрофлешку в свой чудо-планшет. Юшкевич укоризненно качнула головой и развела руками:

– Не поняла? Всех распланировал, все при делах. А что по твоему плану должна делать я?

Кацэ, не отрывая взгляда от планшета, пробурчал на одной ноте:

– Ты будешь руководить, координировать и строить планы на будущее.

– Какие планы? Что ты имеешь в виду?

– Обширные планы. Первый план – как нам вызволить командора. Второй план – план восстания. Не хотелось бы повторения того стихийного ужаса, который предшествовал водворению этого уродца на президентское кресло. Думай о главном. Всё должно быть чётко и ясно: организация партии или, по крайней мере, активного костяка; средства пропаганды и агитации; движущая сила революции; момент для восстания… Что там дальше?

Алиса подсказала:

– Мосты, вокзалы, телеграф, телефон.

– Во-во! Короче, работы у вас Елизавета Егоровна, лопатить не перелопатить. Если что-то непонятно, спрашивайте.

И он углубился в мир человеческих страстей и чёрного пиара.

Глава семьдесят четвёртая

24 апреля

Сочи. Кабинет начальника ФСБ

Она хочет его убить

Новый начальник российской спецслужбы проводил совещание с активом. Взбучку получили все, за исключением Нутрецова. Полковника шеф ФСБ оставил на сладкое.

Уединившись с подчинённым, Гаков буквально побагровел:

– Я тебе давал неделю на то, чтобы ты нашёл Шелихова. Где результат?

– Глеб Олегович, всего три дня прошло. Результат будет.

– Во-первых, не три, а четыре. Плохо считаешь. Во-вторых, расскажи мне подробно, где ты ищешь и как ищешь? И есть ли у тебя вообще хоть какой-то план оперативно-розыскных мероприятий?

Нутрецову трудно было сказать хоть что-то. Потому что даже «хоть что-то» у него не было. Так, кот наплакал. И Володя молчал, потупив взгляд, словно нерадивый ученик.

– Чего заткнулся? Давай, выкладывай!

– Э-э-э, я привлёк друга Шелихова. Он побывал у его бабушки и во всех местах, в которых могли появиться Шелихов и Кузнецова.

– Это всё?

– Мы установили наблюдение за этими объектами. Также контролируем все контакты Калачова, Юшкевич, Андреевой и Целовальникова.

– И что?

– Пока результатов в этом