Тайный мир - Дебора Тернер

В комнате стало совсем уже сумрачно. Сердце Кейлы билось так сильно, что она испугалась, как бы Майкл не услышал этого. Он откинулся на спинку кресла, вертя в руках едва пригубленный бокал.

Словно завороженная, Кейла следила за тем, как на гранях бокала сверкают крошечные искорки — последние отблески заката, отраженные в хрустале. Лицо Майкла было скрыто во мраке, и только светлые волосы выделялись бледным пятном. Кейла испытывала какое-то странное чувство — притягательное и пугающее одновременно. Она как будто стояла на пороге новой жизни: стоит только сделать шаг — и судьба ее переменится уже навсегда.

Кейла давно поняла, что любит Майкла, но сейчас ей стало ясно, что это не просто любовь. Это — любовь всей ее жизни! Другой любви у нее не будет. Ей вдруг стало страшно и одиноко: ведь это значило, что она всю жизнь будет одна. А еще Кейла подумала о том, что повторяет судьбу своей мамы. Мама всю жизнь любила ее отца. После того, как они расстались, у нее не было никого.

Только теперь Кейла поняла — и не только поняла, но и прочувствовала всей душой, — почему мама всегда говорила, что рождение дочери было для нее единственной радостью. Если бы у нее был ребенок от Майкла, которого она могла бы любить и лелеять...

Но у нее никогда не будет ребенка от Майкла.

Какое ужасное слово — «никогда»!

— Ты, наверное, устал за сегодняшний день, — проговорила она, очень стараясь, чтобы голос ее не дрожал. — Я, например, ужасно устала. Пожалуй, пойду спать.

— Спокойной ночи.

Майкл галантно поднялся вместе с Кейлой.

— Не забудь свою открытку. — Он передал ей репродукцию «Пламенеющего лета», которую Кейла, погруженная в свои мысли, забыла на столе.

Когда она брала у него открытку, ее рука дрогнула, и их пальцы легонько соприкоснулись.

— К чертям собачьим! — внезапно процедил Майкл сквозь зубы, обнял Кейлу и изо всех сил прижал к себе.

Безудержная страсть, которая так долго таилась в ней, наконец прорвалась наружу. Кейла запрокинула голову, и когда Майкл наклонился к ней, ее губы податливо раскрылись навстречу его губам.

Она вся была точно пламя, трепещущее у него в руках! Волна обжигающей чувственности подхватила ее и увлекла за собой. Кейле казалось, что она умирает в этом сияющем вихре — умирает, чтобы возродиться в ином, доселе неведомом качестве...

Майкл оторвался от ее губ и прошептал:

— Кейла, я так тосковал по тебе! Я мечтал о тебе! Когда я впервые увидел тебя... Я ночами не спал, представляя себе, как я тебя поцелую... вот так...

Кейла лишь тихо вздохнула, и он снова склонился к ее губам. Властная сила его обжигающей страсти разбудила в ней дикие безудержные желания. А когда Майкл поднял голову и заглянул ей в глаза, его взгляд опалил ее, точно пламя, — это был взгляд завоевателя, уверенного в своем праве.

— Майкл! — прошептала она, завороженная огнем, горящим в его голубых глазах.

Кейла снова подставила ему губы, но на этот раз он лишь легонько коснулся их и принялся покрывать поцелуями ее шею, а потом провел языком по жилке, бьющейся между ключицами.

Кейла вся дрожала от пронзительного наслаждения. С ее губ сорвался тихий беспомощный стон. Майкл улыбнулся, и эта улыбка наполнила сердце Кейлы щемящим счастьем.

Ласки его делались все решительнее и настойчивей.

— Кейла! — шептал он между поцелуями. — Ты такая жаркая и горячая, ты вся — огонь и жар! Как там у Шекспира? «Сравнить тебя с погожим летним днем? Но ты в сто крат прекрасней и прохладней...» — Он рассмеялся чуть хрипловатым, едва ли не жестким смехом. — Прекрасней — да. Но уж никак не прохладней. И слава Богу!

Позднее, анализируя события того сумасшедшего вечера, Кейла пришла к выводу, что Майкл использовал эти мягкие вкрадчивые интонации как оружие, чтобы лишить ее последней воли к сопротивлению. Но в те ослепительные мгновения она уже не могла рассуждать здраво — ей оставалось только поддаться его гипнотическим чарам.

Он провел рукой по ее груди, и Кейла вздрогнула, запрокинув голову, вся отдаваясь его обжигающим ласкам — властным и нежным одновременно.

Дрожащими от нетерпения пальцами Майкл принялся расстегивать пуговицы у нее на рубашке. Кейла смотрела на его сосредоточенное лицо, на жилку, бьющуюся на виске, и думала, что его ленивая отрешенность была, оказывается, только маской. Сейчас она видела перед собой хищника. Или охотника... Во всяком случае — человека, который знал, что ему нужно, и был твердо намерен добиться желаемого.

Но Кейла не боялась. Все равно это был Майкл! Человек, которого она любит. Она знала, что он будет с ней ласков и бережен. Он не воспользуется ее податливостью, ее безумным порывом лишь для того, чтобы удовлетворить свою страсть. Да, он возьмет все, что хочет. Но и взамен даст столько же, если не больше. Кейла сказала себе: что бы ни произошло между ними сегодня, она не будет об этом жалеть!

Вот почему, когда Майкл снял с нее рубашку — а под рубашкой не было ничего, — она с готовностью закинула руки ему за шею.

— Подожди, не так быстро. — Он чуть отстранился. — Дай я на тебя посмотрю.

Кейла почти физически ощущала, как его взгляд скользит по ее бледной коже. И вот что странно: под этим взглядом ее соски напряглись, словно от дразнящих ласк. Заметив это, Майкл улыбнулся; естественно, от него не укрылось ее горячечное возбуждение. И прежде чем Кейла успела сообразить, что он собирается делать, Майкл наклонился к ее груди, провел языком по набухшему соску, а потом неожиданно взял его в рот и принялся легонько посасывать. Второй сосок он пощипывал пальцами.

Кейле казалось, что она сходит с ума. Конечно, в теории она знала все приемы любовной игры, но даже представить себе не могла, что эти ласки могут дарить столь пронзительное наслаждение и возбуждать такое безудержное вожделение. Ей казалось, что она падает с головокружительной высоты... только падение это не страшное, а, наоборот, восхитительное!

А потом все ее существо как будто взорвалось пламенем, и по телу прошла сладостная дрожь.

— Майкл, — выдохнула она беззвучно, но он все же услышал и поднял голову; его глаза горели тем же пожаром, который пылал у нее в крови.

— Да, — отозвался он, и теперь в его голосе было только желание, жгучее и настойчивое.

Майкл подхватил ее на руки, и Кейла задохнулась от той отчаянной, едва ли не первобытной силы, которой было исполнено это порывистое движение.

— Я тяжелая, не надо...

— Нет, — хрипло прошептал он, — ты как раз для меня!

Без всяких видимых усилий он понес ее по коридору. Дверь в его спальню была приоткрыта. Распахнув ее ногой, Майкл вошел в комнату и, не зажигая света, донес Кейлу до широкой кровати.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});