Ход королевой - Марион Леннокс

Глава 9

Последующие дни походили на сказку. Медовый месяц.

Шесть упаковок презервативов, захваченных Андреасом, стали только началом. Холли словно сошла с ума и была так же беспомощна против страсти, как и в семнадцать лет. И ничего не могла поделать со своими чувствами к Андреасу. Стоило ему бросить на нее взгляд, как ее тело превращалось в желе. Стоило ему ее коснуться, как она ни о чем больше не могла думать, кроме него.

«Горячая женщина, – называл ее Андреас, привлекая к себе. – В моих планах задержать тебя здесь подольше. Возможно, навсегда».

Холли бы нисколько не возражала, потеряв счет дням. В прошлом мгновения, проведенные с Андреасом, были украдены ею у времени, страсть омрачалась чувством вины.

Благоразумие вынудило ее к осторожности в брачную ночь, но, только полностью отдавшись во власть переполнявших ее чувств, она обнаружила, что ей не о чем беспокоиться. Она любила – и уже была счастлива оттого, что ее любимый рядом.

Они занимались любовью, где и когда только можно. Мелкие неудобства вроде жестковатого пола были не в счет. Благодаря друг другу они многое узнавали о самих себе.

В доме снова появились София, Никос и Георгиус, но они были почти незаметны. Этот остров был их собственным маленьким раем. Только для них двоих и их спутника – Дифера.

Увы, у каждой сказки есть конец. Для их сказки он наступил через три дня, начавшись со стука в дверь их спальни.

Часы показывали одиннадцать часов. Холли с Андреасом уже поплавали, после чего неторопливо занялись любовью на отмели. Вернувшись с пляжа, позавтракали у бассейна и удалились к себе, чтобы принять душ и одеться.

Их план оказался выполненным лишь наполовину, так как кровать, так и манила их к себе. Они успели использовать ее по назначению и отдыхали, прижавшись друг к другу, когда в дверь настойчиво постучали.

Андреас выругался и спросил:

– В чем дело?

– Его высочество принц Себастьян хотел бы поговорить с вами по телефону, – услышали они виноватый голос Георгиуса.

Андреас пробормотал еще одно ругательство и, легко касаясь губами лба Холли, сказал:

– Никуда не уходи.

– Думаешь, у меня есть силы? Только возвращайся поскорее, ладно?

Андреас коротко кивнул, оделся и оставил Холли. На душе у нее сразу стало как-то тревожно.

Андреас отсутствовал полчаса. За это время Холли успела принять душ и одеться.

Одного взгляда на его лицо было достаточно, чтобы понять: их идиллия подошла к концу.

– Нам нужно возвращаться, – сказал Андреас.

– На главный остров? – Сердце у нее упало.

– Мне нужно лететь в Грецию. Есть слухи, что наша половина алмаза продана частному лицу. Его нужно вернуть как можно скорее. – Андреас направился к ванной. – Мы вылетаем через полчаса.

Холли снова была в реальном мире: Андреас больше не принадлежал ей. Он принадлежал своей семье.

Может, ей остаться здесь? Или лучше вернуться с ним, чтобы яснее представить, есть ли у них с Андреасом хоть какое-нибудь будущее или нет?

Но ведь Андреас не знает, что она вопреки всему хочет, чтобы у них появилось совместное будущее. Он по-прежнему уверен, что она хочет вернуться домой.

«Все верно, – строго напомнила себе Холли. – Когда необходимость в браке отпадет, я вернусь домой».

Выйдя из спальни, Холли заметила Софию.

– Что ты собираешься делать? – озабоченно спросила пожилая женщина.

– Зависит от того, как будут развиваться события. Но сейчас мне нужна ваша помощь.

Так как мы возвращаемся, мне нужна кое-какая одежда. Давайте посмотрим, есть что-нибудь подходящее в том гардеробе?

– Конечно, – сказала София, обнимая Холли. – Мы обязательно найдем что-нибудь, что вызвало бы у Андреаса желание никогда с тобой не расставаться.

«Если бы все было так просто», – с грустью подумала Холли.

Андреас стоял под душем. Настроение у него упало. Эти три дня были самыми лучшими днями в его жизни, пока не позвонил Себастьян. Несколько слов – и все очарование куда-то исчезло, уступив место разочарованию, что все закончилось так быстро. Теперь он проклинал свое происхождение, то, что у него есть обязательства, которые не так-то легко забыть, если о них тебе толкуют с раннего детства.

Только однажды ему удалось об этом забыть, когда он, еще ребенок, провел три незабываемых месяца в доме Софии в горах. Тогда он в первый раз побывал обычным мальчиком и, вспоминая об этом, бывало, сожалел, что родился в королевской семье. Впрочем, Андреас не часто позволял себе предаваться ностальгии и сожалеть о том, что невозможно изменить. Тогда же он впервые понял, что значит «дом». Почти такое же чувство, что он дома, Андреас испытал, уехав в Австралию и живя с Холли…

Сейчас перед ним возникла еще одна проблема. Как-то она сможет приспособиться к жизни во дворце, где любое проявление чувств, считается слабостью и почти все подчинено регламенту? Вряд ли ей придется это по душе. Конечно, он мог, как и предлагал Себастьян, предложить ей вернуться в Австралию, но что-то восставало в нем против этой мысли, когда воспоминания о трех проведенных днях еще так живы в его памяти.

В вертолете они снова сидели друг напротив друга. Кабина этой винтовой машины не была приспособлена ни для любовников, ни для мужа с женой.

Их встречала целая делегация. Среди них были, как официальные лица, так и журналисты.

– Пресса тоже будет? – упавшим голосом спросила Холли, хотя все было очевидно и так.

Андреас вздохнул:

– Придется тебе к этому привыкать. Наш брак вызвал огромный интерес. Я лишь надеюсь, что нас довольно быстро оставят в покое, тем более, что теперь я сделал то, что многие от меня ждали.

«Сделал то, что многие от меня ждали» – эти слова кинжалом вонзились в ее грудь.

– Если бы я на тебе не женился, мало мне бы не показалось. Это оборотная сторона жизни королевской семьи – твоя жизнь постоянно в центре внимания, оценивается каждый твой шаг. Если бы я только мог жить так, как хочу… – Андреас повернулся к ней: – Мне жаль, Холли, что я втянул тебя во все это.

Холли кивнула и проглотила комок в горле:

– Как долго мне придется жить здесь?

– Я поговорю с Себастьяном.

Холли едва удержалась от гримасы боли. Если за последние три дня в ней и зародилась хрупкая надежда, что однажды их брак может стать настоящим, эти слова все развеяли.

Теперь ни она, ни Андреас не вольны распоряжаться своей жизнью. Она в руках Себастьяна. Три дня. Неужели это все, что у нее останется на память?

Долго горевать по этому поводу Холли не дали. Вертолет приземлился, двери распахнулись, и в глаза ей тотчас ударили вспышки фотоаппаратов, почти ослепляя ее.