Современная норвежская новелла - Густав Беннеке

Мать почувствовала его недоумение.

— Понимаешь, дитя мое, когда мы ведем себя плохо, не помогаем своим ближним, тогда в нашем сердце поселяется враг.

Вероятно, объяснение не дошло до сознания мальчика.

— Послушай, сынок, в этом мире так много горя, многим людям живется плохо, они голодают. Мы должны думать о них и помогать им.

— У них нет хлеба? — Малыш был ошеломлен.

— У них нет денег, чтобы купить хлеб.

Мальчик задумался, потом спросил:

— Мама, а у тех, у кого нет хлеба, у них тоже враг в сердце?

Да, конечно, мальчик очень смышленый. Мать стала лихорадочно отыскивать правильный, педагогичный ответ, она была хорошей матерью. В этот момент к ним подбежал старший брат, загорелый и раскрасневшийся от возбуждения.

— Много-премного миллионов, — выпалил он ликуя…

Мать обрадовалась, что разговор прервали.

— О чем ты?

— Пароход стоит много-премного миллионов. — Он задыхался от волнения.

— Оно и понятно, такой корабль стоит много денег, — ответила мать.

И старший сын стал описывать этот удивительный корабль. Он побывал на нем и знает о нем все, он теперь полностью освоил искусство проникать на борт кораблей.

— Когда я вырасту большой, я буду командовать таким кораблем, — сказал он, стараясь, чтобы его голос звучал солидно, как у взрослого; перешагнув через все ранги, в этот самый момент он поднимался на капитанский мостик.

— А я буду пожарником, — заявил малыш.

Вообще-то ему не так уж и хотелось быть пожарником, но сейчас надо было сказать свое слово.

Старший брат бросил на него снисходительный взгляд, а мать ответила:

— К счастью, пройдет еще много времени, пока вы вырастете, и вы успеете передумать.

— Только не я, — возразил старший брат. Он зашагал к дому, походка у него была решительная. Уж эти мне женщины и дети, подумал он и почувствовал, как у него словно расправляются плечи.

А малыш вдруг учуял знакомый запах. Он знал, что если он пойдет на этот запах, то найдет маленький голубой цветок.

И он пошел. Хоть он и знал, что найдет, все равно он каждый раз поражался, как это такой маленький голубой цветочек может издавать такой чудесный и сильный запах.

Мать старательно полола грядки. Как хорошо, думала она, что у моих детей будут морковь и петрушка. Витамины так важны, когда дети растут…

ГУННАР ЛЮНДЕ

Лобовая психическая атака

Перевод Т. Величко

Я вхожу в аудиторию. Признаться, я волнуюсь: что-то будет? Сегодня же первый день занятий. И предмет для меня незнакомый. Психологическая война. Сначала предполагалось ввести этот курс в военном училище. Но училище не изъявило особого восторга. Оно высказалось в том духе, что у них и так предметов более чем достаточно. Без конца новые виды оружия и все такое. И тогда этот курс передали в университет. О самом предмете мне мало что известно. Через полгода мы сдаем теоретический экзамен. Потом начнутся практические занятия. Из нас будут готовить своего рода воинский резерв. Приличная оплата нам, видимо, обеспечена. Каких-нибудь полгода учебы — и отличный приработок на всю жизнь. Пожалуй, это меня в основном и привлекло. Кроме того, интересно же быть в числе первых специалистов в новой области. Оказаться в рядах, так сказать, пионеров.

Аудитория уже полна. Нас пятьдесят человек. Я сажусь на единственное свободное место в самом заднем ряду. Кажется, не я один волнуюсь. Со всех сторон слышится торопливый, возбужденный говор. Больше слышны женские голоса. Хотя нас здесь поровну обоего пола. Но женские голоса громче и резче. Я хочу повернуться к девушке, сидящей рядом. Хочу тоже поболтать просто так, для нервной разрядки. Но вспоминаю, что после лекции у меня свидание с невестой. Нет, тогда не стоит сейчас заводить знакомство с другой женщиной. Не знаю почему, моя особа слишком уж легко оказывает на женщин притягательное действие в плане сексуальном. Должно быть, во мне чувствуется переизбыток мужского начала. Часто это даже в тягость. Не всегда же бываешь в настроении. Хотя вообще-то, должен признаться, это здорово. Но только не сегодня. Сегодня очередь моей невесты.

Голоса стихают. Вскоре воцаряется полная тишина. Лектор, профессор Бёрре, входит в аудиторию. Он приземистый, плотный, с коротко остриженными седыми волосами. Лицо твердое и решительное, но глаза бегают. Он несколько раз обводит взглядом собравшихся. Затем начинает говорить.

— Вам, конечно, не терпится узнать, что это за курс: психологическая война. Курс и в самом деле новый. Всего четыре-пять лет, как его в экспериментальном порядке ввели в программу военных училищ некоторых европейских стран, причем результаты получены хорошие, вот пока и все. Для начала расскажу немного о самом предмете. Цель психологической войны — обезвредить вероятного противника, будь то на нашей территории или, если нас к этому вынудят, на территории врага. Как вы знаете, традиционный способ обезвреживания противника состоит попросту в том, что его убивают. Такая политика, на мой взгляд, в настоящее время уже невыгодна. Убийство большого количества врагов обходится невероятно дорого: тут и оружие, и военное снаряжение, и армия, и разрушенные города и страны. Кроме того, в наши дни человечество нуждается в максимальном использовании всех своих интеллектуальных ресурсов. Война же с помощью оружия неизбежно приводит к убийству ряда людей с высоко развитым интеллектом, что для человечества неблагоприятно. Встает вопрос: а нет ли других способов убивать врага? Отвечаю: безусловно, есть. На основании предпринятых мною многочисленных исследований в масштабе всей планеты я пришел к выводу, что наиболее эффективным методом является лобовая психическая атака. Вот этому-то методу я и обучу вас за то полугодие, которое нам отведено. Попытаюсь в общих чертах обрисовать сущность названного метода.

У меня как-то странно сосет в животе. В аудитории тихо, ни звука. Пальцы сдавили карандаши, карандаши вдавились в блокноты. Теперь главное — ничего не упустить в объяснении профессора. Я сижу с отчаянной надеждой в душе, сижу и молю сам не знаю кого: ну пожалуйста, пусть это окажется не очень трудным. Мне не забыть ту задачку в гимназии. Ту, которая у меня так и не получилась. Но настолько-то трудно не может это быть?! Все остальное, с чем я сталкивался в жизни, у меня получалось. Случай тогда, с Эллен, не в счет, просто я был вдребезги пьян.

— Разумеется, мы исходим из того, что противник не пользуется оружием. Так оно и будет, если утвердится выдвинутая нами идея. Прежде всего необходимо уяснить, что является больным местом для нашего противника. Поставим вопрос иначе: что с психологической точки зрения является больным местом для каждого человека? Ну конечно, чувство собственного достоинства, самолюбие. Вы, вероятно, помните это из курса психологии. Следовательно, необходимо психологическими средствами ударить по самолюбию противника. А это делается совсем просто. Гораздо проще, чем вы думаете. Поясню конкретно. Вам за вашу недолгую жизнь наверняка случалось «оскорбить» человека. Иногда, может быть, просто по неосторожности. Но вы, вероятно, обращали внимание на реакцию. Оскорбленный краснеет, у него потеют руки, срывается голос и так далее. Так вот, я вам заявляю: такой человек уже не может быть опасным врагом. Человек в таком состоянии не способен сделать вам абсолютно ничего. И наоборот, вы можете сделать с таким человеком практически все, что захотите. Как вы знаете, каждый человек испытывает острую потребность в признании со стороны других людей. Вот это-то и составляет первооснову лобовой психической атаки. Когда противник почувствовал, что он — нуль, что все его презирают, у него остается лишь одна потребность. Потребность в признании. Смею утверждать, что даже такая могучая потребность, как потребность в сексуальном удовлетворении, фактически отступает на задний план по сравнению с потребностью в признании. Итак, оскорбленный противник будет делать все возможное для того, чтобы добиться признания. Теперь он у вас в руках. Требуйте чего угодно, он все с радостью исполнит. И вот тут необходимо точно определить, как правильнее всего реагировать на его услужливость. Чересчур захваливать его нельзя: у него может восстановиться чувство собственного достоинства. С другой стороны, нельзя и реагировать все время только отрицательно: есть опасность, что он утратит потребность в общественном признании — подобно тому как сексуальное воздержание может привести к импотенции — и сохранит лишь чувство ненависти, бешеной ненависти ко всему и вся, или же вообще совсем рехнется.

Я оглядываюсь по сторонам. Все лихорадочно строчат. У многих красные пятна на щеках. Похоже, лекция их воспламенила. Смотрят профессору в рот как загипнотизированные. Никто друг с другом не болтает. Что до меня, я отнюдь не в восторге. В теории-то все хорошо и гладко. Да только как осуществить это на практике? Допустим, я начну разговаривать с неким противником в оскорбительном тоне. Что он сделает? По всей вероятности, тоже начнет меня оскорблять. Выходит, я этим ничего не достигну. Или он же еще и одолеет меня. Так что я сам утрачу чувство собственного достоинства и не у него, а у меня возникнет эта самая потребность в признании. Но профессор, по-видимому, еще не кончил.