Записки научного работника - Аркадий Самуилович Дыкман

продать им усовершенствования, внедренные в процессе, то есть речь идет об изобретениях, которые с упорством, достойным лучшего применения, охаивает Наталья Николаевна. Румыны предложили купить лицензию на усовершенствование технологии за сумму около трех с половиной миллионов долларов. Мы посчитали, что на эти деньги можно приобрести семь миллионов одноразовых шприцов.

С началом перестройки советский народ узнал, что во всем цивилизованном мире шприцы после использования не кипятят по двадцать минут, а используют одноразовые. Сделал укол — и выбросил: это исключает опасность заражения больных. В прессе все ругали наше государство за то, что оно не закупает одноразовые шприцы, так что тема была важной. Я, конечно, не знал, сколько румыны предложили нашей стране за изобретения, — такие разговоры в присутствии ученых тогда не велись: собственником изобретений по закону являлось государство, а не изобретатели. Но мне нужно было заставить Крылова понять, что мы — не беззащитная боксерская груша и сможем опорочить его действия как де-факто председателя комиссии не хуже Летовой.

Поэтому, хотя мне было неприятно это делать, я добавил:

— Назовем вещи своими именами. Сначала Наталья Николаевна похищает эти документы, а потом подвергает их опасности, транспортируя запрещенным законом способом, что делает возможным попадание этих ценных бумаг в чужие недружественные руки. По какому праву она это делает, Павел Васильевич? Или Комитету по науке и технике безразлично, будет продана лицензия за рубеж или нет, получит страна деньги или нет?

Когда Василий Павлович в ответ на мою тираду снова попытался сказать, что это вопрос институтский, я сказал:

— Василий Павлович, а у меня к вам вопрос как к члену партии.

— Да-да, конечно! — поспешил откликнуться Крылов.

— Я прошу вас дать партийную оценку поступку Натальи Николаевны. Допустимо ли для коммуниста выкрадывать из института секретную информацию? Кстати, чтобы не терять время на поиски, дайте мне, пожалуйста, телефон сотрудника КПК при ЦК КПСС, ведущего это дело. Я хочу попасть к нему на прием и объяснить, какие дела наш «борец за правду» творит, прикрываясь авторитетом высокого органа, и как ко всему этому безобразно относятся некоторые члены комиссии.

— Аркадий Самуилович, о чем вы говорите?! Конечно, то, что сделала Наталья Николаевна, недопустимо и требует немедленной реакции руководства вашего института, то есть в месте, где противоправное действие было совершено. Уголовный кодекс, кажется, этому нас учит. Кстати, вы просили телефон сотрудника КПК при ЦК КПСС. Вот, пожалуйста. — Он протянул мне бумажку с номером телефона, а также именем, отчеством и фамилией. — Это заместитель начальника отдела химии ЦК КПК, он ведет ваше дело.

Судя по ласковому тону, которым говорил со мной Крылов, он решил, что мы с Тульчинским для него так же опасны, как и Летова.

— Так, товарищи, все это печально, но нам нужно работать дальше. — Крылов явно хотел поскорее закончить обсуждение вопроса о нарушении режима секретности.

Я же решил поступать как в шахматной игре: если завладел инициативой, старайся ее не упускать:

— Василий Павлович, я хотел бы поговорить о научном аспекте нашего спора с Натальей Николаевной, пользуясь тем, что в составе комиссии есть два прекрасных химика — доктор химических наук Валерий Кузьмич Дуплякин и кандидат химических наук и, как я слышал, без пяти минут доктор наук Евгений Викторович Сливинский — ведущие специалисты в области органической химии и катализа. Поэтому давайте раз и навсегда поставим точку в нашем затянувшемся споре с Натальей Николаевной о возможности улучшить показатели процесса при наличии в сырье добавки. Наталья Николаевна голословно утверждает, что добавка никак не влияет на процесс. Но она же не специалист ни в области катализа, ни в органической химии, всю жизнь занималась ректификацией, вот и не поняла, почему добавка улучшает показатели процесса. Если бы, засомневавшись в изобретении, она пришла ко мне, я бы ей объяснил, в чем дело, и вопрос был бы исчерпан. Но ведь ей не нужна истина, ее цель — опорочить авторов, используя при этом авторитет КПК при ЦК КПСС. Поэтому, вместо того чтобы заниматься делом на работе, мы находимся здесь и тратим на прихоти Натальи Николаевны государственные деньги.

Теперь о сути вопроса. Валерий Кузьмич, вы не возражаете против утверждения, что обработка фосфорной кислотой кальций-фосфатного катализатора приводит к увеличению выхода изопрена?

Дуплякин и Сливинский, не сговариваясь, хором ответили:

— Да, не возражаю.

— Наталья Николаевна, думаю, вы тоже не станете возражать против многократно описанного в литературе факта?

Я говорил чистую правду, но крайне неприятную правду, рассчитывая на то, что наш яростный оппонент «выйдет из берегов». Вряд ли после того, что сегодня произошло, комиссия благосклонно приняла бы ее «взрывы». Я оказался прав. В ответ на мои неприятные для нее, но неоспоримые высказывания Летова закричала:

— Это изобрел Немцов, а не вы с Тульчинским! Мало того что воруете деньги у государства — еще и чужие идеи присваиваете!

И здесь Летова допустила большую ошибку. Практически все время молчавший Дуплякин неожиданно стукнул ладонью по столу и достаточно резко сказал:

— Так, Наталья Николаевна, мы вас слушали почти три дня и ничего, кроме безосновательных обвинений, не услышали. Поэтому, Аркадий Самуилович, как разработчик процесса, изложите нам свое мнение о причине активации процесса добавкой.

— Хорошо, давайте еще раз с самого начала. Все согласны, что подпитка катализатора фосфорной кислотой приводит к увеличению выхода изопрена, причем промотирующее действие кислоты определяется протоном, а не анионом?

Все члены комиссии дружно закивали.

— Мы делали опыты, — продолжал я, — с добавлением серной, муравьиной и уксусной кислот и также наблюдали промотирующий эффект. Мы знаем, что после регенерации катализатора паровоздушной смесью на поверхности катализатора остается кислород, который в случае подачи добавки может окислить его до соответствующей кислоты. Кислоты, как известно, промотируют катализатор. Нами было показано, что при увеличении содержания кислорода на поверхности катализатора увеличивается и выход изопрена при подаче в сырье добавки.

Дуплякин перебил меня:

— Я считаю, что комиссия полностью удовлетворена объяснением о причине промотирующего влияния добавки на катализатор, и мы внесем это в протокол. Василий Павлович, — обратился он к Крылову, — думаю, эту дискуссию можно закончить.

Я подумал, что Летова примет все мои объяснения молча, но не тут-то было.

— Василий Павлович, я категорически не согласна с такой постановкой вопроса, — достаточно жестко и резко сказала Наталья Николаевна. — Я требую, чтобы Аркадий Самуилович предоставил данные о количестве кислорода и кислоты на катализаторе, а также показал, какова степень превращения добавки в кислоту. Иначе все его рассуждения — это домыслы.

Тут уже не выдержал Крылов. Он, в свою очередь, стукнул ладонью по столу:

— Наталья Николаевна, вы не член