Кровавая купель - Саймон Кларк

— Зачем он так делает? — спросила Энн.

— Потому что он совсем сумасшедший, — ответила Сара.

— Я его давно знаю, — сказал я. — Он любит все ломать. Чем больше человек ценит вещь, тем этому гаду приятнее ее раздолбать.

— Смотрите, он хочет переехать собаку! — крикнула Вики. — Ой! Он ее убил! Этот плохой человек убил щенка. Я выглянул вдоль цепочки ползущих машин.

— Щенок попал между колесами. Его не зацепило. Щенок, шатаясь, отступил на травяную обочину. Идущий за нами микроавтобус остановился, и Джо выскочила подобрать щенка. Она его оглядела, потом обняла, как ребенка, и бегом вернулась за руль.

Слэттер прибавил скорости и исчез вдали. Колонна ползла дальше. Снова начался дождь, и крупные капли разбивались о машину стеклянными шариками.

Мы проехали деревеньку, где был пруд с утками и сельская церквушка.

— Ох! — сказала Вики. — Посмотрите на эту церковь! Правда, смешной Иисус?

— Головы вниз, девушки! — быстро приказал я. — И так и держите. Сара, не смотри, оно того не стоит.

Она отвернулась в другую сторону, где на пруду плавали утки.

— А что такое? Я прошептал:

— Когда ты последний раз видела Иисуса с часами на руке?

Кто-то пригвоздил к кресту собственного сына.

* * *

Местность переменилась. Поля вспухали холмами, и леса теряли ухоженный вид — это мы покидали плоские поля, которые тянутся от Донкастера до Йорка. Деревни становились меньше, признаки цивилизации — реже.

Впечатление было такое, что Креозоты, закончив дело со своими сыновьями и дочерьми, просто уходили из домов, присоединяясь к массовой миграции.

На изгибе дороги аккуратно была выбита секция изгороди. Я увидел следы шин на дерне, ведущие к озеру. Над водой высилась верхняя половина серого «роллс-ройса».

Колонна притормозила, и Слэттер залез на передний грузовик.

— Когда-нибудь он себе шею сломает, — сказал я. — Или кто-нибудь это вместо него сделает.

Дождь пошел сильнее, клацая по металлическим деталям. Холмы затуманились.

Мы выехали на автостраду, которая рассекала пейзаж пополам, и увидели, как они идут с севера на юг.

Это было точно так, как я видел на автостраде у Вент-бриджа, — людская река. Взрослая порода человечества все еще шла на призыв чего-то чудесного, что нам не было видно.

Сара посмотрела на меня расширенными глазами.

— Ты мне это рассказывал, но представить себе это было невозможно. Посмотри на них на всех. Посмотри на выражения лиц! Как будто им обещали второе пришествие.

— Страшно, — сказала Энн. Вики надела склеенные очки.

— А мама с папой тоже там будут?

— Нет.

— А почему у них такой вид у всех? Как у детей в рождественское утро. — Я покачал головой:

— Бог их знает… Дэйв, давай двигаться. Здесь оставаться небезопасно.

Мы поползли вдоль дороги, идущей параллельно шоссе, которое шло в глубокой прорези под нами. Травянистые склоны прорези были круты, но это не помешало бы Креозотам по ним взобраться.

Я оглянулся на микроавтобус. К счастью, он все еще выплевывал достаточно голубого дыма. На переднем пассажирском сиденье какая-то девочка держала спасенного щенка.

Ведя машину, я не мог удержаться от взглядов вниз на людскую реку. Один стоял на крыше машины посреди шоссе. Он глядел на юг, будто указывая направление подбородком.

И когда мы проезжали над ним, его голова резко дернулась, как у завидевшего добычу ястреба.

Глядя в эти горящие убийством глаза, я ощутил, как по моему телу прокатилась волна жидкого льда.

— Скорее, Дэйв! — прошипел я. — Они нас засекли!

Впереди наша дорога загибалась влево и пересекала шоссе по мосту. Головной автобус стал входить в поворот. И остановился. Оттуда вылезли Дэйв и Джонатан.

— Идиоты! — Я ударил кулаком по баранке. — Нельзя здесь останавливаться!

Внизу на шоссе ток людской реки остановился. Они заметили нас, и по толпе пробежала рябь.

В голове колонны Дэйв и Джонатан что-то обсуждали, глядя на мост, на что-то, чего я не видел.

— А, черт! Сара! Будь готова повести машину, если эти внизу полезут наверх.

— Куда ты. Ник? Останься!

— Не волнуйся, я только им дам как следует. Если тут застрять, мы все погибнем.

Вики и Энн завизжали от страха.

Громко ругаясь, я изо всех сил побежал к голове колонны.

— Что стряслось? Здесь нам нельзя стоять!

— Да, но дальше мы ехать не можем.

— Какого это хрена — не можем?

— Погляди.

На мосту сгрудились три обгорелые машины, загораживая дорогу. Я ударил ногой по камню.

— Черт возьми, Дэйв, это же просто машины, мать их так!

— Нужно будет всем выйти, чтобы их откатить.

— Ага, и через тридцать секунд нас разорвут на части. Ты что, не видел, что там на шоссе?

— Ник, приведи Мартина Дел-Кофи, мы обсудим, как лучше…

— Засунь его себе в жопу, этого Дел-Кофи! — огрызнулся я. — Эти обломки надо убрать сейчас!

— Я думаю. Ник…

— На фиг, Дэйв! Вы двое обратно в автобус и будьте готовы ехать.

Я побежал обратно к третьему грузовику и распахнул дверь. На месте отдыха запасного водителя лежал Слэттер, пялился в потолок и курил сигаретку. Я вспрыгнул на ступеньку. И толкнул водителя:

— Давай на пассажирское сиденье. Быстро. Хоть к Курту на колени. Давай, если хочешь дожить до обеда… Слэттер.

— Отвали, Атен. Я занят.

— А хочешь побиться об заклад?

— У тебя ничего нет, что мне надо. Или что я не мог бы так забрать.

— А вот есть. Литр водки. А у тебя, я знаю, ничего не осталось.

Он поднял бровь с обычным своим видом — все-я-в-гробу-видал.

Я надеялся, что мой выстрел наугад попал в цель, что он уже всю свою выпивку отлил под деревом.

— Как, Слэттер, споришь? Или духу не хватит?

— О чем спор?

— Что ты не сможешь этим грузовиком убрать обломки машин за то время, что я добегу до своей машины.

Слэттер перелез на сиденье водителя и толкнул меня в грудь. Я полетел спиной на дорогу.

Когда я поднялся на ноги, он уже врубил скорость и гнал грузовик вперед, как бронебойный снаряд. Слышно было, как вопит Курт.

Я шел обратно к «сегуну», глядя, как он вошел в поворот на двух колесах, загремел по мосту и ударил в сгоревшие машины.

Танк не справился бы лучше. Спутанные обломки разлетелись, как сегменты паутины, взрывом стекла и металла. Грузовик взлетел на холм и остановился у вершины.

Я добежал до «сегуна», когда головной автобус уже проехал за грузовиком через мост.

— Скорее, Ник! Они лезут по склонам!

Я посмотрел, куда показала Сара. Они поднимались, как полая вода, — сотни их были.

Колонна медленно ползла вперед. Грузовик перед нами еще не тронулся.

— Давай, давай… Господи, тебе что, шины прибили к дороге… ох, наконец-то.

Мы поехали. Не так быстро, как мне хотелось бы, но все же эти идиоты двинулись наконец в нужную сторону.

Я глянул в зеркало заднего вида на желтый микроавтобус. Потом снова вперед, когда мы пересекали мост, и…

Вот гадство!

Я вывернул голову, глядя назад. В выхлопе микроавтобуса не было голубого дыма. Цилиндр снова забарахлил.

— Езжай дальше, деточка, ну, давай… — шептал я.

«Сегун» был уже на мосту. Микроавтобус следом. Я видел, как хмурится Джо: что-то не так, но она все же заставляла мотор тащить их вперед. Рядом с ней девочка прижимала к груди щенка.

Мы стали въезжать на холм. Я поглядел вниз, на шоссе. Часть толпы преодолела склон и преследовала нас через мост. Они бежали бегом.

Сара стиснула мою руку:

— Ты посмотри туда!

Хреново. Еще сотни гадов лезли на склон с нашей стороны. Я бросил взгляд на микроавтобус. Все еще едет.

Я переключил передачу, и мы стали взбираться на кручу.

Микроавтобус ехал за нами, но медленнее. Пока я смотрел, он дернулся, остановился и покатился назад.

— Господи, он застрял!

Можно стоять на берегу и кричать волне, чтобы она остановилась. Остановится она, как же. Зарычит и накроет весь песок.

Я кричал им, чтобы остановились. Они не остановились. Волна сумасшедших молча захлестнула микроавтобус. И все.

Он скрылся под грудой тел, которые колотили по машине, будто это был монстр, угрожающий их жизни. Боковое окно разлетелось брызгами. Я сидел в ползущем вверх «сегуне» и видел, как глядит на меня Джо, вцепившись в рулевое колесо руками. Девочка рядом с ней еще крепче прижала к груди щенка и закрыла рукой его испуганные глаза.

И больше их не было видно.

Остались только шевелящиеся тела сотен людей, накрывших микроавтобус.

Никто ничего не говорил. И молчание звенело, как колокол в вакууме.

Я поехал вслед за колонной, ползущей к темным холмам. Дождь стал сильнее. Машину заполнил холод.

Тонкая ниточка перепуганного человечества ползла между черным небом и мокрой землей.