Клеймо змея - Джордж Брейген

Они двинулись по направлению к покоям, но перед этим юноша на мгновение остановился перед полем орхидей. Он даже не смог определить, какая именно каттлея еще совсем недавно стояла с раскрытым бутоном, потому, что все цветы спали, склонив головки набок.

На пороге галереи их встретил встревоженный Хундинг. Он простер руки:

– Где вы были? Я так перепугался!

Но его жалобный возглас словно разбился о мягкую улыбку Астриса. Аквилонец нарочито спокойным и ровным тоном заметил:

– Кажется, Владыка посылает нам всем доброе утро…

– Доброе утро! – смущенно спохватился юноша. – Да пошлет для тебя, наставник, Владыка Света дней здравых, а не скорбных.

Аквилонец не замедлил шага и продолжал идти по сводчатой галерее, поэтому Хундингу пришлось развернуться и устремиться вслед за учителем и братом, подбирая обеими руками полы длинной митрианской хламиды, которую он накинул, чтобы спастись от утренней свежести.

На ходу он попытался вопросительно заглянуть в лицо брату, но Хлодвиг принял нарочито неприступный вид и не отвечал на его немые вопросы, на многие из которых он и сам бы жаждал получить ответы.

Но им не сразу пришлось проследовать к крытому входу и совершить очищение, перед тем как вступить в галерею, ведущую к храму. Завернув за угол, путешественники почти налетели на Оровеза из Междуречья. Первым остановился Астрис, а следом за ним замерли на месте и близнецы, расположившись, как обычно, по обе стороны от наставника.

Хлодвигу стало не по себе, когда он встретился глазами с Оровезом. А тот, казалось, впился взглядом в юношу. Впервые Хлодвиг видел нового теннетора так близко, и чувство неосознанной тревоги охватило его в это мгновение точно так же, как и прошлой ночью, когда Адальджиза, подчиняясь приказу, вынуждена была выйти из храма с зажженной чашей в руках.

Глубоко посаженные глаза теннетора внимательно изучали фигуры всех троих путешественников, они словно сверлили их насквозь.

Хлодвиг ощутил, что ему хочется спрятаться за спину учителя. Астрис, однако, нисколько не растерялся и с подчеркнутой обходительностью воскликнул:

– Владыка посылает доброе утро Храму Небесного Льва и его достопочтимому теннетору! Мои немедийские ученики желают здравия тебе, уважаемый месьор Оровез…

Близнецы дружно подхватили, повинуясь требовательному взгляду, который украдкой бросил им аквилонец:

– Да хранит Митра, Податель Жизни, Храм Небесного Льва и его теннетора!

Тонкие бескровные губы Оровеза слегка раздвинулись в стороны, что должно было, по всей видимости, означать дружелюбную улыбку. Он как-то странно выдвинул нижнюю челюсть вперед и глубоким, очень низким голосом произнес:

– Хранит Митра, Податель Света, и знаменитого путешественника с его неофитами…

Братья уловили движение головы Астриса и одновременно с ним склонили головы в вежливом поклоне, почтительно скрестив на груди руки. Краем глаза Хлодвиг все время следил за длинным, вытянутым лицом теннетора, почему-то тоже не спускавшего с него взгляда.

– Еще не настал рассвет, а ты уже приступил к исследованиям, уважаемый наставник, – вкрадчиво начал Оровез. – Что же обнаружил твой пытливый взор среди клубов утреннего тумана? Что заставило тебя подняться до того, как на землю пали первые лучи Благодати Митры?

От звука этого низкого, почти хрипящего голоса у Хлодвига по спине побежали мурашки. Он знал, что ни в коем случае нельзя рассказывать о том, что они изучали место, где ночью рассталась с жизнью Адальджиза.

И действительно, Астрис с вежливой улыбкой быстро отозвался:

– Мы ходили к Часам Цветов. Еще в пути я много рассказывал ученикам об этом чуде, и они с нетерпением ждали того момента, когда один час будет сменяться другим. Нам посчастливилось узреть, как гордые каттлеи закрываются и уступают свое место жизнерадостному козлобороднику…

– Вы действительно были у цветов? – быстро спросил Оровез. – Скажите, не заметили ли вы чего-нибудь необычного?

– Мы действительно были у Часов Цветов, – внушительно ответил аквилонец. – Конечно, мы заметили необычное: одна каттлея почему-то не желала засыпать и продолжала бодрствовать, хотя ее час уже прошел.

– Это началось после убийства нашего друга Томезиуса, да пребудет его дух вместе с: нами. После его смерти орхидея не желала закрываться, и мы ничего не могли сделать…

– Теперь она закрылась. Я велел ей заснуть, – произнес Астрис.

Узкое лицо теннетора вытянулось еще больше, и он уставился на аквилонца, словно задаваясь немым вопросом – говорит ли тот истину. Но так продолжалось недолго, потому что в следующий момент всеобщее внимание было отвлечено шумом, донесшимся со стороны главной аллеи, ведущей от врат храма к привратной постройке.

Хлодвиг вместе со всеми повернул голову и увидел шествующий по направлению к ним небольшой отряд зингарских гвардейцев. Впереди шел высокий худой мужчина с узкой бородкой – судя по всему, он был начальником этого патруля. За его плечами виднелись два могучих алебардиста, несущих у груди свои грозные орудия. От них; не отставал коротышка, который тащил на плечах арбалет, а замыкали шествие два молодых парня: один – с волосами, черными как смоль, а другой – огненно-рыжий. Хлодвиг невольно отметил, что рыжие волосы этого гвардейца точь-в-точь напоминают тот оттенок, который окрашивал пряди Адальджизы.

– Капитан Селинас приветствует теннетора Храма Небесного Льва, – с достоинством изрек начальник, отряда, когда гвардейцы приблизились к ступеням. – Нам сообщили, что ночью опять было совершено ужасное убийство…

– Теннетор Храма Небесного Льва приветствует капитана Селинаса, да хранит Митра, Пастырь Света, его жизнь во время ночных обходов, – отозвался Оровез. – С глубокой скорбью мне приходится сообщить, что страшный убийца снова, расправился со своей жертвой! На этот раз ею стала беззащитная девушка, одна из молодых жриц храма. Черная тень Ночного Губителя мелькнула совсем близко от нас. Каждый, пришедший проститься с убитым Томезиусом, да пребудет его дух вместе с нами, мог бы распрощаться прошлой ночью со своим: сердцем. Но кровавый взор Губителя упал именно на Адальджизу!

Оровез неуловимым движением руки достал из необъятных складок своего пурпурного саккоса тонкий свиток и развернул его. Хлодвиг увидел, что на листе изображен огромный отпечаток, в центре которого гвоздями выбито нечто вроде ножа с рукояткой.

– На этот раз убийца оставил свои следы, – грозно сказал теннетор. – По этим отпечаткам вы должны изловить Ночного Губителя!

* * *

Ночью Конан плохо спал и проснулся в отвратительном настроении. Перед сном ему удалось подкрепиться только вареными подводными трюфелями, приправленными соусом из пиниевых яблок. Ничего попроще у хозяина постоялого двора «Западный ветер» не нашлось, Конану не досталось даже куска хлеба или лепешки из маиса, и ему пришлось давиться морскими грибами. Хозяин предлагал еще крайне аппетитных, по его словам, улиток, их можно было бы доставать живыми из раковин и глотать, поливая соком цитрона, соблазнял он Конана, но киммериец зарычал: