Большая пайка (Часть первая) - Юлий Дубов

– Брось ты это дело, – посоветовал кто-то из-за спины. – Мы всю ночь пробовали, даже дверь ломали. Без толку, крепкая.

– Слышите меня? – заорал в дверь Сергей. – Мне иностранца надо встретить! Откройте!

– Нету здесь никаких иностранцев, – завопили в ответ из-за двери. – И не будет! Не видишь, что творится? Все пойдут через первую галерею.

Сергей постоял перед дверью, выматерился про себя, повернулся и двинулся в обратную дорогу. Первая галерея находилась в противоположном конце аэропорта, и пробиться туда через толпу было совершенно невозможно. Поэтому Сергей выдрался на улицу через ближайшую дверь, пробежал вдоль здания и, набрав в грудь воздуха, решительно ввинтился в орущее и шевелящееся людское месиво. Здесь было еще хуже, чем в правом крыле. Начавшие садиться самолеты выбрасывали в здание аэропорта новые сотни людей. Два людских потока – один за багажом и на улицу, подальше от этого кошмара, и второй на регистрацию – разрезали утрамбованную человеческую массу. В нескольких местах началась драка.

Увертываясь от летящего в него кулака, Сергей едва не сшиб с ног человека в форме и тут же ухватил его за плечи, не давая вырваться.

– Встречаю рейс, – задыхаясь сказал он. – У меня иностранец летит. В "Интуристе" сказали, что он через первую галерею пойдет. Где это?

– Да кто ж его пустит через первую галерею?! – взвыл захваченный, пытаясь высвободиться. – За иностранцами специальный автобус подают. Уйди, ради Христа! И багаж ихний в "Интурист" отправляют.

Терьян попытался осмыслить услышанное, постоял несколько минут, все еще надеясь увидеть Леонарди среди протискивавшихся к выходу ободранных и озверевших пассажиров, потом, со второй попытки, повернулся и стал прокладывать себе дорогу обратно к выходу.

Еще дважды Сергей проделал этот крестный путь в обоих направлениях, руководствуясь взаимоисключающими указаниями, которые он получал в противоположных концах аэропорта, пока, наконец, не столкнулся носом к носу с Леонарди.

Итальянец выглядел кошмарно. У роскошного белого пиджака был начисто оторван рукав, галстук сбился на сторону, а конец его болтался за спиной, на белоснежной в прошлом сорочке красовалось уродливое желто-зеленое пятно. У очков в тонкой позолоченной оправе недоставало дужки, и они сидели на мясистом носу итальянца под углом в сорок пять градусов. На левой половине лица Леонарди имело место красное вздутие, обладавшее всеми шансами на превращение в полновесный синяк.

Итальянец ухватил Сергея за куртку.

– I have a very serious problem, Sergei, – заверещал он. – They have lost my luggage! With all papers, copies of the contracts. First copies, you understand? We must do something! The papers must be found, this is imperative. I am prepared to pay bonus, everything they ask. Sergei, let us go to the Lost Luggage Office, to the Insurance, let us do something!

– You have already been at the Intourist? – спросил Терьян, ошарашенный свалившейся на него дополнительной проблемой.

– Twice! – Леонарди едва не плакал. – They have heaps of suitcases, without any labels. But no trace of my luggage.

– Follow me closely, – Сергей принял решение. – If you feel that you are losing me, just yell. Come on, let's go.1

На этот раз им удалось проникнуть на режимную территорию "Интуриста" без особых проблем. Оказалось, что существует еще одна дверь, без особых опознавательных знаков, но с окошечком, через которое невидимый хранитель интуристовского заповедника узнал итальянца, после чего дверь открылась и Леонарди с Терьяном впустили внутрь. В режимных помещениях царили уют и спокойствие. Пять или шесть человек, устроившись в кожаных креслах, переговаривались между собой и лениво перелистывали цветные журналы. Пахло иностранными сигаретами и кофе, который разносили одетые в аккуратные синие костюмчики длинноногие девушки. В углу, у ленты транспортера, высилась куча из нескольких десятков чемоданов.

– Ну что, не нашли? – сочувственно поинтересовалась женщина в очках, откладывая вязание и стараясь говорить громко, как с глухонемыми. – Ай, беда какая! Может, вы вечерком заедете, когда поспокойней будет? Тогда и посмотрим.

– Sergei, what is she talking about? – хрипло спросил Леонарди, вытирая лоб уцелевшим рукавом.

Сергей перевел.

– You tell this bitch that I have no time to come back here in the evening, – взревел Леонарди, выслушав перевод. – My plane for Zurich leaves at four pm. I want my luggage now!1

– А чего он орет? – всерьез обиделась женщина. – Бич, бич... Сам он бич! Пусть в зеркало на себя посмотрит. В таком виде в служебном помещении... Ты-то, сынок, русский? Скажи ему, чтобы не очень-то здесь куражился. Пойдем посмотрим еще раз.

Под любопытствующими взглядами иностранцев Сергей перетащил всю гору багажа на несколько метров в сторону, демонстрируя каждый чемодан Леонарди. Итальянец обреченно мотал головой.

– Okay, – сказал Сергей, разгибаясь и потирая поясницу. – It doesn't make any sense for you to stay here any longer. I suggest that now I take you to the office, you explain about your luggage and somebody comes here to find it for you.2

Леонарди немного подумал и устало кивнул.

Когда они уже направлялись к выходу, женщина в очках крикнула вслед:

– Эй, а обратно кто будет складывать? Я, что ли? Вы ж весь проход загородили.

Сергей хотел было сказать ей несколько слов, но подумал, что это только осложнит жизнь тому, кто придет после него, и приступил к обратному перетаскиванию чемоданов. Когда половина кучи перекочевала на прежнее место, Терьян почувствовал, что Леонарди трогает его за рукав.

– Sergei, – тихо сказал итальянец, – I think that this brown suitcase looks just like mine. Let's open it and check.3

– Уважаемая, – обратился Сергей к женщине в очках. – Он, кажется, узнал свой чемодан.

– Узнал! – на лице у женщины отчетливо читалось недоверие. – То никак не мог узнать, а тут вдруг узнал! Пусть скажет, что там внутри.

– Red folder at the very top, – сказал Леонарди. – With legal papers.1

Когда же никакой красной папки при открытии чемодана не обнаружилось, Леонарди схватился за голову.

– I forgot! The red folder is in another suitcase, the black one. Look! – вдруг заорал он. – This is my black suitcase!2

И он ткнул пальцем в один из чемоданов, которые Сергей уже перетащил к ленте.

Женщина в очках, очевидно, невзлюбившая Леонарди, возликовала.

– Так, у него уже два чемодана! Ага! Сейчас вызову дежурного по режиму. Пусть он с вами, мазуриками, разбирается.

Дежурный по режиму подошел к делу профессионально. Он пригласил переводчика, взял несколько листов бумаги, попросил Сергея открыть оба чемодана и приступил к описи содержимого. Процедура заняла около двух часов, потому что сначала Леонарди называл по-английски какой-либо предмет, который должен был находиться в чемоданах, потом переводчик проецировал услышанное на известный ему набор того, что может находиться в чемоданах путешествующего мужчины, потом проводились поиск и опознание названного. С учетом языкового барьера совпадение составило около семидесяти процентов, что дежурного удовлетворило. Проверив у Леонарди документы, он предложил ему и Терьяну расписаться на акте, затем поставил в углу свой собственный росчерк и лениво махнул рукой, давая понять, что теперь можно все упаковывать обратно.

– Where is your car, Sergei?3 – спросил Леонарди, когда они, сгибаясь под тяжестью вновь обретенного багажа, вышли на улицу.

Сергей дернул подбородком, указывая в затянутую дымкой даль.

Два километра, отделявшие их от поста ГАИ, Терьян и Леонарди преодолели с двумя привалами. Дольше всего они задержались у въезда в аэропорт, где прибывший взвод стройбата с шуточками и матом приступал к разборке баррикады.

Когда, уже у самого поста ГАИ, они бросили опостылевшие чемоданы на обочину, Леонарди вдруг заметил, что Сергей, побледнев, озирается по сторонам.

– What happened, Sergei? – спросил он. – You became so white at no time at all. You feel unwell?4

Сергею действительно было не по себе. Последние сто метров он пристально всматривался в припаркованные машины, но своей так и не увидел. А теперь они стояли у самого поста ГАИ, и дальше машин не было.

– You wait a minute here, Tommaso, – сказал он. – I think we have missed my car. I have to go back to find it.1

Леонарди сел на чемодан, а Сергей, закурив предпоследнюю сигарету, двинулся в обратный путь на поиски машины. Пройдя с полкилометра, он уже все понял, но по инерции продолжал двигаться дальше. Потом повернул обратно.

– Sergei, – сказал Леонарди, продолжавший сидеть на чемодане, – I understand. Somebody had stolen your car when you have been helping me to locate my luggage. Shall we go to the police?2

Сергей обреченно кивнул головой и полез в будку ГАИ. Там сидели двое.

– Тут такое дело, – начал Сергей, стараясь говорить спокойно. – Пока я был в аэропорту, у меня машину угнали.

– Уже третий, – сокрушенно отреагировал лейтенант. – За сегодняшнее утро уже третий. Ты где ее оставил?

– Да вот, прямо напротив вас.

– А сигнализация была?

– Была.

Сигнализацию Терьян установил с помощью Платона. Тот познакомил Сергея с каким-то умельцем, который провозился с терьяновской машиной целый день, а потом сообщил, что такой сигнализации ни у кого нет и вряд ли когда будет. И это была чистая правда, так что обращаться с новой системой Сергей учился целую неделю. Включалась она в тот момент, когда машина ставилась на ручной тормоз. Стоило снять машину с ручника, как в салоне зажигался свет. Надо было медленно досчитать до десяти и выключить освещение – в ином случае машина начинала реветь, мигать фарами и дергаться на месте. Любое прикосновение к ней при включенной сигнализации приводило к тому, что одновременно зажигались фары и внутренний свет, а затем раздавался предупредительный гудок, похожий на ворчание потревоженного медведя.