Эромахия. Демоны Игмора - Виктор Ночкин

Фэдмар бросил на родича хмурый взгляд, допил вино. Потом решил:

— Верно. Сенешаль, Астон, займетесь этим с утра. Если нужно, возьмете деревенских сколько требуется. Обойдите стены. Проверьте стрелы в оружейной. Фураж подвезите, сенокосы-то уже начались… Да, сервам скажете — в счет оборка, пусть не ноют. Время у нас пока есть. Зеленый-то, говорят, созывает местных дворян, так что если будет их ждать, то застрянет у погорелого Лоренета надолго. Хрен кто к нему явится после того позавчерашнего дельца… Вроде всё.

Барон поднялся, давая понять, что разговор окончен.

* * *

Солдаты Оспера задержались у сожженного Лоренета на неделю, их командир все еще ожидал, что под его знамя соберутся местные сеньоры. Ожидал тщетно — резня, учиненная Игмором, обескровила дворянство края, а на уцелевших нагнала такого ужаса, что они предпочитали сидеть запершись в замках и не слушали щедрых посулов эмиссара Лиги. Многие припомнили зловещие легенды, окутывающие Игморский холм, страшную славу прежних его обитателей. Воспоминания об ужасах прошлого были невнятны, противоречивы, наверняка сильно преувеличены, но оттого казались еще страшнее.

Общее уныние усиливалось тем обстоятельством, что сам барон постоянно носился по округе, сопровождаемый двумя десятками латников, — выведывал планы зеленого рыцаря, собирал слухи и, разумеется, следил за настроением соседей. Настроение было угнетенное, а слухи из столицы пришли довольно скверные. Восстание началось, о Лиге Добра и Справедливости заговорили открыто. Напыщенные лозунги, выбранные бунтовщиками, никого не соблазняли. Разумеется, никто не зовет к измене и подлости, все злодейства в этом мире совершаются под знаменами, на которых начертаны благие намерения. Давно известно — malus bonu ubi se simulat, tunc est pessimus.[31] Посему местные отнеслись к известиям о междоусобице равнодушно — под знамена Лиги не спешили, но и о правах его величества радеть не собирались. Разве что детишек взволновали новости — с утра до вечера малышня, разделившись на роялистов и лигистов, вела бесконечные войны среди лопухов и черемухи. Ребята постарше глядели на них с завистью — им было не до игр, начался сбор урожая, и подростки трудились вместе со взрослыми.

Купцы рассказывали, что его величество бежал из мятежной столицы, там теперь хозяйничает Лига. Король держит путь в северные области, он созывает сторонников, а объединенные войска мятежных вассалов преследуют его по пятам. Главой Лиги молва называла герцога Энриха. Впрочем, формально сеньоры, возглавляющие бунт, считались равными — во всяком случае, это они провозглашали публично. Косвенным подтверждением известий, доставленных торговцами, служил сам план Оспера, собирающего войска именно здесь, на севере графства. Война приближалась, и его светлость наверняка рассчитывал после победы над Игмором присоединить набранных здесь людей к войску Энриха, преследующему короля.

Все это барон рассказывал по вечерам, когда возвращался из рейда. Полученные сведения только укрепили Фэдмара в желании разбить войско графа — тем больше будут его заслуги перед королем и тем больше, соответственно, награда… если победит его величество, разумеется. Об ином исходе в замке Игмор старались не говорить — к чему дразнить демонов? Spes bona confirmat animos datque vires.[32] Обитатели крепости на горе готовились к обороне — чинили поврежденные стены, заново оснащали оперением стрелы, приводили в порядок доспехи и конскую сбрую. Крестьяне, которых пригоняли в замок для тяжелых работ, глядели с опаской и не скрывали радости, покидая Игмор к вечеру.

Барон присмотрел несколько удобных местечек, где можно будет устроить засаду лигистам. Новых людей он не набирал, опасаясь предателей и графских шпионов, а за солдатами, служившими прежде Сьердану, велел приглядывать своим ветеранам. Наконец лазутчики донесли — войско зеленого рыцаря снялось с лагеря у пепелища и держит путь на север, приближаясь к Игмору. Фэдмар сразу повеселел и велел выступать навстречу. Он бодрился и всячески старался вдохнуть боевой дух в своих людей, однако солдаты не слишком рвались в бой: как-никак их едва набралось полсотни против отряда в четыреста человек. Разумеется, все понимали, что две трети неприятельского войска составляет прислуга, но и она может принять участие в драке, да если и не считать сервов — все равно численный перевес противника оставался внушительным. Воины, разумеется, не роптали — бессмысленно. Если Игмор решил дать бой в поле, отговорить его невозможно. Игмор выше всех. Так что собственные сомнения и страхи воины держали при себе, к тому же каждый тешил себя надеждой — их грозный предводитель всегда побеждал, так почему бы ему не выиграть и в этот раз? Не счесть, сколько раз барон оказывался в неудачной ситуации, однако в конце концов неизменно брал верх над куда более сильными соперниками. Наверняка и в этот раз фортуна окажется к нему благосклонна!

* * *

Фэдмар предполагал, что лигисты сперва отправятся к Трибуру, чтобы занять город, а уж потом приступят к осаде Игмора. Это было бы логично, поскольку взять замок непросто и скорее всего такой подвиг потребует немалого времени. Однако люди Оспера снялись с лагеря и направились к родовому гнезду барона. Возможно, их начальник попросту был чересчур самонадеян, а возможно, у него не было сомнений, что город падет, едва прервется связь с сеньором…

Как бы там ни было, лазутчики доносили: враг держит путь к Игморскому холму, оставляя в стороне дорогу на Трибур. Барон объявил:

— Прекрасно! Я присмотрел отличное местечко, чтоб встретиться с мергенскими щеголями! Клянусь копытом Сатаны, нам даже не придется ничего готовить заранее. Мы побьем их!

Ридрих сперва отнесся к дядиным словам довольно скептически, но когда своими глазами увидел «отличное местечко», решил, что шансы, пожалуй, в самом деле есть. Тракт, проходя через лес, сужался и огибал небольшой холм, поросший искривленными елями, а к повороту примыкала просека, почти незаметная с дороги, поскольку ее прикрывал густой подлесок, разросшийся после того, как ушли лесорубы. Уйди чуть в сторону от дороги — и откроется вырубка, где молодой лес не успел подняться, оттуда можно прискакать галопом, тоненькие низкие деревца не станут помехой. Большую часть графского отряда составляет пехота — эти не устоят, если на них внезапно ударить. Тогда наверняка начнется паника, солдаты побегут, к тому же по другую сторону дороги болотце — глядишь, и туда кто-то из лигистов угодит, удирая от всадников. Единственное слабое место в плане Фэдмара — нужно очень точно рассчитать момент удара и вовремя дать команду гнать коней. Чуть запоздать или начать немного раньше — все пропало. Это понимал и барон, потому велел Астону, самому толковому солдату, затаиться у дороги, чтобы дать знак, когда придет время атаковать. Латник хмуро кивнул — понимал, какая на нем ответственность.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});