Звезды нового неба - Илья Шумей

– Когда Вы все это выяснить успели?

– Так наша станция уже почти неделю у вас над головой болтается. Мы уже выяснили все, что хотели, нам осталось только вот эти заборы сделать и собрать зонды, которые по планетам разбрелись. И все, домой, разбираться со всей этой информацией.

– А что зонды на планетах ищут?

– Собирают образцы. Мы хотим собрать как можно больше данных, чтобы выяснить, что именно произошло с этой звездой, и почему она умерла так рано. Анализ скальных пород может сказать нам, какому облучению они подвергались, какова была его интенсивность и длительность, как давно произошел взрыв, и что ему предшествовало, и еще многое другое. Слишком уж серьезную брешь пробила ваша, как ее, «Вишенка» в общепризнанной теории эволюции звезд. Необходимо разобраться, а там, глядишь, и что-нибудь новое выплывет. И, быть может, мы станем лучше понимать свое собственное Солнце…

Рассказ Слепнева прервал писк вызывного зуммера. Я протянул руку и нажал кнопку ответа на интеркоме.

– Четвертый на связи!

– А где Гильгамеш? – немного сварливо осведомился капитан.

– На реакторном уровне.

– Понятно. Вам там долго еще?

– Около часа, – отозвался профессор.

– Не засиживайтесь особо. Я не хочу, чтобы мой юнга с голоду помер, он мне еще пригодится. Отбой.

– Тьфу ты! – вырвалось у меня невольно.

– В чем дело? – Слепнев вопросительно изогнул одну бровь.

– Обед… – я запнулся, соображая, не сболтнул ли лишнего, и запоздало добавил, – ну да ничего, потом себе разогрею.

– Нет-нет, так не пойдет! – он быстро потыкал пальцами в клавиши, останавливая работу портала, – нельзя нарушать режим питания, это же святое! Скажешь еще – разогреть!

Профессор вынырнул из-за терминала и подхватил свою сумку.

– Пошли!

– Но я. э-э-э… – его столь решительный подход к делу поверг меня в замешательство. Я чисто рефлекторно попытался перегородить Слепневу путь к выходу из комнаты, – не беспокойтесь, мне это не впервой. Ваша работа важнее моего пайка. Наблюдать за ней, во всяком случае, гораздо интересней, чем жевать консервированный картон с куриным вкусом. Да и для здоровья полезней, пожалуй.

– Консервированный картон? Ха-ха! – он подплыл ближе и почти по– отечески положил мне руку на плечо, – слушай, дорогой, кончай мне тут заливать. Думаешь, я не знаю, что стюардом у вас Женька Драгунов работает?

– Женька? – переспросил я, – Жан? Вы его знаете?

– Еще бы! Пропустить обед в его исполнении – самое настоящее преступление! А мы с тобой – законопослушные граждане, верно? – Слепнев мягко развернул меня лицом к двери и подтолкнул вперед, – так что давай, полетели!

Всю короткую дорогу до лифта я лихорадочно соображал, пытаясь найти приемлемый выход из сложившейся ситуации, но так ничего и не придумал. В голову лезли сплошь различные кары, которые обрушит на меня Борис, когда мы заявимся в столовую, да и Жан вряд ли обрадуется. Более того, прибыв к шахте, мы обнаружили, что лифт только-только отчалил от реакторного уровня и движется в нашем направлении. С Гильгамешем на борту, естественно. Передо мной вновь замаячила перспектива оказаться свидетелем кровавого побоища.

К счастью, обошлось, и до жилого уровня мы доехали без эксцессов.

Наш техник, хоть и выглядел мрачнее тучи, но вспышками неконтролируемой ярости все же не страдал. Слепнев не преминул заметить, как ему понравилось работать на его буровом портале, и в сколь хорошем состоянии пребывает все оборудование, однако на Гильгамеша все эти комплименты произвели впечатления не больше, чем восторги туристов на египетские пирамиды.

В столовую я входил с тяжелым сердцем. Свое задание я провалил, и милости от капитана ждать не приходилось. Однако, Борис успел наградить меня лишь угрюмым взглядом из-под кустистых бровей, поскольку ввалившийся следом за мной Слепнев тут же замкнул все внимание на себя.

– Привет честной компании.! Ба! Кого я вижу! – он весьма убедительно изобразил удивление, словно не ожидал встретить здесь Жана, – Женька! Ты ли это!? Сколько лет, сколько зим!

В ответ Жан, взглянув на капитана, лишь беспомощно развел руками, словно говоря: «я же предупреждал».

– Как у вас тут все солидно обставлено, – продолжал тем временем Слепнев, по-хозяйски усевшись за стол, – тарелочки, салфеточки… все дела! Чем потчевать-то нас будешь сегодня? У вас тут после его кормежки проблем с пищеварением не случается, а? – он окинул нас быстрым взглядом, – а что вы такие хмурые? Или не знали? Женька как– то раз у нас в РАН кучу академиков потравил. Ну, прям как Сальери Моцартов, честное слово. Ха-ха! Мне-то не досталось, а вот прочий народ там с такими зелеными лицами ходил – вылитые огурцы с ножками! Тоже зеленые и прыщавые.

Слепнев протянул руку к Жану, но тот поспешно увернулся.

– Признавайся, что ты там в суп подмешал? Некоторым, как мне кажется, не помешала бы вторая порция.

– Тебя я могу обслужить персонально, – процедил повар, выразительно покачивая половником.

– Ха-ха! Почту за честь! – наш неугомонный гость словно не заметил сарказма, – как говорится, если уж попадать под машину, то под «Роллс– Ройс», если уж тонуть, то в ванне с «Дом Периньон», а если отравиться, то твоей стряпней. Ну, что у тебя сегодня на обед?

– Суп, – ответ Жана едва не потонул в скрежете его зубов.

– Просто суп? Ха-ха! Скромность украшает человека, это факт, – Слепнев запустил руку в сумку, – а я тут вам, кстати, еще одно украшеньице для стола припас.

Он извлек из глубин сумки увесистый сверток, театральным жестом сорвал с него бумажную обертку и водрузил на стол бутылку золотистого вина.

– Вот. «Токай-Асу», четыре путтони. Лично из Будапешта привез, специально для вас, – профессор снова посмотрел на Жана, выражение лица которого претерпевало в данный момент весьма непростые трансформации, – ну как, найдется у тебя достойная оправа для этого самоцвета?

Повар аж красными пятнами пошел от напряжения. Бушующая в нем внутренняя борьба с самим собой без труда читалась по его физиономии. Борис тем временем, буркнув «Хм», взял бутылку в руки и придирчиво ее осмотрел.

– Ну что, Жан, – произнес он, рассматривая искрящееся вино на просвет, – удиви нас чем-нибудь.

– Да чтоб вас всех! – выдохнул тот, крякнул и поковылял к буфету с посудой, откуда вернулся, держа в руках несколько изящных бокалов, невесть откуда взявшихся за двести световых лет от Земли, – с потрохами за бутылку продаться готовы!

– За такую – да, – заметил капитан, вкручивая штопор в пробку, – но ты, если не согласен, можешь не участвовать.

– Вот еще! – фыркнул Жан, – не дождетесь!

При этих словах Слепнев снова громогласно расхохотался, хлопая себя по коленям и утирая слезы…

В конце концов, предложенная профессором взятка возымела действие, и мы пусть и не воспылали к нему жаркой любовью, но, по крайней мере, согласились его терпеть. Он все так же без умолку тараторил, а все остальные попросту не обращали на него внимания. Я, правда, не особо большой ценитель вин, поскольку в студенческой среде более популярны иные, менее изысканные и утонченные напитки, но, тем не менее, мне понравилось.

Ароматное, сладкое и, кажется, даже густое как сироп, вино неспешно стекало вниз по горлу, собираясь в желудке в теплый комочек, от которого волны приятного умиротворения разбегались по всему телу. После двух недель сухого закона один-единственный бокал выпитого натощак вина был способен творить чудеса. Я откровенно «поплыл», рассеянно слушая треп профессора и клюя носом.

После такого замечательного обеда вставать из-за стола совершенно не хотелось, но рабочий график был неумолим, и мы со Слепневым вновь отправились на причальный уровень, чтобы закончить работу. Наша беседа, посвященная вопросам космологии и звездной эволюции, также продолжилась, плавно перетекая с одной темы на другую по мере того, как заборный портал углублялся в недра «Вишенки».

– М-да, неплохой участочек вы себе застолбили, – заключил Слепнев, поглядывая на данные спектроанализатора, – вряд ли где на Земле отыщется угольный пласт в сотню километров толщиной. Да и чистота-то какая! Это даже не антрацит, не кокс, а самый натуральный, рафинированный углерод в первозданном виде. Неудивительно, что к вам такая очередь клиентов выстроилась. Если из производственного цикла по изготовлению строительных конструкций выкинуть этапы, связанные с добычей метана, его транспортировкой, хранением и пиролизом для получения чистого углерода, то экономия выходит сумасшедшая. Недостатка в заказчиках у вас точно не будет. Да и наши блудные космические братья наверняка заинтересуются.

– Вы о никарах, что ли? – сообразил я.

– О них, родимых. Так что ждите, они наверняка скоро постучатся в вашу дверь.

– Так они это. уже, – пожал я плечами, – их лихтер был у нас первым.