Молчание солдат - Сергей Самаров

Из джипа выходят Ангел и Мочилов, рисованно оглядываются, как настоящие киношные шпионы, и направляются к «Геше». Пулат в вечернем сумраке едва узнает полковника, поскольку никогда еще не видел его в гражданской одежде, в которой Юрий Петрович держится так, словно на него напялили вместо куртки чемодан. В руках у полковника «дипломат», которым он поигрывает, как школьник надоевшим портфелем с целой кучей двоек за поведение.

Пулат опытный. Он не открывает правые дверцы, приглашая сесть. В машине они все окажутся в ловушке, и потому открывается только водительская дверца, чтобы Ангел с Мочиловым оставались мобильными. Более того, полковник сам заходит с другой стороны, открывает разблокированную «маленьким капитаном» правую переднюю дверцу, но в машину, естественно, не садится. Он тоже хорошо знает, почему боксеры не любят, когда их зажимают в углу и лишают возможности маневра. И не садится в салон, но контролирует и другую сторону машины. Однако ставит на сиденье «дипломат», подмигивает Пулату и громко говорит:

– Пересчитай...

Пулат и без подмигивания в состоянии понять, что ведется игра.

– Свет зажги, – советует Ангел. – Темновато. «Дипломат» положи на руль, чтобы хорошо со стороны видно было...

Виталий передвигает на потолке переключатель. В салоне загорается тусклый свет. «Дипломат», согласно совету, ложится на руль. Крышка только приподнимается, но не слишком высоко. Виталий пересчитывает брошюры с таким старанием, словно от этого счета зависит дальнейший уклад и даже благополучие его жизни. И одновременно все трое наблюдают – Ангел с Мочиловым глазами, Пулат в зеркало заднего вида, – как с дороги сворачивает на большой скорости и приближается к ним не первой свежести «БМВ». Но только один, потому что второй в круговерти транспорта на дороге оказывается затертым другими машинами. Но он тоже близко. В первой машине уже открываются дверцы до того, как сам «БМВ» остановился, а второй влетает неподалеку в заснеженный газон и вязнет в нем. Там дверцы уже распахнуты, и пять человек выскакивают чуть раньше времени, предупреждая интерполовцев о своем намерении. Пятеро других стремятся наверстать упущенное и выскакивают из ближнего «БМВ», стремительно шагают к «Геше», игнорируя «Гранд Чероки».

Уже и первые слова готовы повиснуть в воздухе, когда вдруг рядом раздается грохот. Оборачиваются все. Даже Ангел, Мочилов и Пулат не ожидают такого сюрприза. Второй «БМВ» преследователей светится изнутри, как новогодняя елка, а из раскрытых дверей летят в разные стороны светящиеся и шипящие белые брызги.

Пятеро из второй машины так же быстро, как бежали вперед, бросаются назад... Пятеро из первой машины не могут понять, в чем дело, и замирают в растерянности. С дороги сворачивает еще один «БМВ» и блокирует выезд, окончательно разделяя десятку на отдельные пятерки. Доктор Смерть, Тобако и Зураб выходят спокойно, не торопятся и не суетятся. Но грохот устроили явно не они, потому что они появились совсем с другой стороны.

Первым понимает происходящее Ангел:

– Сохатый обеспечил прикрытие. Я видел у него световую гранату...

Пятеро из первого «БМВ», все еще оглядываясь, понимают, что раз действие началось, его следует продолжать, и снова шагают к «Геше». Пулат уже успевает «дипломат» отложить и выйти. Пятеро останавливаются против троих и тут замечают у себя за спиной еще троих противников. Это опять вызывает кратковременное замешательство. Тем не менее ситуация заставляет их хоть что-то говорить. Если подошли вплотную – не стоять же молча.

– Федеральная служба безопасности. Предъявите ваши документы, – требовательно произносит тот, что выглядит старше, и мимоходом машет перед носом интерполовцев удостоверением. Так машет, что рассмотреть что-то невозможно.

– В самом деле? – из-за его квадратной спины спрашивает Тобако. – А из какого вы, простите, управления?

– Управление антитеррора, – хмурит брови старший, не ожидавший вообще вопросов, а тем более уточняющих. Нахмуренность в данном случае – признак растерянности. – Предъявите документы!

– Позвольте сначала вашими полюбоваться...

Старший еще не понимает, что происходит, – не хватает сообразительности, потому что на простых людей и даже на бандитов слово «ФСБ» действует иначе. Он желает и перед носом Тобако так же махнуть красной книжечкой, но руки у Андрея оказываются неожиданно быстрыми и перехватывают удостоверение.

– Грубая фальшивка, – мельком глянув, говорит Тобако. – Бездарно сделано.

Старший возмущенно тянет руку, чтобы вернуть удостоверение себе, но тут же получает удар в горло, который валит его на капот «Геши». И почти одновременно звучно раздаются еще четыре удара. Из всех только Пулат, как самый маленький ростом, оказавшись против очень длинного противника, ударил ногой. Так ему показалось эффектнее. Остальным рук хватает. Все удары «отключающие». Все выполнены точно. Только один Зураб не успел приложиться – противников не хватило. Четверо интерполовцев и полковник спецназа поворачиваются в сторону светящейся машины, но там уже происходит что-то совсем непонятное. Рядом стоит микроавтобус, а пятеро преследователей Пулата лежат лицом в снег на газоне. Рядом с ними с десяток парней в форме и в бронежилетах. Один из новых действующих лиц идет в сторону «Геши», на ходу снимая кевларовую каску. В вечернем сумраке издали рассмотреть его сложно, и только с двух шагов Тобако узнает новое действующее лицо:

– Капитан Рославлев... Вы-то какими судьбами здесь?

– Мы – работаем, – капитан Рославлев из группы «Альфа» улыбается. – А вы нам операцию срываете. Генерал Астахов сейчас подъедет. Очень он расстроился, но приказал вмешаться...

– А тут вот ваш «сотрудник»... – Доктор Смерть показывает на распластанного под колесами «Геши» старшего из преследователей.

– Наш? – удивляется Рославлев.

Тобако молча протягивает ему удостоверение. Капитан рассматривает, потом подходит к «Геше», где в салоне все еще горит свет, смотрит на свету.

– Произвольная форма, – говорит спокойно. – Для несведущих. Это ладно, разберемся... А зачем вы им машину сожгли?

– А это разве не вы? – Доктор удивлен непритворно.

– Не понял... – Рославлев посматривает на интерполовцев.

– Я тоже, – говорит Тобако. – Мы думали, это вы...

* * *

Генерал занял кресло «маленького капитана», в результате чего самому Пулату пришелся больше по душе подоконник, нежели принесенный из квартиры Басаргина стул.

– В итоге получается, что не мы на них вышли, а они на нас. И мы даже не успели выяснить, что они собой представляют, потому что вмешались вы... Вот такая у нас ситуация, товарищ генерал, – заканчивает рассказ Басаргин.

Вся группа уже вернулась в офис вместе с генералом Астаховым. Последним приезжает Дым Дымыч Сохатый, которому пришлось задержаться, чтобы сменить на машине фальшивые номера на настоящие. Но в присутствии генерала с ним никто не выясняет подробностей эффектной работы, выполненной так вовремя.

Генерала, естественно, интересует вопрос, как бюро Интерпола вышло на своих противников. Басаргин пересказал ситуацию в простейшем варианте.

– Мы, кстати, пытались вам дозвониться по этому вопросу, – напоминает Тобако. – Вас на месте не оказалось.

Владимир Васильевич кивает:

– К сожалению, ситуация эта настолько сложная, что ваше вмешательство спутало нам все карты, и я не знаю, что будет завтра.

– Завтра будет завтра, – басит Доктор Смерть. – А сегодня нам хотелось бы знать, с кем мы имеем дело.

– В том-то и беда, что вы непроизвольно вмешались в дело, которое... Впрочем... Может быть, это даже лучше, что вы вмешались. Нам могли просто приказать. Вам приказать не могут. И присутствие международной организации уже придает делу фактор возможной гласности. Это следует обдумать. Нам вместе. Как себя вести и что мне докладывать руководству. А спрос, предупреждаю, будет на самом высоком уровне, и...

Договорить генералу не дает звонок мобильника. Владимир Васильевич вытаскивает трубку, смотрит на определитель и пожимает плечами:

– Слушаю, Астахов... Да-да... Кажется, мы как-то встречались... Я сейчас в гостях у интерполовцев. Кстати, здесь же полковник Мочилов... Будем рады... Хорошо, ждем... Я такого не знаю... Но это не имеет значения... Хорошо, товарищ генерал... Только... Одна просьба, которую еще не высказал, но готов высказать вам Басаргин... Лучше приехать в штатском...

Астахов убирает трубку, окидывает всех взглядом и сообщает:

– Сейчас сюда приедет генерал-лейтенант Спиридонов. У него есть разговор ко мне и к вам. Думаю, по этому же самому делу.

– Он адрес не знает, – напоминает Мочилов.

– Его привезет капитан Яблочкин. Знаете такого?

– Такого знаем.

2

Группа Аббаса Абдутабарова справляется с первой задачей успешно. А первая задача, которую перед выходом поставил группе Руслан Вахович, – незамеченными выйти в район заготовки шестов. Вступить в бой никогда не поздно, и это всегда смотрится достойно. Но если бой мешает выполнению главной задачи, его следует избегать всеми возможными способами. Потом, когда дело будет сделано, можно будет уходить с боем... А пока следует прятаться. И Аббас повел группу окружным путем, минуя федеральный заслон, выставленный горными егерями, обходя не только посты, но и снежные участки, сохраняющие следы и этим выдающие группу. По камням передвигаться труднее, особенно там, где камни грозят поехать под ногами и превратиться в осыпь, которая в свою очередь в состоянии превратиться в настоящий камнепад. Но пришлось рискнуть. Правда, это потребовало непредвиденной потери времени, и потому Аббас решил отказаться от отдыха, когда группа все же благополучно вышла в долину и скрылась в ельнике.