Обладатель - Юрий Иванович

Ольга вдруг прижалась к нему всем телом:

– Открою тебе тайну: эта квартира у меня пять лет, и ещё ни одного мужчину я сюда не приводила. Я не ханжа, но сама себе дала зарок: здесь побывает только тот, кто мне сильно понравится. Родители об этом знают. Поэтому так и вели себя с тобой. Ты не сердись на них, они хорошие. И если папа там чего высказал…

– Да я его понимаю. Будь я на его месте, с лестницы бы спустил такого типа, как я. Наверняка ведь желает для своей дочери не меньше чем принца или олигарха какого-нибудь?

– Ой! Лучше не напоминай! – скривилась девушка как от лимона. – Ты бы только знал, какие они все гадкие, противные, лживые, подленькие и мерзкие. И смотрят на меня так, словно я для них выгодное вложение капитала. Фу! Вспоминать противно! – Она взглянула на удивлённого Ивана: – Думаешь, если красивая, то любой мужчина у моих ног и готов на все, что мне угодно? А фигушки! Нормальные, честные парни подойти не решаются или сразу считают себе неровней мне. А всякие пройдохи, наглые и беспринципные так и пытаются поиметь, невзирая ни на что. Я потому и люблю такие компании, куда могу заявиться в каком угодно наряде, и где люди нормальные. Илья – солидный, ты – весёлый, открытый, бесшабашный…

– О-о-о! Ушам своим не верю, – изумился Иван. – Это я-то весёлый? Тебе же Лена говорила о моих бедах.

– Но и о другом говорила! Как вы дрались в сквере, и как ты волок Илью на себе. Так что я представляю, каким ты станешь, когда все твои проблемы разрешатся.

– М-да… – протянул Иван. – А по каким ещё причинам ты меня не выгоняешь? Ты ведь так и не сказала.

– Ага! Вот тебя что заинтриговало? – Она улыбнулась. – Я оптимистка, и верю, что при желании и усердии все складывается хорошо. И только хорошо! Вдобавок я уверена, что мужчин-импотентов на все триста процентов просто не существует в природе. Ну и наконец, я люблю экспериментировать… – она приподняла рукой свою великолепную грудь и приложила сосок к губам Ивана, – …поэтому начинай нежно двигать язычком… Смелей…

В спальню они перебрались только через час. Но и там пытливая экспериментаторша, целительница, учительница и экзаменаторша в одном лице не давала сомкнуть Ивану глаз почти до самого утра.

Не иначе как обильное поглощение кофе вызвало такую бессонницу. Но все-таки в конце концов ему удалось заснуть.

Он спал и видел сны. Сначала возникли буквы и цифры зашифрованного в сигвигаторе текста, отчетливые, крупные – четырнадцатым, а то и шестнадцатым кеглем. Текст воспринимался сразу весь, словно на трёх склеенных друг с другом сверху вниз листках.

Потом текст исчез, и возникло совсем другое. Иван в этом сне казался себе маленьким десятилетним пацаном. Он находился на дне неглубокого, расположенного в тропическом лесу ущелья. Какой-то мощный мужчина нес его на плечах. Вначале показалось, что это отец. Слишком похожа была шевелюра, за которую он держался. Потом рассмотрел свой палец с обручальным кольцом и, переведя взгляд, свои вполне взрослые ноги в туфлях. Рассмотрел, по чему именно вышагивал мужчина: по шевелящимся змеям! Причём многие из них бросались на мерно шагающие ноги и с шипением кусали их, порой подпрыгивая до колен и даже до бёдер. Но человек невозмутимо, словно бесстрастный робот, шел дальше. И рассмотреть его лицо ну никак не удавалось, а произнести хоть слово – невозможно, словно рта не существовало. Пришлось пассажиру свеситься чуть вперёд и в сторону, и только тогда он встретился взглядом с несущим его человеком, но черты его лица разобрать так и не смог. Тем не менее у Ивана возникла уверенность в том, что это тот самый полицейский, который помог в сквере!

Полицейский вдруг улыбнулся и дружески подмигнул. Ещё и пробормотал что-то, но разобрать слов не удалось из-за шума: прямо на них падало росшее на краю ущелья гигантское дерево. Крона заслонила солнце, Иван рванулся в сторону и упал прямо на сотни шевелящихся шипящих змей…

Темнота – и почти сразу начался следующий сон. В поле зрения появился сигвигатор, он казался огромным и, вращаясь, медленно летел в пустоте. Судя по парочке мелькнувших искорок на чёрном заднем плане, это было космическое пространство. Устройство перестало вращаться, и стала видна только торцевая часть возле экранов и боковая. Ни самих экранов, ни выпуклостей видно не было. Почти сразу сигвигатор исчез, и вновь возникли буквы и цифры – три склеенных листа, единый текст.

Конец просмотра…

Загралов проснулся от солнечных лучей, бивших в лицо. Ольги рядом не оказалось. Дверь спальни была открыта, но никаких звуков из-за неё не доносилось. Пока он лежал, обдумывая свои сны, щелкнул замок входной двери, и он услышал чьи-то шаги. В спальню вошла Ольга, и он облегчённо вздохнул и встал с кровати.

– А я испугался, что ты сбежала!

– Так я тебе и поверила! – Она подошла, обняла его и, гладя пальчиками спину, поцеловала длинно и томно. – Это я опасалась, что ты со своими тараканами в голове проснёшься раньше меня и сбежишь, пока я лежу бесчувственной колодой.

– Хо-хо! Нашла с чем себя сравнивать! – Иван начал одеваться. – Если все артистки такие, то я уже с сегодняшнего дня иду работать продюсером. Нет… сегодня выходной, значит, иду завтра.

– Я тебя сразу разочарую. Артистки – все «не такие». «Такая» – только я одна. Так что губки не раскатывай и язычок убери с подбородка. И если увижу хоть один масленый взгляд на другую женщину, и губы порву, и язык тебе вырву. Я жутко ревнивая.

– Мд-а… А я думал, мы с тобой просто друзья! Разве нет?

Девушка присмотрелась к его смеющимся глазам и фыркнула:

– Мои мама с папой тоже крепко дружат, и тебе повезло, что у меня хорошее чувство юмора. От мамы досталось. Но когда она начинает шутить, мне моего любимого папочку очень и очень жалко. Так что учитывай… И пошли чай пить.

– Ладно, ладно! – Иван вслед за Ольгой вышел из спальни, и они направился к кухонному пятачку. – Не надо из себя разыгрывать королеву амазонок, пленившую Одиссея. Это я просто вчера был героем, потому что кофе напился. Но стоит мне опять загрустить и стать скучным, как ты, вполне возможно, начнёшь меня пинками вышвыривать на улицу.

– Не буду! Приму тебя таким, какой ты есть.

– Хорошо, тогда давай вести себя так, словно мы лучшие друзья… ну, ладно, пусть и любовники, которые прощают друг другу всё и во всем приходят к согласию. Например, я говорю: «Я хочу этого». А тебе, если не нравится, достаточно сказать в ответ: «А я не хочу!» И вопрос исчерпан. Договорились?

Ольга сдвинула брови, заваривая чай, а потом взглянула на Ивана:

– То есть я могу что-то этакое сделать, сказать тебе, и ты не обидишься?

– Ну… Смотря что ты сделаешь…

– Например, пошарю в твоих карманах.

– Зачем?

– Уже пошарила, – призналась Ольга. – Мне нужен был твой паспорт, чтобы тебя зарегистрировать, а будить не хотелось… ты так сладко спал…

Иван растерянно молчал, а девушка продолжала:

– Видел, какая у нас в доме охрана? Вот. И как я беру внизу ключи от своей квартиры, тоже видел. Я дала твои паспортные данные охранникам, они сделали фотку с паспорта и будут и тебе давать ключ.

– А зачем тебе это? – спросил Иван и подумал, видела ли девушка сигвигатор, и что ей сказать, если она о нём спросит.

– А я так хочу! Тем более я знаю, что тебя обокрали полностью. Специально с самого утра позвонила Ленке и всё у неё, сонной, выпытала. Тебе удобно ночевать у друзей и проситься к ним на постой, как бедный родственник из провинции?

Иван не удержался от улыбки:

– А у тебя я буду жить, не напрашиваясь, получается? И что скажут твои родители?

– А вот вечером пойдём к ним на ужин и поставим в известность. Только цветы купим. Мама обожает всякое такое… шикарное! – Ольга повела руками, словно обрисовывая в воздухе большой букет. – Я, кстати, сегодня вместе с ними поеду к дяде Свену, старшему брату папы, и предупрежу их о нашем визите…

– В Швецию поедешь?

– Нет, шутник, он в Подмосковье, в санатории. Проблемы с сердцем. Так что у тебя будет часа четыре свободного времени. Можешь сходить к Илье, забрать свои вещи.

– Надо же, какая щедрость! Вчера ещё был свободен круглосуточно, а сегодня аж целых четыре часа получил. Правильно мой папа иногда восклицал, когда ему мама надоедала: «Свободу начинаешь ценить только в тюрьме!»

– Ага! Ты ещё при моей маме такое ляпни, так она сразу тебя невзлюбит. Она твёрдо уверена, что только под чутким и ежедневным руководством женщины мужчина становится воистину свободным и может полностью насладиться жизнью.

– Это ты так шутишь или даёшь мне повод для побега?

– Но это же моя мама так думает! – сделала круглые глаза Ольга. – Со своими взглядами на жизнь я познакомлю тебя позже…

– Ага! Когда я стану совсем ручным и буду есть только с твоих рук?