Начало России - Валерий Шамбаров

Франция настолько ослабела, что с ней вздумала воевать крошечная Наварра. Ее король Карл Злой даже захотел захватить в плен наследника Карла, когда тот поедет из Парижа в Реймс, где традиционно короновались французские короли. Но наваррцев французы все-таки разбили. А вот папа Урбан V прикинул, что жить в такой стране слишком неуютно. Взялся снова наводить мосты с итальянским духовенством и оставил Авиньон, торжественно возвратился в Рим.

На противоположном конце Европы, в Византии, тоже было неладно. Император Иоанн Кантакузин кое-как держался на престоле с помощью турецких сабель. Но население возненавидело его за альянс с османами. Вдобавок императору было буквально не на что жить. Греческие провинции были опустошены в непрерывных усобицах, торговлю задушили иноземцы. Константинополь собирал пошлины 30 тыс. золотых в год, но под боком стояла независимая генуэзская Галата и гребла на выгодном месте ежегодно по 200 тыс.

Царь вздумал приструнить итальянцев, заставить их хоть немножко уважать хозяев и делиться доходами. Начал небывалую войну против собственного пригорода. Взять Галату он не сумел, а генуэзцы постарались избавиться от такого императора. Поддержали его соперника Иоанна Палеолога, помогли организовать заговор в столице. Однажды ночью Палеолог прибыл в Константинополь на генуэзских кораблях, город восстал. У Кантакузина еще были войска, но он выдохся в бесконечной борьбе, отрекся от престола и ушел в монастырь.

Победитель щедро расплатился с сообщниками, подарил Генуе огромный остров Лемнос. Хотя и с турками ссориться ему было никак нельзя. Иоанн V взялся подстраиваться к ним так же, как Кантакузин, отдал малолетнюю дочку в гарем султанского сына Халила. Но промахнулся, не угадал! Престарелый султан Орхан в 1359 г. умер, и на его место сел не Халил, а Мурад I. Орхан еще считался с былой славой империи, уважал ее. Мурад подобных чувств к Византии не питал. По его повелению турки переправились из Малой Азии через Дарданеллы, начали занимать Фракию – после гражданских войн села здесь лежали разрушенными, османы селились полными хозяевами.

Император схватился за голову, но что он мог сделать? В его распоряжении имелись лишь горстки наемников и ни на что не годное ополчение. Воевать греки разучились, вооружали их чем попало, и они разбегались при одной атаке или просто услышав о приближении неприятеля. Некоторые города сдавались без боя, и от этого только выигрывали. Их брали под защиту, они получали возможность спокойно жить, торговать, трудиться. Мурад перенес свою столицу из Бруссы в Адрианополь (Эдирне), уселся совсем рядом с Константинополем.

Иоанн V, зажатый на оставшихся клочках империи, метался в панике – кто его спасет? Обращался к венгерскому, польскому королям, сербам, болгарам, немцам, итальянцам. Однако папа Урбан V тоже был себе на уме. Категорически запретил королям вступать в союз с Византией, пока она не подчинит Православную церковь «святому престолу». Греческое духовенство противилось, но император отбросил любые возражения. В 1369 г. он лично отправился в Рим. Его и к папе-то сперва не допустили. Иоанн через секретарей представил грамоту о согласии принять унию, лишь после этого Урбан принял его, позволил поцеловать туфлю и принести присягу на верность.

Заручившись папским благословением, царь поехал просить о помощи во Францию. Но французы еле-еле выползали из разрухи, Карл V отделался от гостя неопределенными обещаниями. А на обратном пути венецианцы арестовали императора за долги! Большее унижение для Византии трудно было представить. Ко всему прочему, царевич Андроник, оставленный в Константинополе вместо отца, порадовался подобному обороту дела и не стал тратиться на его освобождение. Выручил второй сын, Мануил, прислал часть денег. А за прочий долг Иоанн договорился отдать Венеции остров Тенедос. Неблагодарного Андроника лишил наследства, посадил в башню, назначил своим соправителем Мануила…

Но поездка императора по Европе обернулась и другими неприятными последствиями. Мураду его переговоры с западными державами и папой совсем не понравились. Он так цыкнул на царя, что тот признал себя вассалом султана, переговоры об унии пришлось свернуть. А кредиторы не зря выпросили Тенедос, остров контролировал вход в Дарданеллы. Венеция задумала перекрыть дорогу в Черное море своим конкурентам, генуэзцам. Те возмутились, между двумя республиками разыгралась жесточайшая война. Топили корабли, пытались захватить друг у друга колонии. Но генуэзцы обозлились и на Иоанна V, преподнесшего им эдакий сюрприз. Устроили побег из тюрьмы его сыну Андронику, приютили у себя в Галате, начали организовывать новые заговоры в Константинополе.

В Азии порядка было не больше, чем в Европе. Монгольское ханство в Иране, созданное Хулагу и его детьми, приказало долго жить. Эмиры интриговали, своевольничали. Один из них, Чобан, захватил власть при малолетнем хане Абу-Саиде. Но когда хан повзрослел, он убил эмира и его сыновей. А хана, в свою очередь, отравила любимая жена, дочка Чобана. Власть надломилась, и среди персов вспыхнуло восстание сарбадаров – так их прозвали по отчаянному лозунгу «cap ба дар», «пусть голова на воротах висит».

Естественно, мятежники предпочитали развешивать на воротах не свои, а чужие головы, резали и изгоняли монголов. Заодно резали всех, кто был им не угоден. Последний хан Ирана Туга Тимур пригласил вождей сарбадаров на переговоры, а вожди обеспокоились, вдруг их хотят перебить? Чтобы избежать этого, явились со спрятанным оружием и сделали наоборот – на пиру дождались, когда хан и его вельможи напьются, и перебили их. Персия распалась. На юге появились независимые шахи и ханы. А по всему северу страны колобродили сарбадары. Но жизнь в «освобожденной» стране стала не слишком приятной. Мелкие властители воевали между собой, а мятежники – против всех.

Предводители сарбадаров были радикальными сектантами. Провозглашали, что надо перестроить мир, утвердить счастье для всех. На всех, конечно, не хватало, но ведь начинали с себя. Это было вполне справедливо – вознаградить главных героев, чтобы они могли обжираться, напиваться, обкуриваться, пользоваться лучшими девушками и мальчиками. Чем не «рай на земле»? А те, кто осмеливался возражать, выступали против справедливости и общего счастья. Как раз их головы и вешали на воротах. Впрочем, старались выбрать более мучительную смерть. Запарывали насмерть, сдирали кожу, сажали на кол. С такой же жестокостью революционные вожаки обращались друг с другом. Кто одолел, тот и прав, а кто проиграл – изменник «общему делу».

В Средней Азии раскинулось еще одно монгольское государство, «улус Джагатая». Но и здесь разразилась «замятия». За 70 лет сменилось 20 ханов. Сказалась и религиозная мешанина, среди здешних жителей наряду с мусульманами по-прежнему были язычники, христиане, зороастрийцы, еретики всех мастей. Разные группировки поддерживали своих претендентов. Драки шли настолько бурные, что страна докатилась до кошмарного состояния. Омари писал: «В Туркестане можно встретить только более или менее сохранившиеся развалины, издали кажется, что впереди благоустроенное селение, окруженное пышной растительностью, но находишь пустые дома…»

Южные торговые города захватили мятежные эмиры, из Ирана сюда перекинулось восстание сарбадаров. Монголы и примкнувшие к ним племена удержались в степях Восточного Казахстана и Киргизии, здесь возникло кочевое царство Могулистан. Но в 1366 г. умер хан Тоглук-Тэмур, а его сына убил эмир Камар-ад-Дин, узурпировал власть. Династия царей Джагатайского улуса прервалась. Однако в усобицах выдвинулся один из военачальников, Тимур. Его прозвали Тамерланом (Тимур-ленг – Железный хромец). Он был эмиром города Кеша, храбрым и умелым полководцем, одного за другим побеждал противников. Под знамена удачливого командира стекались разношерстные воины.

Купцы и горожане Самарканда и Бухары поначалу приняли сарбадаров, увидели в них защиту от татарских неурядиц, но разгул революционеров оказался еще хуже. Осознавали, что нужна твердая власть. В Тимуре увидели человека, способного обеспечить ее. Города отворачивались от мятежников, передавались ему. В 1370 г. он стал хозяином Средней Азии. Тимур, как и Мамай, не принадлежал к роду Чингисхана, не мог быть ханом. Он сохранил скромный титул эмира, но взялся налаживать порушенную страну. В противовес прочим князькам, опиравшимся на отряды случайного сброда, начал формировать профессиональную армию. В нее брали гулямов (удальцов) независимо от национальности, хорошо платили, но и экзамены были строгими. Желающий поступить на службу должен был показать свое умение фехтовать, стрелять из лука, на полном скаку подцепить кончиком копья колечко, поднятое в руке проверяющего.

С обновленными войсками Тимур нанес несколько поражений Могулистану, хотя окончательно сладить с узурпатором Камар-ад-Дином так и не удалось. Зато был захвачен отпавший от Золотой Орды Хорезм, развернулось наступление на Иран, у сарбадаров отбирали крепость за крепостью. Оживали города Средней Азии, в них строились великолепные мечети, минареты. Расчищались и ремонтировались каналы, воскресали поля земледельцев. И торговые пути караванов из Китая, Индии, стали сдвигаться на юг. Везти товары прежними дорогами, через Сарай, было опасно, того гляди перебьют и ограбят не пойми какие банды. Иное дело, через владения Тамерлана. Там было спокойно, удобно. В любом городе путешественники могли найти надежное пристанище, отдых, еду.