Последний дар времени - Филип Фармер

Грибердсон дал ему выговориться, а потом сказал:

- Все эти разговоры ни к чему. Когда я поймаю человека, укравшего ружье, я сумею вытянуть из него правду, а пока лучше оставим эту тему.

- Но я не хочу, чтобы вы меня подозревали, - сказал Драммонд. - Вы мне не верите.

- В душе я не верю никому, - сказал Грибердсон. - Сейчас все автоматически оказались под подозрением.

Он ушел. Сборы через час были закончены, и люди стали спускаться с гор на просторные равнины Испании. Это не были знакомые Грибердсону полупустыни. Равнины в ту пору прекрасно снабжались водой и были покрыты густой травой и деревьями. Вокруг вновь было огромное количество животных, кругом бродили крупные стада лошадей и бизонов, часто можно было видеть зубров, мамонтов и носорогов.

Львы равнины уступали в размерах пещерным, они были похожи на африканских львов, уцелевших в заповедниках двадцать первого столетия.

- Даже теперь я не могу привыкнуть к мысли, что львов можно встретить в снегах, - Грибердсон сказал, что в его сознании гигантские кошки были прочно связаны с тропиками. А между тем, сибирский тигр и снежный леопард двадцать первого века - к двадцать третьему оба исчезли - в холодных климатических зонах чувствовали себя неплохо.

Грибердсон решил сделать привал на несколько недель. Место для лагеря было выбрано примерно там, где через одиннадцать тысяч лет предстояло вырасти Мадриду. Англичанин не обратил внимания на протесты дикарей, заявлявших, что он противоречит самому себе, так как обещал сделать остановку только в теплых краях.

Но объяснить племени, что остановка сделана с целью изучить охотничьи повадки львов в снегах и льдах, все же пришлось.

Кроме того, в шести милях от лагеря расположилось племя, которое могло дать фон Биллману возможность изучить новый язык.

В те дни Лрагбад, подросток, прошел обряд посвящения кровью. Он вышел против самца льва, пожиравшего свежезадранную лошадь, вооруженный атлатлом, двумя копьями, каменным топором и ножом. Лев вел себя так, словно не мог прийти в себя, потрясенный глупостью человека. Действительно, кто еще мог быть столь неразумным, чтобы отважиться напасть на льва во время обеда.

Но Лрагбад отважился. Он выглядел достаточно смелым юношей, хотя и не говорил никому, какие чувства испытывал в действительности. В конце концов лев решил отделаться от приплясывавшего и потрясавшего оружием идиота. Он атаковал, а юноша, не желающий быть очередной добычей хищника, всадил с помощью атлатла копье в плечо гигантской кошки. Лев запрыгал на трех лапах, и Лрагбад метнул второе копье, которое глубоко вонзилось в грудь зверя. Все же лев сумел добраться до него и вышибить каменный топор ударом могучей лапы. Лрагбад ухватился за древко, торчащее из груди животного, и уперся из всех сил. Лев тащил его некоторое время, затем рухнул. Из пасти зверя хлынула кровь, и глаза его потускнели. Лрагбаду достались в награду его голова и накидка из шкуры.

Все были счастливы, и воины в тот вечер угощались львиным мясом. Грибердсон съел свою порцию сырой. С того дня он редко ел мясо, прошедшее кулинарную обработку. Фон Биллман не упускал случая, чтобы подшутить над этой новой странностью шефа, но Грибердсон отвечал, что и раньше предпочитал сырое мясо.

- Но ведь это небезопасно, - заметил лингвист, - сырое мясо зачастую содержит паразитов.

Грибердсон лишь улыбнулся, но жевать не прекратил.

- Поймите, ведь дело не в том, что в Риме надо быть римлянином, сказала Речел. - Даже эти дикари тщательно готовят мясо, и их беспокоит, что вы едите его кровавым.

Грибердсон слизывал кровь с уголков рта.

Пламя осветило его красивое, резко очерченное лицо и отразилось в глубине серых глаз.

Речел повернулась и отошла к пировавшим женщинам. По пути она подошла к столику вождя, задала вопрос и оказалась втянутой в беседу.

Драммонд со странным выражением глядел на Грибердсона. Увидев, что англичанин заметил его взгляд, он опустил глаза. Через три дня они снялись с места и ушли. Попытки войти в контакт с соседним племенем закончились неудачей. Племя тут же откочевало к северу.

На четвертую ночь после того, как они покинули будущий Мадрид, кто-то просунул ствол ружья в шатер Грибердсона и фон Биллмана и начал стрелять не целясь. После пятого выстрела ствол исчез и стрелявший убежал.

Если бы этот человек провел стволом по окружности, находившиеся в шатре не уцелели бы. Тяжесть и скорость полета этих пуль столь велики, что любое попадание было бы смертельным.

Но нападавший совершил ошибку: вместо того, чтобы стрелять в стену, он разрядил ружье в дверной проем. Мушка сместилась лишь на несколько дюймов. Этого было достаточно, чтобы пули миновали один из больших камней, служивших подпорками внутри хижины. Рикошетом отлетев от валуна, они пробили стену и ушли в темноту.

Оба жильца были невредимы, но оглушены выстрелами. Секунд двадцать или около этого они сидели, не двигаясь, не слыша, как шлепает по камням кожаная обувь преступника.

Затем Грибердсон прихватил ружье, выбил ударом плеча дверь и выскочил наружу.

Выстрелы разбудили весь лагерь. Люди запаливали сучья в углях очагов и выбегали из шатров с факелами.

Грибердсон, не медля ни секунды, приказал сделать перекличку. Таммаш и Гламуг выстроили людей и каждому велели назвать имя.

Прежде чем закончилась перекличка, где-то в темноте выстрелило ружье. Пуля оцарапала плечо Грибердсона. Он упал и откатился во тьму, куда не доставал свет факела, затем встал и стал красться к ближайшим кустам.

Англичанин обладал большим опытом жизни в лесах. Зимой и летом он мог ходить в зарослях совершенно бесшумно. Но человек, на которого он сейчас охотился, родился в мире, где, чтобы не погибнуть, нужно было быть одним целым с природой, он беззвучно растворился в глубине леса. Грибердсон все же обнаружил его следы и пошел параллельным курсом. Начался снегопад, и он подумал, что еще немного и следы занесет. К тому же он сам, если не вернется сейчас в лагерь, может заблудиться или увязнуть в болоте.

Ветер усилился и снег летел большими хлопьями, когда Грибердсон вернулся. Англичанин вновь приказал провести перекличку и терпеливо ждал в стороне. Он искал Дубхаба и не находил его, но тот сам вышел из шатра, сказав, что спрятался, когда из кустов стали стрелять.

Все были на месте - очевидно стрелявший сделал круг и, воспользовавшись всеобщим переполохом, вернулся в лагерь На мгновение Грибердсон почувствовал к нему уважение и улыбнулся.

- Зажгите побольше факелов, - приказал он. - Роберт, установите в нашей хижине приборы и освещение. Мы проведем парафиновый тест.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});