Мятежница и менталист (СИ) - Бланк Эль

— Когда идея завязана на деньгах, тут уже не до собственных желаний. Реализовать ее без поддержки со стороны нереально. Поначалу я действительно работал на голом энтузиазме, пытаясь организовать протестное движение, мечтал сделать этот мир лучше, правильнее. Потом понял, что без финансовых вливаний нихрена не выйдет. Потом вдруг “пожертвования” получил, меня поддержали, радовался как идиот. А потом… когда по уши в этом дерьме увяз, понял, что нужен спонсорам лишь как прикрытие. Я оказался привлекательной фигурой лидера, а мои база и соратники — ширмой для провокаций. А все потому, что мои убеждения идеалиста удачно совпали с чьими-то прагматичными планами. И мои действия оказались кому-то выгодны. Так что, жив я, пока моя идея полезна и востребована. Не будет выгоды — нас всех пустят в расход. Соскочить нереально. Приходится старательно притворяться, что я в любой момент готов вести мятежников бой.

Карен взлохматил рыжие вихры, поморщился, испытующе взглянул на меня и подмигнул, намекая, что он реалист и подобное использование считает естественным, закономерным итогом. И, усмехнувшись, укорил в срыве стратегических планов:

— А ты пожалела для меня репортаж… Он бы стал шикарным отвлекающим маневром. Спонсор, увидев, что я стараюсь посеять смуту в умах общественности и вношу посильный вклад в наше общее дело, увеличил бы финансирование. Хоть на время перестал бы надоедать с претензиями, давить и требовать иной бурной деятельности. Он ориентирован на реальные результаты. А если перестанет платить, мы все тут сдохнем от голода или излучения… — Он вздохнул и махнул рукой. — Впрочем, если будет, то сдохнем от рук федералов. Все чаще ловлю себя на мысли, что путь тупиковый. Меньшинство не сможет победить большинство. Так что зря ты Кари… — он чуть не назвал меня прежним именем, но спохватился и исправился: — Зря ты Кара в это влезла и так рвешься в наши ряды. Я посчитал тебя бесперспективной для интересов Сопротивления, теперь вижу, что ты достойнее многих. Вот только для чего тебе лишние проблемы? Тебе настолько импонирует идея справедливости?

В свете сказанного, я в идеях и идеалах уже начала сомневаться, но любопытство быстро взяло верх над разумностью. Спонсор? Финансы? Это кто так скрытно все проворачивает?! Кто такой ушлый, что решил действовать через разжигание вражды? И зачем? Хотел кого-то сместить и занять его место? Заработать? Дестабилизировать ситуацию на Марсе? Продвинуть свои идеи в противовес идеологии повстанцев?

Версий было много, вот только на этот раз нарываться и напрямую требовать принять меня в ряды мятежников, чтобы иметь возможность выяснить их тайны, я не стала. Избрала окольный путь, помня, что Карен любит отказывать сходу.

— Ты меня отпустишь?

— Не знаю. Не умею я принимать решения быстро. То есть, умею, но они тогда… — Карен страдальчески поморщился, и я с ним мысленно согласилась — неправильные. — Мне все обдумать нужно. Приходи завтра, и я тебе скажу.

Я не выдержала и по-доброму рассмеялась, настолько комично прозвучало его признание. Злость ушла бесследно, окончательно сменившись жалостью и сочувствием, приправленными изрядной долей любопытства от назревающего разоблачения спонсора. Такой репортаж стопроцентно получится сенсационным!

— Ты думай, я подумаю, — бодро заявила, поднимаясь со стула. — До завтра тогда. Мне куда? В камеру под арест, в прежнюю комнату или погулять можно?

— К себе топай, — разрешил Карен. — Можешь погулять с Марком. За пределы базы ни ногой.

Меня это дозволение более чем устроило. И передышку получила для раздумий, и мнение Карена о себе изменила, и сама на лидера мятежников по-другому посмотрела, и Марка снова получила в свое пользование. Последнее, самое полезное сейчас — идею освоить стрельбу я так и не оставила.

Если Мрачник и был против подобной перспективы, мечтая избавиться от меня, то я об этом намерении не узнала. Даже не в состоянии была понять, какие инструкции выдал Карен — пришлось в коридоре ждать моего телохранителя и тренера в одном лице, который пошел на ковер к начальству.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

После аудиенции мужчина вел себя так же как и раньше — молчаливо, нелюдимо, неприветливо. Его отношение ко мне не изменилось ни на йоту, будто я и не сбегала никуда. Он лишь поинтересовался:

— Жрать хочешь?

Я не обиделась на грубость, естественно сказала “да”. В пескоходе свои припасы съесть не успела — ужин оказался сытным, а спать хотелось куда больше.

На этот раз мне достался практически готовый набор, который не нужно было разогревать. Только даже его получив, я Марка от себя не отпустила и спросила — в силе ли его обещание продолжать мое обучение.

— Тебе не надоело? — обреченно буркнул Мрачник. — Не наигралась? Не поняла, что это неженское дело?

Раскрывать ему все карты сейчас было бы неправильным. Пришлось принимать обеспокоенный вид и трагичным голосом сообщать:

— Боюсь, что все серьезно. Это не игра.

Наверное, аргумента хватило, а может, не захотелось мужчине со мной спорить. А потому ближе к вечеру разрешенная Кареном прогулка очень удачно совместилась с обещанием Марка. И мы снова оказались на полигоне.

Мое оружие не поменялось — из-под плаща тренера показалась все та же плазменная винтовка. Только на этот раз я осознала, что держать ее легче, чем в первые наши уроки. Плюс сказались последствия предыдущих тренировок, и я сумела поразить практически с первой попытки сразу несколько мишеней.

Похвалы от Марка так и не дождалась. Вот вредный мужик, что ему сложно приободрить, ласковое слово сказать? Сочувствую его бывшей женщине… если она у него была. Как такого выдержать? Впрочем, с его несносным характером логичнее предположить, что если все же была, то сбежала без оглядки. И вообще непонятно, сколько ему лет.

На первый взгляд выглядит возрастным, лет на шестьдесят, может, даже больше. А начнешь присматриваться к глазам, лицу и, несмотря на шрам и неопрятный вид, ему не дашь больше сорока. И руки у него не выглядят совсем старыми. Жаль, что мужчине не повезло получить такие серьезные травмы. Возможно, именно это заставляет его быть нелюдимым и наплевательски относиться к своему внешнему виду? Да и тяжелые условия пустыни тоже накладывают свой отпечаток…

Наверное, за последнее время я обнаглела окончательно, потому что, отбросив деликатность, проявила любопытство:

— Что с тобой произошло? Можешь, не отвечать, я привыкла что ты меня игнорируешь. Только не думай, что я интересуюсь ради желания потешить самолюбие. Просто не в моем характере общаться с человеком и не знать о нем самого элементарного.

— Снова намекаешь, что я тебе друг? — хмыкнул Марк, проверяя уровень заряда и возвращая мне винтовку.

— Почему бы и нет? — получив обратно оружие, я снова приняла правильную стойку и прицелилась.

— Ты мне не доверяешь. Не посоветовалась, когда сбегала. В итоге бездарно попалась.

— Хотел, чтобы я тебя подставила? — изумилась его непонятливости я, прищуривая глаза, чтобы не ослепило при отдаче. Удовлетворенно отметила попадание, и добавила: — Друзей обычно защищают.

Марк после подобного ответа опешил, не зная, как отреагировать на мое небезразличие к его персоне. Еще пару мишеней я поразила под его потрясенное молчание. Лишь ожидая следующую перезарядку винтовки, я услышала:

— Мне просто не повезло. В экзоскелете зажало — во время одной из атак я на транспортник с плазмогенератором без прикрытия полез, никого другого рядом не оказалось, — удивляя меня, все же признался он и задал встречный вопрос: — А ты чего сбежала?

— А что мне оставалось? Сидеть и ждать пока меня используют по-полной, а потом убьют?

— Ты же сама Карена соблазняла. С чего ему тебя убивать?

Я закатила глаза к уже почти совсем темному небу, где уже начали перемигиваться звезды. И этот туда же! И почему все неправильно расценивают мой профессиональный интерес и желание заснять интересное интервью? У меня из головы напрочь вылетели те глупые восторги, которые я себе навыдумывала в адрес “сногсшибательно привлекательного” Карена, который на поверку оказался недальновидным и пассивным. Сейчас в моих глазах лидер мятежников выглядит слабым и ведомым. Как такого полюбить? К тому же, он не способен простить мои недостатки. Почему, в таком случае, я должна закрывать глаза на его неидеальность?