Князь-дракон в магической академии (СИ) - Пилевина Евгения

— Далмат! — позвала Эмилия, надеясь, что это сработает. И точно: он отвлекся от Гарцин и обернулся. — Иди сюда.

Гарцин тихо выла под ним, и Эмилия была рада, что она хотя бы жива. Неважно, что с ней, сейчас она найдет для нее обезболивающее, и все будет хорошо, она отведет ее в лазарет, и все будет…

У нее нет глаза.

У нее нет глаза — поняла Эмилия, когда Далмат перестал закрывать ее своей спиной. Этот урод выдавил ей глаз. Эмилия ахнула, но перед Далматом попыталась не показать, что ей поплохело. Она поцеловала его, взяла за подбородок и, удерживая за челюсть, влила в него антидот, отбросила флакон и бросилась к шкафчикам. Позади она услышала, как Далмат охает и опирается на стену. Он сварил слишком токсичное зелье, вот пусть теперь и страдает сам. К своему удивлению, Эмилия даже смогла найти шприцы. Нашла она их раньше обезболивающего, иначе даже не стала бы тратить время на поиски. Она расколола ампулу, опустилась на колени перед Гарцин, которая едва была в сознании, и собрала обезболивающее в шприц.

— Подожди немного, пожалуйста, — попросила Эмилия. Она подняла руку Гарцин и нашла вену.

Гарцин снова завизжала, когда Эмилия вколола ей обезболивающее.

— Дыши.

Эмилия отбросила шприц и нашла нашатырь — на этот раз намного быстрее. Она сунула ватку Гарцин в руку и наказала ей нюхать, и сунула флакон под нос выключившемуся Далмату. Он закашлялся, отмахнулся, но она снова сунула спирт ему в лицо. Далмат замотал головой, из его глаз посыпались слезы, он отвернулся и спрятался за локтем. Он встретил испуганный взгляд Эмилии и коснулся ее лица, вероятно, проверяя, настоящая ли она. От злости она скривилась и сунула нашатырь ему под нос, отчего Далмат снова закашлялся.

— Прекрати, я тебя умоляю.

— Что ты туда добавил? — яростно спросила Эмилия, но тут же уже более взволнованно добавила: — Ты в порядке?

— Да, — он огляделся; Гарцин сидела за небольшой перегородкой, и он не видел ее. — Что случилось? Почему такой срач?

Эмилия виновато опустила глаза. Она понимала, что это все из-за нее. И Гарцин осталась без глаза из-за нее. А все потому, что ее на краткое мгновение ослепила злость, и она решила, что заставить его выпить этого зелья в качестве мести будет отличной идеей.

От него пахло лимоном, лесом, полевыми цветами и кровью. Кровью Гарцин. Запах приворотного зелья. Запах смерти.

Далмат уловил перемену в ее лице и погладил ее по щеке, не уверенный, что может ее касаться. На ее щеке осталась полоска крови, и он отнял руку, испугавшись. Она не ударила его и не отдалилась, положила его ладонь на щеку и прикрыла глаза, Далмат потянул ее к себе и поцеловал в щеку. Когда она и на это не выказала негативной реакции, он уложил ее к себе на плечо и коротко коснулся ее губ, прося разрешение. Эмилия нехотя оттолкнула его и встала. Она уже соскучилась по тому, как нежно он ее целовал, но она не могла ему этого позволить. Он провинился. И у нее, вообще-то, был парень.

— Ты чуть не убил Гарцин, — сказала Эмилия, и глаза Далмата округлились.

— Кошмар. Как она? Где она?

— Ты выдавил ей глаз, — сказала Эмилия и заглянула к Гарцин. Она сидела тихо и нюхала ватку. По ее лицу с одной стороны стекала кровь, с другой — слезы. — Но, вроде, она в порядке.

— Я в порядке, — выдавила Гарцин.

— Да сейчас, в порядке она! — возмутилась Эмилия, и Далмат нервно хохотнул.

— Боже. Извините.

— Это я должна извиняться. Я не знаю, чего я пыталась этим добиться, я просто… — Эмилия сквасила губы и задержала дыхание, стараясь не заплакать. — Прости меня, пожалуйста. И ты прости, Гарцин.

Подруга отмахнулась и вдохнула спирт, поморщившись.

— Поцелуешь — прощу, — улыбнулся Далмат, и Эмилия ударила его в грудь.

— Ненавижу тебя. Но вы оба хотя бы живы.

— Это только благодаря тебе, — Далмат со стоном поднялся на ноги. Он вышел к Гарцин и окинул ее сочувствующим взглядом. — Прости, пожалуйста, Гарцин.

— Ладно, от “пожалуйста” у нее глаз на место не встанет, — сказала Эмилия и протянула Гарцин руку. — Пойдем, отведу тебя в лазарет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Эмилия взяла Гарцин под руку и повела из каморки.

— Лия, — позвал ее Далмат, и она обернулась. — Мы можем поговорить позже?

— Можем, — кивнула она. — Но сначала Гарцин.

***

— Можем ли мы поговорить, — передразнивала Эмилия Далмата. Она пнула упавшую на пол подушку. Та влетела в стену и молчаливо упала на пол. Эмилия выругалась. — Конечно, можем…

Эмилия снова подобрала подушку, и тут ее взгляд упал на алтарь. Покрытый толстым слоем пыли натиатский дракон смотрел в стену. Некогда блестящие бусы на его теле потускнели и потемнели. Веер, кольцо с камнем и даже скелет летучей ящерки стояли безмолвно, занимая место и мыли Эмилии. Они теперь казались ей бесполезными. Бесполезными и жестокими, как Далмат. Подумать только, этот сраный дракон выдавил глаз ее подруге!

Эмилия швырнула подушку в алтарь, и он с треском разлетелся в стороны, поднимая ворох пыли; фигурка дракона разбилась, и только обмотанные вокруг нее бусы держали ее вместе. Запеченого цвета скелет ящерки развалился на несколько частей и теперь валялся по всей комнате. Яркий свет из окна подсвечивал парящую в воздухе пыль.

Эмилия протянула руку к разбитой фигурке и выдохнула, фокусируя энергию. Осколок медленно поднялся в воздух; бусы натянулись и потянули вверх вторую часть дракона. Эмилия сделала полшага назад и с размаху выбросила фигурку в окно. Она пролетела по комнате, слабо сверкнула в солнечных лучах, и скрылась за окном. Звука падения Эмилия уже не услышала.

Теперь она потянулась к раскрошенному скелету. Все его части поднялись над полом и в следующее мгновение исчезли в окне. Следом полетели веер, кольца, бусы, камни, фигурки — все, что было в этом злосчастном алтаре; все, что теперь напоминало ей о ненависти. О Далмате. Она подняла с пола даже упавший флакон из толстого стекла, все еще наполненный зельем бдительного отдыха. Его когда-то помог ей сварить Далмат, и Эмилия без сожалений выбросила свой зачет в окно.

Что-то сверкнуло на полу, и Эмилия обратила яростный взор на этот маленький осколок алтаря. Она подняла его над полом… и обомлела. Это был тот самый камушек, который он нашел для нее на озере. Эмилия взяла его и сжала в ладонях. Сердце ее пропустило удар, а затем забилось с удвоенной силой. Эмилия поджала губы и скуксилась; в глазах защипало, она упала на пол, прижимая красный камушек к груди. Она сжалась в маленький комок, будто этот камушек был ее новым сердцем; грудь ее сотряс сильный спазм, Эмилия глухо хныкнула и задрожала всем телом. Слезы покатились по щекам.

11 Затишье

Эмилия купила цветов. Гарцин любила не полевые цветы: пионы, гвоздики, гиацинты… Эмилия выбрала какие-то бело-красные мелкие цветочки, сплетенные в плотные соцветия. Она не запомнила названия, оплатила, забрала объемный букет и вышла. Холодный летний ветер растрепал ее волосы, от букета отлетели мелкие цветочки; Эмилия проводила их взглядом.

Она поднялась в больницу на восьмой этаж, толкнула плечом дверь и сразу поймала на себе тяжелый недовольный взгляд старшей медички — джау Элисатеги. Эта старая бабка вечно была чем-то недовольна. Эмилия закатила глаза.

— Я к Бери-Бидет, — сказала она, Элисатеги махнула рукой в сторону одноместных палат, и Эмилия скользнула мимо нее.

Она прошла по узкому коридору, нашла дверь с маленькой табличкой, постучала и заглянула внутрь.

— О, Лия, — Гарцин увидела ее первой. — Заходи. Какая красота, — на ее лице расцвела улыбка, когда она увидела букет.

Эмилия замерла в дверях. На стуле рядом с Гарцин сидел Далмат; на крохотной тумбочке лежала коробка конфет. Он смешался, опустил нос и смущенно помахал ей, не решаясь сказать ни слова. Эмилия смерила его взглядом и посмотрела на Гарцин. Левая половина ее лица была заклеена, из-под пластырей на месте глаза торчали бинты. Эмилия шагнула к ней и протянула букет. Улыбка Гарцин стала еще шире, обняла красные цветы и зарылась в них носом.