Священная Русская империя - Сергей Катканов

Что же получит священник в обмен на все эти суровости? Во–первых, принадлежность к духовному сословию будет гарантией от безработицы. Во–вторых, священнику и его семье, даже если у него дюжина детей, и независимо от того, какие доходы приносит его приход, будет гарантирован прожиточный минимум, в случае необходимости — из казны. Семья священника, не имея ни чего лишнего, ни когда не будет испытывать нужды в необходимом.

Эти же гарантии получает каждый монах лично для себя. Ни чего, кроме куска хлеба и бедной одежды, но это — гарантировано. Но для монахов будет криминализировано нарушения монашеских обетов. Монашеский постриг станет необратим, и попытку вернуться в мир будет карать уже законодательство, а не только церковные прещения, которые сейчас для государства ни какого значения не имеют. Исполнение церковного законодательства будет поддержано всей силой государства. Церковный суд будет судом государственным, но правосудие будут осуществлять люди Церкви.

Для начала, чтобы сформировать церковное сословие, надо выполнить задачу, которая опять же под силу только диктатуре — вынести весь сор из избы. Развращенность епископата сегодня ни для кого не секрет. Сколько у нас епископов–гомосексуалистов? Сколько епископов имеет постоянных любовниц? А сколько среди архиереев махровых воров? Церкви самостоятельно не по силам избавиться от таких епископов, потому что ни каких реальных мер воздействия на них она не имеет, а государство в церковные дела не вмешивается. Архиерейский разврат для государства — не более чем повод для кривой усмешки, а на архиерейское воровство правоохранительные органы предпочитают закрывать глаза. Сейчас между государством и Церковью существует как бы негласное соглашение: Церковь поддерживает власть, а власть не трогает Церковь.

Вы можете представить себе епископа, который оказался бы на скамье подсудимых за мошенничество? Немыслимо. А епископа, который совершил мошенничество? Легко. Может сейчас епископ угодить на зону? Ни одного факта. А есть ли епископы, которые это заслужили? Да сколько угодно. Эта братия оказывается вне действия уголовного законодательства. У нас даже министра можно посадить, но епископа — ни когда. А почему? Так ведь это же подорвет авторитет Церкви. А, оставаясь на кафедрах, они не подрывают авторитет Церкви? Заколдованный круг.

Не раз появлялось желание предать гласности факты архиерейского воровства. Вопиющие факты. И ни кто бы мне не воспрепятствовал. Сам себе препятствую. Только представлю себе, как обрадую врагов Церкви, так и исчезает желание писать об этом. А в итоге вор–архиерей чувствует себя в условиях полной безнаказанности. Всё же я прав, что молчу, потому что бороться с этой проказой можно только системно.

Епископ действительно не должен быть подвергнут суду общей юрисдикции. Только церковному суду в закрытом заседании. Он не должен быть направлен в общие места лишения свободы. Только на специальную зону для духовенства, и эту роль, вероятнее всего, будут играть отдаленные глухие монастыри.

На Соловках, например, для этого — все условия. На большом Соловецком острове, конечно, полно паломников, да и негоже поганить такой замечательный монастырь присутствием этой малопочтенной публики, а вот Анзер вполне можно закрыть для паломников, поставить там высокие стены и первым делом отправить туда весь «голубой епископат» и всех проворовавшихся архиереев в роли рядовых монахов. Дрова будут колоть, воду носить, грядки копать, все богослужения неукоснительно посещать, грехи замаливать — обычная монастырская жизнь, монаху грех такую жизнь и заключением назвать. Но это для них будет не добровольно и навсегда. И ни какого общественного резонанса. Широкой публике об этом и знать ни к чему.

Так же и белое духовенство за преступление против церковного законодательства будет отправлено в отдаленные монастыри — кто уже лишенным сана и навсегда, кто с сохранением сана — временно, на исправление. Это, кстати, практиковалась в Российской империи.

За несколько лет церковные суды очистят духовенство Русской Церкви от заразы. Если сами церковные иерархи этого не захотят (там, возможно, с самого верха придется людей убирать), так слуги государевы помогут.

Итак, одно сословие (ораторес) у нас бесспорно будет. Тут не возникает ни каких вопросов, потому что церковные структуры и тысячу лет назад и сейчас — всё те же. А вот со следующим — беллаторес — уже не просто. Обратите внимание, в средние века даже не выделили сословия тех, кто управляет. Правящим сословием были те, кто сражается. Чем была средневековая аристократия? Это была знать обязательно земельная и обязательно военная. Править мог только тот, кто держал в руках меч и этому человеку вручалась власть над землей. Это был управленческо–земельно–военный класс. Позднее носители пышных аристократических титулов могли уже не быть ни управленцами, ни землевладельцами, ни военными, в значительной части став заурядными паразитами, кичившимися древностью родов и ни чего из себя не представлявшими.

Казалось бы, надо вернуть ситуацию на исходные и у нас вновь будет аристократия. Но это невозможно. Не прикажете ли губернаторами назначать только генералов и давать им княжеские титулы? В том, чтобы снова разбивать Русь на удельные княжества, мягко говоря, мало смысла. Или за хорошую службу дарить колхозы в качестве феодов? Или тому, кто в качестве феода получил завод, дарить и баронский титул? Барон Машиностроительный. Князь де Газпром. Лень даже смеяться.

Вполне понятно, как в наше время должна выглядеть монархия. Но совершенно непонятно, как в наше время должна выглядеть аристократия, дворянство. Может быть вообще обойтись без дворянства? Но в нормальном варианте именно дворянство должно быть опорой трона. Так где ж мы его возьмем–то, а?

В Российской империи дворянство было наследственным. Ленин, например, был дворянином. Ну и что это значило? Да ровным счетом ничего. Дворянство так же даровалось с присвоением определенного офицерского чина. А если сейчас даровать дворянство всем старшим офицерам? То–то будет комедия. Нынешнее наше офицерство в подавляющем большинстве — носитель ментальности красных командиров. Они так мало напоминают дворян, что сами в первую очередь будут смеяться над дарованием им дворянского достоинства.

Или, как тут предлагают некоторые забавные люди, называющие себя монархистами, считать госслужащих новой аристократией? Неизвестно, долго ли они думали, прежде чем объявить бюрократию аристократией. По своей ментальности, по самой своей сути, эти две группы диаметральны. Клерк не дворянин, а министр не князь. Пусть они будут слугами государевыми, но это не сделает из них аристократию. Аристократ становится таковым благодаря принадлежности к роду, а не благодаря занимаемой должности.

Есть у нас сейчас и потомственное дворянство, то есть люди, которые могут доказать своё дворянское, ещё дореволюционное происхождение. В подавляющем большинстве — это клоуны. Когда они настаивают на своём дворянском достоинстве, это выглядит, как какая–то малопочтеная игра в бирюльки. Признать за ними дворянство официально? Чтобы эти клоуны образовали костяк нового дворянского сословия? Хотя…

Однажды я встретился с настоящим дворянином. Его зовут Николай фон Диц. Он музыкант. Дело это вроде бы не дворянское, но всего лишь час, проведенный в обществе барона фон Дица, бесспорно и неопровержимо убедил меня в том, что он настоящий дворянин, хотя барон менее всего на этом настаивал. О, эта удивительная манера себя держать, эта сдержанная доброжелательность, неброское умение соблюдать дистанцию одновременно с подчеркнутым уважением к достоинству собеседника. Подлинная аристократическая простота барона — то чего невозможно изобразить, если не имеешь. Это накоплено поколениями предков барона. Было бы замечательно, если бы государство официально признало за ним титул. Ведь написать в официальном документе «барон фон Диц», означало бы написать правду.

Речь вот о чем. Подлинно аристократическая ментальность, настоящее дворянство души каким–то непостижимым образом живы в наше время. Эту ментальность вполне возможно развивать и поддерживать. Знаете, что такое настоящий дворянин? Это когда по улице идет человек в одежде из обычного магазина, но все сразу же видят, что это дворянин.

Фон Диц — не землевладелец, не управленец, и не военный. Но это носитель тех качеств, которые были выработаны его предками, рыцарями и господами, жившими в бургах. И своих детей он может воспитать носителями тех же аристократических качеств, посреди современной Москвы, проживая в обычной квартире и не имея в своём подчинении ни одного человека.

Вывод напрашивается несколько шальной, но если вдуматься — реалистичный. Новую аристократию можно вывести в пробирке. Искусственно. Не имея тех естественных условий, в которых аристократия формировалась. Если разработать детальный кодекс чести дворянина, если ребенку с пеленок прививать этот кодекс, чтобы он чувствовал, дышал, ходил, как дворянин, когда–нибудь можно будет даровать ему дворянство, а возможно и княжеский титул. И вот эти–то новые дворяне составят основу правящей элиты Священной русской империи. Но это не сразу, на это уйдут десятилетия.