Спрячь меня - Марджери Эллингем

Мистер Вик, то ли по своему невежеству, то ли по безумству, уже выпил несколько больших бокалов шерри сомнительного качества. Маленький парикмахер довольно быстро стал болтливым, любвеобильным и шумным, как попугай макао, на которого он начал походить. Его визгливые крики все чаще оглашали зал. Своим объектом поклонения он выбрал мужчину в полушинели.

Однако главная перемена в поведении отмечалась в тот вечер у Джерри. Из-за случайной встречи с любознательным брадобреем его тщательно подготовленное алиби разрушилось буквально через несколько минут после успешно совершенного преступления. Тут любой бы огорчился. Он буквально поник. Казалось, что его плоть вжалась в кости. В теле и мышцах лица появилась легкая скованность. В печальные глаза прокралась пустота. Обычно это случалось с ним редко, но сейчас уже выглядело укоренившейся чертой. Его привычная вальяжность стала излишне преувеличенной, поэтому бармен, не вдававшийся в серьезные размышления, мог поклясться, что Джерри был более пьяным, чем его шумный спутник.

Это предположение было в корне неверным. Зная, что ему придется вести машину, Джерри весь вечер не пил алкоголь и достиг того уровня холодной трезвости, при котором его ум работал с необычайной ясностью. Он считал себя мастером по созданию алиби. Аккуратность была частью его натуры. Пока ни одно алиби ему не пригодилось. Но он неустанно работал над этим, желая выйти сухим из воды, если одна из его авантюр пойдет не по плану и закончится в полицейском участке.

На этот раз из-за случайного невезения и без какой-либо ошибки с его стороны выверенное алиби разрушилось, и он вдруг, к своему удивлению, обнаружил, что ему болезненно хочется заменить его другим доказательством мнимой невиновности.

Мистер Вик оказался не таким внушаемым, как Джерри надеялся в первые мгновения паники около гостиницы, когда он решил бросить Ричарда и сконцентрироваться на парикмахере. Маленький мужчина имел яркий и нестабильный интеллект. Ни одна мысль не задерживалась в его голове больше двух минут.

— Значит, скоро вы побываете в костюмерной великого Могги? — с подростковым восхищением болтал мистер Вик. — Ах, как бы я хотел составить вам компанию! Надо будет занести событие в дневник. Я надеюсь, вы заставите его спеть песню. Не отрицайте! Я телепат и вижу это по вашим глазам. Вы знаете, как привлекать людей. Это вам ничего не стоит, майор. Давайте поспорим, что так оно и будет.

Парикмахер повернулся к бармену.

— От него и слова не добьешься, — пожаловался он печальным голосом. — Мы провели вместе весь вечер…

— С момента открытия, — с шутливой усталостью добавил Джерри.

— Нет, мы встретились позже, — с достоинством поправил его мистер Вик.

— Не оправдывайтесь. Я страдал от вашей болтовни еще до времени открытия. Когда мы встретились, бары были закрыты. Нам пришлось взять машину, чтобы добраться сюда. Вы зря налегаете на это парализующее печень пойло. Видите, вы уже ничего не помните.

— Я помню.

Мистер Вик, похоже, тоже удивился провалу в памяти.

— Вы сказали, что нам нужно взять машину, потому что бары были закрыты.

Он помолчал и с сомнением добавил:

— Где-то около шести часов.

— В полшестого, старина.

Поправка получилась слишком резкой. Бармен приподнял голову и отвлекся от своих тревожных размышлений.

— Лондонские бары открываются в половине шестого, — любезно заметил он.

Мужчина в полушинели встретил его взгляд и рассмеялся.

— Я нянчусь с ним с пятнадцати минут шестого и все еще в своем уме, — сказал он с вежливой снисходительностью. — Мне нужно на десять минут зайти в театр. Вы не присмотрите за ним? Только прошу вас — не давайте ему больше вашей отравы.

— Это отличный шерри.

Бармен подтолкнул к нему бутылку для осмотра.

— Южноафриканский!

— Правда?

Джерри присмотрелся к этикетке. Уголки его губ презрительно приподнялись вверх. Управляющий, который уже пару минут наблюдал за ним, внезапно шлепнул своим бумажным посохом по толстым коленям.

— Джеральд! — рявкнул он. — Ты сейчас выглядишь точно как твой дед.

Басовитый голос толстяка был приправлен южно-лондонским акцентом. На бледном лице появилась радостная улыбка.

— Я сначала сомневался, — продолжил он. — Но сейчас ты стал больше походить на своего старика, чем на прежнего себя. Ты, наверное, меня вообще не узнаешь? Сколько лет прошло? Неужели тридцать? Нет, я думаю, двадцать два или двадцать три.

Он протянул Джерри руку через стойку.

— Я Дэн Тайли. Наш сад примыкал к участку твоего деда на Уркварт-роуд. Помнишь?

На мгновение стало тихо. Мужчина в полушинели мигнул и отшатнулся, словно в него попала пуля. На его лице появилось выражение невинного удивления. Но затем в глазах Джерри сверкнули искорки узнавания, и он с восторгом пожал управляющему руку.

— Да, я помню, — тихо сказал он, пребывая в полном неведении, но сохраняя вежливый тон. — Дэн… э-э… Тайли. Мой дорогой друг! Подумать только! Двадцать с лишним лет! Какой долгий промежуток времени.

Толстяк покраснел от нахлынувших чувств. Он смутился и, чтобы как-то скрыть эмоции, попытался отделаться шуткой.

— Мы называли твоего старика Всемогущим Господом. Это ты придумал для него такое прозвище. Надеюсь, ты помнишь, что именно я помог тебе убраться оттуда. Ты отправился в Австралию, и с тех пор я больше о тебе не слышал.

Джерри замер, словно деревянная статуя. На его губах застыла легкая улыбка. И тут вмешался мистер Вик. Он вскарабкался на высокий табурет, едва не уронив шляпу на пол. Зафиксировав взгляд на управляющем, которого он видел в первый раз, маленький парикмахер сказал с пугающей внятностью:

— Я знаком с майором десять лет. Мы старые друзья. А вот ты для меня ноль! И я знать тебя не хочу!

— Тише, — с осуждением произнес Джерри.

Грубость мистера Вика подтолкнула его к спасительной мысли. Он понял, что от пьяного свидетеля будет мало толку, если за него не поручится кто-то из трезвых людей.

— Это же Дэнни-бой! — продолжил он с резким всплеском дружелюбия. — Друг моего детства!

Он повернулся к управляющему и радостно добавил:

— Я поначалу не узнал тебя, Дэн, но твои слова повернули время вспять. Благодаря тебе я возвратился в детство. Боже мой! Ты такой же старый грешник! Сейчас смотрю на тебя и удивляюсь. Ты нисколько не изменился. Будь на тебе островной свитер и флотские гольфы, я узнал бы тебя где угодно. Только больше так не говори. Я всегда обижался, когда ты намекал на мое сходство со стариком.

— Ну, тут ты не прав, — возразил толстяк.

Похоже, он был тугодум, который обсуждал любую тему до тех пор, пока она не будет полностью исчерпана.

— Я никогда прежде не говорил, что ты похож на него. Старик был уникальным человеком, как и его вторая жена. Они считали себя важными персонами.

Он всосал воздух сквозь зубы, подчеркивая смысл своих слов.

— Чистые бумажные воротнички на каждый день и полный набор энциклопедии «Британика», чтобы читать по вечерам. Всемогущий Господь думал, что весь мир принадлежал им двоим.

Он засмеялся, вспоминая прошлое.

— Да, приятель. Он доводил моего отца до белого каления. Их маленькие офисы находились в городе, и они добирались туда на поезде. Оказавшись в вагоне, они тут же начинали ругаться друг с другом. Ссоры иногда доходили до кулаков, хотя твой дед утверждал, что он самый воспитанный и утонченный человек в нашей сельской дыре. Он был потрясен, когда ты уехал. Так ты добрался до южных морей, как и планировал?

— Да, побывал там мимоходом.

Кривая улыбка Джерри предполагала, что он тоже вспоминал свои юношеские годы.

— Я больше никогда не видел наш дом и моих стариков. Боже! Какая атмосфера окружала бедного сироту! Я до сих пор вспоминаю это место.

Вспышка чистосердечной искренности преобразила его лицо.

— Невыносимая грязь, частый голод и леденящее душу самодовольство деда, который считал всех остальных людей невежественным стадом.

— Они были настоящими пройдохами, — напомнил управляющий. — Каждый знал, что твой дед мог купить товар на одном конце улицы и продать его на другом. Старый дурень!

Очевидно, его негодование все еще жило в нем даже после двух десятков лет.

— По мне, так у него был низкий интеллект. Похуже, чем у многих.

— Нет, он отличался острым умом. Я думаю, ты должен признать этот факт.

Заявление Джерри оказалось явно не к месту. Эффект был шокирующим. Лучше бы он промолчал на этот счет.

— Да, достаточно умным, — повторил он со зловещей улыбкой, которая заставила всех мужчин в зале, включая пьяного парикмахера, почувствовать смутную тревогу. Джерри быстро опомнился и снова стал очаровательным и рассудительным собеседником.