Тропой дружбы - Макс Брэнд

Раздался топот — это Ларкин побежал сломя голову, а потом… Бонанза налег жирным плечом на дверь.

Она была из довольно тонкой фанеры, уже покоробленная, поэтому затрещала от первого же нажима. Замычав от усилий, Крис ударил посильнее и на этот раз влетел прямо на нас. А я все еще не развязал этот проклятый узел!

Теперь слушайте! Вот так, лицом к двери, стоял Слоуп, у стены — Блонди, а я, весь скрючившийся и съежившийся, работал за спиной великана, борясь до последнего, как тонущая крыса, да только, видно, без толку, потому что у этого отъявленного плута Бонанзы было преимущество, и к тому же ему везло.

Он спросил:

— Ну что, мистер Дюган, думали, сможете оставить меня с носом?

Конечно, Слоуп ничего не ответил, возможно, даже не понял это выражение.

— Да, — продолжил Крис, — уверен, вы хотели оставить меня с носом. Провернули маленький удачный трюк, на который, думаю, вас натолкнул этот грязный щенок. Но ваш номер не прошел. Я обхожу такие ничтожные препятствия так же просто, как сейчас прошел в эту дверь, которую вы так ловко ухитрились запереть. Это из-за идиота Ларкина ваши руки оказались связанными спереди.

— Да, кажется, это была оплошность, — подтвердил Слоуп.

Бонанза заревел как зверь:

— Я покажу тебе оплошность, ты, придурок!

— Думаю, это несправедливо, — сказал Слоуп. — Я, конечно, не очень сообразительный. Но полагаю, что у меня здоровый рассудок.

Взбешенный, толстяк зарычал:

— Проклятый болван, говори, куда ты дел сертификаты?

— Но с какой стати я скажу вам это? — поинтересовался мой недотепа.

А я так поразился его ответу, что на секунду перестал трудиться над узлом.

Я все время думал: и как это Бонанза не видит меня? Даже при том, что Слоуп, насколько мог, сдвинул связанные руки вбок, все равно казалось, Крис должен был видеть мою голову и плечи. Однако он продолжал разглагольствовать, ничего не замечая.

— С какой стати ты должен мне это сказать?! Тогда скажи, с какой стати должна уцелеть твоя шея?

— Даже если вы получите сертификаты, ведь вы все равно собираетесь нас убить, верно? — задал вопрос Дюган.

— Вовсе нет! Дурак, сам подумай, какой мне в вас интерес после того, как я их получу?

— Вы обещали освободить нас, как только я подпишу записку в банк, — напомнил Слоуп.

— А разве я не оказался бы в дураках, если бы так сделал? Ты солгал мне, Дюган. Это была грязная, подлая ложь, но я раскрыл ее, разогнал туман, который ты пытался нагнать на меня!

В этот момент узел наконец поддался, ослабел, и на мгновение перед моими глазами все поплыло, как в тумане, потому что я понял, что теперь с нами будет все в порядке.

Это произошло в ту секунду, когда Бонанза говорил:

— Но это была не твоя уловка. У тебя на это не хватило бы мозгов. Все это придумал рыжий гаденыш, и он… Где этот паршивец? Где этот проклятый щенок?

Крис побежал вокруг стула, а в это время веревка со свистом разматывалась и соскользнула с кистей Слоупа. И только я увидел бешеное, полуиспуганное лицо Бонанзы, как великан схватил его и сжал со всей своей богатырской силой!

Я встал, весь дрожа и пошатываясь.

Мистер Генри Кристиан не шумел, а только пускал пузыри, когда я вытащил из его кармана золотой ножик, прихватив заодно часы и цепь, на которой они висели. Я раскрыл этот нож и в один миг освободил старину Слоупа с головы до ног. Потом я повернулся к Блонди, но тут через другую дверь в комнату вломился Ларкин.

Вот когда я вспомнил, что, как полный идиот, забыл запереть эту дверь! Но все равно, даже когда Ларкин ворвался, не думал, что наша игра проиграна.

А Слоуп выставил Бонанзу перед собой, и тот оказался прямо перед дулом ружья Ларкина.

За Билли толпились еще несколько головорезов, такие страшные, что просто ужас!

— Какой черт тебя освободил? — заревел Ларкин.

— Бросай ружье, — велел ему Слоуп, — или я выброшу твоего босса в окно. Бросай его, слышишь?! — И, легко подняв Бонанзу, отступил вместе с ним назад к окну.

Тем временем я уже пригнулся за спиной Блонди и двумя ударами ножа освободил и его. Бонанза захрипел, как умирающий:

— Ларкин, убирайся, или я мертвец. Не пытайся подойти, идиот! Убирайся прочь! Он убивает меня своими ручищами!

Тут его голос вроде как прервался, но не от боли или страха — его душила настоящая ярость. Так или иначе, но Ларкин отступил, наводя ружье то на Блонди и меня, то на своего босса и Слоупа. Но не знал, на что решиться, и только тяжело дышал.

— Что может случиться? Нас тут пятеро вооруженных. Мы их всех возьмем, — заявил он.

— Какой мне будет толк в том, что ты их возьмешь, когда я буду валяться под окном с расплющенной головой? — прохрипел Бонанза.

— Да, в этом что-то есть, — засомневался недоумок Ларкин.

Я даже засмеялся — наверное, у меня начиналась истерика.

— Дюган, я хочу заключить с тобой сделку, — вдруг предложил Бонанза.

— Как можно иметь с вами дело? — ответил ему Слоуп. — Оказывается, ваше честное слово ровным счетом ничего не стоит.

Бонанза повернул голову ко мне, и его лицо безобразно содрогнулось.

— Рэд, скажи ему, что делать! — приказал он.

Мне доставило большое удовольствие, что ему пришлось обратиться ко мне. Я встал, большой Блонди встал рядом со мной, и мы вместе пересекли комнату.

— Конечно, дружище, — проговорил я, — ты можешь швырнуть этого мошенника в окно, но тогда его мерзкие ошметки обрызгают нас. Заключай сделку. Мы выведем Бонанзу на улицу и там освободим. И пусть его вооруженная банда увидит, что мы доставили его вниз целого и невредимого. А когда окажемся на улице, сделка все равно лопнет.

— О, понимаю, — отозвался Слоуп. — Тебя это устраивает, Блонди?

— Я бы предпочел вырезать пару бифштексов из этой жирной свиньи, — высказался тот, — но, думаю, малец попал в точку. Мы должны использовать Бонанзу, чтобы выбраться отсюда. Вот и все, что нам от него надо.

— Ларкин, ты слышал это? — взвизгнул бандит. — Держи своих ребят в руках, понял? Господи, у этого ненормального ручищи как у гориллы!

— Даже странно. Не понимаю, как это могло произойти! — вдруг посетовал Ларкин.

— Идиот несчастный! — завопил Крис. — Через несколько минут я тебе покажу, как это странно!

Под прикрытием Бонанзы мы гурьбой прошли через всю контору и вышли на лестницу. Тут он вновь подал голос:

— Ну а теперь, джентльмены… — Ужасно смешно было слышать, как этот мерзавец снова попытался изъясняться деловым тоном. — Теперь мне кажется, мы встретились и разошлись как равные противники. Вы видите, что путь вниз свободен. А я остаюсь здесь.

— Хорошо, — согласился Блонди.