Я тоже киллер - Мирон Алексеевич Марусич

засуетились многочисленные работники, приводя в порядок бухгалтерию, затрещали звонки сотовых, предупреждая начальников отделов об опасности. Зашуршали перелистываемые бумаги, захлопали дверцы сейфов, скрывавших многие тайны. Процесс пошёл.

* * *

Вадиму было всё равно, его данное мероприятие не касалось, тем более что он не догадывался о внезапной проверке, грозившей банку. Джип подъехал к городу в то время, когда группа налоговой полиции только готовилась к выезду. Позвонил управляющему и, не слушая его отговорок, проронил в трубку зловещим шёпотом: «Жди».

Управляющий в страхе и сомнении почесал репу и приготовился ждать. Что-что, а ждать он привык, он всегда ждал чего-нибудь подобного и никогда не знал, встретит ли новый день.

Степан Емельянович, так его звали, устал разрываться между налоговой полицией и бандитами, белым и чёрным налом, но ничего не мог сделать. Приходилось платить по счетам и платить всем.

Оказавшись меж двух огней, он порядком струхнул, и в неглупую, в общем-то, голову закралась здравая мыслишка. И было с чего. Банк мало платил государству, но слишком много бандитам, отмывая при этом астрономические суммы денег. Снежный ком рос и в ближайшем будущем грозил похоронить управляющего или под грузом улик, согласно статье сто шестьдесят УК РФ пункт 3 «б», – от пяти до десяти лет с конфискацией или без таковой; другой вариант от мафии – в расход, без дальнейшего вида на жительство. Что тоже не есть хорошо. Кроме того, за легализацию (отмывание) денежных средств, приобретённых незаконным путём (статья 170 пункт 3), – от семи до десяти лет отпаривания в местах столь отдалённых, где самолёт хорошо, а олени лучше.

Управляющий посидел в раздумье ещё минут пять, взвесил все «против» и «за», пришёл к выводу, что час настал. На Колыму или в солнечный Магадан ему не хотелось, ещё меньше он желал приближения своей смерти.

– Оленька, позовите мне главного бухгалтера. Срочно!

Полторы минуты, прошедшие в томительном ожидании, он курил и успел выкурить три сигареты, ломая их одну за другой.

– Степан Емельянович, вызывали?

– Да. Скажите мне, Зиночка, сколько у нас в хранилище наличных?

В своё время он имел их всех, не раз и не два, поэтому в разговорах с сотрудницами всегда был фамильярен. Главбух, находясь в курсе криминальных дел, лишних вопросов не задавала.

– Наличных? Я специально не считала, но немного. Вы же сами знаете почему, – сделав ударение на слове «сами», произнесла Оленька.

– Да, да, – отмахнулся Степан Емельянович. – Сколько?

Оленька, почти не задумываясь, назвала две цифры, в «зелёных» и «деревянных». Она чётко знала своё дело. Степан не стал показывать своей внезапной радости, на такие деньги можно неплохо устроиться, и даже где угодно. Придав своему лицу скучающе-озабоченное выражение, он изрёк:

– Вы знаете о приезде налоговиков? Принесите мне в кабинет всю валюту и в рублях пару миллионов.

Ольга пожала плечами, ответила: «Хорошо» и вышла. Степан Емельянович выхватил из кармана связку ключей и серой тенью метнулся к сейфу. В голове бронзовые молоточки выбивали одну мысль – «Успеть! Только бы успеть до налоговой и Вадима».

Свою машину он решил не брать, всё равно найдут, те или эти. Уходить он решил налегке, канал был прощупан заранее. Сейчас на самолёт до Питера, если есть блат, улететь не проблема, потом визу по знакомству и в Финляндию. Часов шесть, семь – и он в Суоми.

Дальше совсем просто – имея паспорт гражданина Финляндии, он затеряется в многочисленных капстранах. Хапнутых денег хватит на спокойную и, главное, безбедную жизнь, да и на счёте в Швейцарии кое-что есть.

Уже через десять минут управляющего не было в офисе, он покидал банк, ставший родным за восемь лет безупречной и не очень службы. Впервые Степан Емельянович выходил через чёрное крыльцо, съёжившись и стараясь казаться незаметным.

* * *

Стоявшие до этого момента события продолжали развиваться в ускоренном темпе, но первым, несмотря на дорожные пробки, к дверям проклятого банка успел Вадим. Налоговая полиция, как всегда, долго запрягала и, видимо, ещё дольше ехала. Вадим, как обычно, оставивший своих ребят в джипе возле входа, поднялся по гранитным ступеням и толкнул тяжёлую банковскую дверь с круглыми, сверкающими латунью ручками.

Словно хозяин, он прошёл мимо знакомого банковского охранника, кивнул на ходу и, не отвечая на вопрос, поднялся в кабинет управляющего. Вадим ещё не знал, что в кабинете пусто, а Степан Емельянович мчится прочь, лаская взглядом туго набитый портфель. Такси лихо подрулило к аэропорту, и бывший управляющий брошенного на произвол судьбы банка выскочил наружу.

Вадим поздоровался с секретаршей, махнул рукой в сторону кабинета Степана и услышал вслед:

– А Степана Емельяновича нет, он вышел.

Вадим резко остановился, развернулся на каблуках и уставился на испугавшуюся от неожиданности секретаршу мутным взглядом убийцы. Секретарша затаила дыхание и словно завороженная, не мигая, смотрела в глаза Вадима.

– Что?! Куда он ушёл?

– Его совсем нет в банке, он кажется, уехал.

– Ну-ну. Ничего, я подожду в его кабинете… пять минут. Ищите.

Вадим прошёл в кабинет управляющего и по-хозяйски расположился в его кресле. Он окинул взглядом огромное пространство, дорогое дерево стен, посмотрел на часы, пролистал календарь. Степан Емельянович отсутствовал. Прошло пять минут, Вадим поднялся, но, услышав в приёмной голоса, снова сел.

– Вы куда, подождите! Управляющего нет.

– Неважно, я подожду, – ответил мужской, уверенный в себе голос. Через секунду дверь открылась и появился его обладатель с эмблемой «Налоговая полиция» на рукаве. Далее, как в известной комедии известного автора, следует немая сцена.

Вадим опомнился первым, расстегнул пиджак, непринуждённо сунул руку под мышку, почесал и опустил её вниз. Почти в то же время его левая рука совершила круиз в карман.

– Вы кто? – задал подполковник вопрос, ставший для него последним.

Больше он спрашивать не будет. К чему задавать глупые вопросы? В кабинете повисла пауза, Вадим ждал, прикручивая под столом глушитель к своему пистолету. Налоговый начальник пытался дождаться ответа. Время отпущенной ему жизни безвозвратно утекало в песок, приближая его смерть.

Раскрылась дверь, и в кабинет просочились ещё двое налоговиков. Внезапно внизу в холле прогремел взрыв осколочной гранаты, следом второй. Вадим, больше не скрываясь, вытащил из-под стола руку со стволом, зачмокали, целуя смертью, негромкие хлопки выстрелов.

Первым, словно при замедленной съёмке, зажав руками грудь, упал подполковник. С одинаковыми аккуратными дырками в голове рухнули его бравые парни в камуфляже. Кровавые ручейки зазмеились по дорогому узорному паркету, смешиваясь с серыми клетками мозга.

Вадим встал и уверенным шагом прошествовал в приёмную. Секретарша удивлённо подняла бровь, но её глаза задержались на правой руке Вадима, а точнее, на