Любовь в тени платанов - Хелена Фенн

Энни удивленно воззрилась на него. Выражение смуглого лица показалось ей еще более циничным, чем обычно. Гипнотизирующие синие глаза были полуприкрыты веками. От крыльев носа к уголкам губ сбегали глубокие морщины. Гейл выглядел чужим, далеким, и она невольно напряглась.

Лу Цян грациозно поднялась, бросив на Гейла обольстительный взгляд из-под длинных пушистых ресниц.

— Гейл, дорогой, — промурлыкала она, — как приятно снова видеть тебя. Как долго ты пробудешь в Афинах?

— Пока не закончу одно дело, — спокойно ответил он. — Мы с Энни обожаем свежий воздух этих островов, правда, дорогая?

Лицо Лу Цян застыло. Энни затаила дыхание. Так какова же была настоящая причина поездки сюда, в Афины, поездки, на которой так настаивал Гейл? Наверное, Гейлу нужно было продемонстрировать свой благополучный брак, чтобы окончательно порвать отношения с Лу Цян, при этом не оттолкнув от общего дела ее состоятельного отца?

Энни еще никогда в своей жизни не чувствовала себя столь унизительно используемой: она оказалась марионеткой в руках Гейла.

Неловко поднявшись из-за стола, она схватила свою бархатную вечернюю сумочку. Сердце громко стучало. Держать себя в руках было невероятно трудно. К черту Гейла и его гениальные задумки, он зашел слишком далеко. Вызывающее, наглое поведение Лу Цян, ее хладнокровный напор вынести было невозможно.

— Надеюсь, вы меня извините? — резко сказала она. — Мне необходимо выйти на свежий воздух.

— Конечно, — быстро ответила Лу Цян, ее высокий голос зазвенел от злости. — Фиктивный брак, как я понимаю, вам в тягость.

— Кто это говорит о фиктивном браке? — удивленно спросил Гейл, хватая Энни за руку и не давая ей уйти. — Наш брак самый что ни на есть настоящий, не правда ли, дорогая?

— Гейл… я…

— Это после двух лет жизни врозь? — прошипела Лу Цян. Ее черные глаза метали молнии. — Не думаю, что вас сильно влечет друг к другу!

— О нет, меня тянет к моей жене. И даже очень!

От такого утверждения в Энни поднялась волна гнева. Пальцы Гейла крепко сжимали ее руку. Боже, какой же он мошенник! Как можно вести себя столь… предательски? Как можно так безжалостно использовать людей? Несмотря ни на что, несмотря на отблеск ненависти в глазах Лу Цян, Энни стало жаль китаянку.

Все окружающее поблекло, стало каким-то нереальным. Звуки оркестра на эстраде, зажигательные движения танцоров в ярких национальных костюмах, болтовня и смех — все куда-то пропало, остался только Гейл с удивительно странным блеском в глазах.

— Мне кажется, вам с Лу Цян есть о чем поговорить, — холодно заметила она. Шагнув в сторону, ей удалось наконец вырваться из рук Гейла. — А с меня на сегодня хватит.

Смутно ощущая, что Александр и Оливия наблюдают эту сцену, Энни отчаянно заторопилась к выходу. Ее уже не беспокоило, что ее внезапный уход может повредить деловым интересам Гейла. Даже спасение будущего Луизы отступило на второй план перед невыносимой болью в сердце. Энни ни на секунду не могла больше оставаться здесь.

Поспешно выскочив в дверь ночного клуба, она окунулась в духоту летнего афинского вечера. Она не сдержалась и горько заплакала. Вдоль улицы один за одним располагались бары и сияющие огнями кафе, в одном из них звучала печальная греческая мелодия.

На углу продавали жареную кукурузу, приятный аромат которой привлек ее внимание, и она направилась туда. А впрочем, она не знала, куда ей надо. Слезы застилали глаза. Совсем недавно ей казалось, что с этим давно покончено — плакать из-за Гейла. Еще чего?! Зачем он только вернулся? Зачем стал ворошить обломки их брака? Почему оказался таким вероломным жуликом?

— Энни!.. Энни! — услышала она за своей спиной голос Гейла.

Он бежал за ней. Бросив взгляд через плечо, она увидела, как его широкоплечая фигура быстро настигает ее. Она бросилась прочь от него, не соображая, как глупо выглядит — бегущая по улице в вечернем платье и туфлях на высоких каблуках. Через пару секунд Гейл, естественно, настиг ее и схватил за локоть, резко развернув к себе.

— Мы одеты неподобающим образом для бега, — съязвил он. Полы его элегантного светлого пиджака разошлись, галстук-бабочка сполз набок. Гейл мрачно поглядывал на нее. — Когда же ты перестанешь раньше времени сдаваться и удирать при первых признаках того, что дела идут не так, как тебе хотелось бы?

— Ну, конечно! — взвизгнула она, не успев как следует отдышаться. — Это я во всем виновата, да? Ты… ты, шантажируя меня, вовлек в свою глупую затею, чтобы показать, будто мы счастливо женаты, обращаешься со мной как с наемной шлюхой, забываешь предупредить, что на обеде появится твоя любовница…

Они стояли около уличного кафе, заполненного хорошо одетыми посетителями, которые, расположившись под широкими тентами, болтали, потягивали напитки и лениво разглядывали прохожих. Энни чувствовала, что они с Гейлом оказались в центре внимания. Она попыталась высвободиться из сильных рук мужа, но он крепко держал ее.

— А если бы я предупредил тебя, что там будет Лу Цян, ты пошла бы на этот обед?

— Не знаю! Я беспокоюсь о Луизе. Но, наверное, дела моей сестры не стоят такого унижения.

Глаза Гейла были прикрыты, но в уголках губ спряталась насмешливая улыбка.

— Ах, да. Так ты считаешь, что это мой подлый шантаж?

— Конечно. Ты ведь такой сильный, такой умный! Я хочу только одного, Гейл, чтобы ты навсегда ушел из моей жизни, потому что я… я устала и…

— Позволь, но ведь ты поехала со мной в Афины добровольно, Энни.

— Какой же ты негодяй, Гейл, знаешь, если честно, то я тебя больше чем ненавижу…

— Пойдем-ка отсюда, — пробормотал он с легким смятением в голосе. Энни беспомощно огляделась. Посетители кафе внимательно прислушивались к их разговору. — Давай сядем на фуникулер и поедем на гору Ликаветос, — мрачно предложил он и, не дожидаясь ответа, увлек ее подальше от любопытных глаз. — Там можно спокойно поговорить.

В напряженном молчании Энни уселась рядом с ним в кабину фуникулера, которая вознесла их высоко над городом, к мерцающему звездами небу. На вершине горы она невольно затаила дыхание, когда они сели за столик уютно освещенного открытого кафе. Как красив был открывающийся отсюда вид! Огни Афин далеко внизу мерцали, словно тысячи светлячков. Здесь даже чувствовалось легкое дуновение ветра, смягчающее вечернюю жару.

— Кофе? — отрывисто бросил Гейл. — Или чего-нибудь покрепче?

— Не уверена, что мне вообще чего-нибудь хочется… — Энни холодно посмотрела на него через крытый стеклом столик, не замечая склонившегося над ними официанта.