Не ходите девки в лес - Наталья Никольская

Тем более, что то, что мне принесли, назвать едой можно было лишь с большой натяжкой. И они полагают, я буду есть эту гадость?!?

К обеду я милостиво соизволила отщипнуть кусочек серого хлеба. Потом еще кусочек.

Затем, решив не миндальничать, я умяла всю горбушку, после чего аппетит проснулся просто зверский.

Я махнула рукой и, окончательно поставив крест на своей жизни, стала с жадностью уплетать то, что желтело в тарелке – не то суп, не то каша.

После этого мне стало себя еще больше жалко, и я решила к вечеру покончить с собой.

Но то, что случилось в обед, неожиданно развеяло все мои мрачные планы, и даже убедило в том, что жизнь на самом деле прекрасна.

В обед за мной пришел охранник. Он провел меня в кабинет капитана, где меня ждал… Жора Овсянников!

– Жора! – закричала я, бросаясь к нему.

– Все в порядке, милая, – успокоил меня Жора. – Получили результаты анализов, Дрюня ни при чем, его отпускают и тебя тоже.

– Ура!!! – заорала я, бросаясь Овсянникову на шею. – Это нужно отметить.

– Подожди, подожди, – смеясь, проговорил Жора. – Я думаю, тебе очень хочется отсюда поскорее уйти, правда? Или тебе понравилось? Тогда я могу по блату продлить срок твоего здесь пребывания.

– Нет, Жора, спасибо, – содрогнувшись от такой перспективы, ответила я и, подписав все, что мне подсунул капитан, поспешила вместе с Жорой прочь.

Вскоре из здания вышел и Дрюня Мурашов.

– Фу-у-ух ты! – выдохнул он, плюхаясь на заднее сиденье Жориной служебной машины. – Вот черт, думал, не выпутаюсь!

– Дрюня, ты в порядке? – спросила я.

– В относительном.

– Ну что, поедем к Полине?

– В Зоналку, что ли? – ужаснулся Дрюня. – Да я ее видеть теперь не могу.

– Поехали, Дрюня, – попросила я. – Нужно же новости узнать. Отметим заодно это дело…

Последнее мое замечание взбодрило Дрюню, и он, поломавшись для приличия, согласился ехать.

Жора довез нас до Скворцовых, которые всей семьей вылетели нас встречать.

– Ольга! – завизжала Наташка, повиснув у меня на шее, но тут же, заметив Дрюню, сиганула к нему.

– Ольга? – уточнил Виктор Михайлович. – А не Полина?

– Я думаю, теперь можно все рассказать, – улыбнувшись, ответила я, и призналась во всем.

Виктор Михайлович покачал головой, добавив, что догадывался об этом по поведению Рекса, Светлана Дмитриевна погрозила мне пальцем, Наташка победно заявила, что раньше всех все знала, а Жора сделал вид, что он вообще не Жора.

Рекс с радостным визгом выскочил из своей конуры и кинулся ко мне. Я расцеловала собаку в лохматую морду.

Одному Дрюне было на все наплевать и больше всего на свете хотелось выпить.

– А где Полина? – спросила я.

– Да она после похорон куда-то ушла, – ответила Светлана Дмитриевна. – И не сказала, куда.

– Ох, она все расследует! – озабоченно покачала я головой. – А я… Дрюня, давай найдем Полину и поможем ей?

Дрюне очень не хотелось менять свои планы, но тут вмешался Жора.

– Давайте лучше подождем Полину здесь и все узнаем. И вообще… Я хочу запретить вам все эти расследования. Надоело!

– Так чего, отмечать не будем, что ли? – не понял Дрюня.

– Дрюнь, давай чуть попозже, – попросила я. Признаться, у меня аж челюсти сводило – так хотелось выпить. – Мы же после этого КПЗ грязные все. Душ бы принять.

– Так давай пока на речку сходим выкупаемся, – предложил Мурашов.

Я с удовольствием приняла его предложение, Наташка увязалась за нами, а Светлана Дмитриевна сказала, что затопит пока баню.

Жора с Виктором Михайловичем остались сидеть на веранде и ждать Полину.

Мы дошли до речки и увидели целую толпу мужиков, которые то ныряли, то выныривали из реки.

Подойдя поближе, мы поинтересовались, в чем дело. Узнав, что Прохоров потерял пистолет, я от души порадовалась и захотела рассказать об этом поскорее Полине. Вот уж она посмеется!

Дрюня Мурашов, услышав об обещанной награде, как-то странно напрягся.

Потом решительно стал стягивать штаны, и, оставшись в одних трусах с дыркой, пошел к реке.

– Дрюня, ты куда? – тревожно крикнула я.

– Пистолет искать! – донесся до нас Дрюнин голос.

Мы с Наташкой переглянулись и бросились за ним.

– Стой, сумасшедший! – прошипела я. – Зачем тебе это надо?

– Как это? – удивился Дрюня. – Два ведра самогонки! До конца лета можно жить!

– Дрюнечка, а вдруг ты утонешь? – жалобно спросила я. – У тебя же все наперекосяк получается.

– Чего это у меня наперекосяк? – гордо выпрямился Дрюня.

– Оля, пусть он попробует, – вступилась Наташка.

– Ох, да ты же его не знаешь совсем, Наташ! – вздохнула я. – У него же непременно сейчас что-нибудь случится! Не утонет – так крокодил съест!

– Какой крокодил? – удивилась Наташка.

Дрюня с тревогой посмотрел на меня, делая отчаянные знаки не рассказывать об одной нелицеприятной истории.

– Никакие, – усмехнулась я. – Это я так просто. Просто я чувствую себя за него ответственной! – заявила я важно.

Дрюня, обидевшись, что его считают за малолетнего, решительно подошел к сутулому, тяпнул из стакана самогонки, которой сутулый, не разобравшись, ему плеснул, и сиганул солдатиком с берега.

Мы с Наташкой подошли к самому краю и стали наблюдать, Наташка с интересом и восторгом, а я с тревогой.

Нырял Дрюня долго. Правда, он больше вылезал на берег и бежал к сутулому за новой порцией, пока в конце концов ему не отказали в субсидировании.

Дрюня обиделся и заявил, чтобы они сами искали свой дурацкий пистолет, а он пойдет просто купаться. И отошел на другое место. Мы с Наташкой пошли за ним. Раздевшись, мы все полезли в воду.

Я дала себе слово, что потрачу на купание совсем немного времени. Мне очень хотелось поговорить с Полиной. Может быть, она уже пришла? А я торчу тут.

– Пойдемте скорее! – поторопила я их, но Наташка с Дрюней совершенно не хотели возвращаться.

Наташка разгорячилась и стала просить Дрюню научить ее плавать.

Дрюня заволок ее подальше и стал показывать, как правильно держать руки. При этом он очень нежно обнимал ее за талию.

Наташка визжала, довольная и бултыхала ногами. Вдруг раздался пронзительный визг. Я вскочила с места и кинулась к воде. Растерянный Дрюня стоял в одиночестве, раскрыв рот.

– Что случилось? – крикнула я на бегу.

– Наташка нырнула… – ответил он и добавил, – и не выныривает. Я ее легонько подкинул, а она у меня из рук выскользнула.

Я схватилась за голову.

– Да что ж ты стоишь, ныряй скорее!

Дрюня послушно нырнул. Я бегала туда-сюда, размахивая руками и не зная, что мне делать, Плаваю я очень плохо, и толку от меня никакого не будет, Еще и сама утону. Так что вся надежда у меня была на Дрюню.

Он появился на поверхности, жадно глотая воздух и тараща глаза.

– Ну что? – крикнула я.

Дрюня ошалело смотрел на меня, потом протянул руку. В ней я увидела пистолет.

Мне захотелось завизжать.

– Наташку, Наташку спасай! – заголосила я, выдергивая у Дрюни пистолет и пинком отправляя его обратно.

Дрюня снова нырнул. Вскоре он появился, тяжело дыша. Я увидела, что он тащит бездыханное Наташкино тело.

Швырнув пистолет в сторону, я кинулась к ним. Осторожно положив Наташку на песок, мы принялись делать ей искусственное дыхание. Слава богу, она не успела сильно наглотаться, да и под водой пробыла недолго, так что быстро пришла в себя.

– Где я? – слабым голосом спросила она.

– Все нормально, Наташенька, – ласково сказала я ей. – Сейчас домой пойдем. Дрюня! – крикнула я Мурашову, который стоял в стороне и крутил в руках найденный пистолет, интересовавший его в данный момент больше всего на свете.

– Чего? – Дрюня повернулся ко мне.

– Ничего! Помоги мне. Наташу надо до дома донести. Все из-за вашего купания идиотского! Говорила же – пойдемте домой. Я же тебя предупреждала, Наташа, что у Дрюни не может быть все нормально!

Наташка вопросительно посмотрела на Дрюню. Он почесал в затылке, потом взвалил Наташку на плечи и понес.

Дома мы ничего не стали рассказывать Светлане Дмитриевне, чтобы ее не волновать. Полина так и не пришла. Жора уже маялся, потому что ему нужно было ехать домой.

Уложив Наташку в постель, я посидела с ней немного, дождалась, пока она уснет, и вышла во двор.

– Лелька, иди сюда! – послышался Дрюнин шепот из-за калитки.

Я вышла.

– Ты чего?

– Я про пистолет! Я ж его нашел! Он за корягу зацепился.

– Ну?

– Гну! Прохоров же за него два ведра самогонки обещал.

Я подумала, и Дрюнина мысль мне понравилась.

– Пошли! – решительно сказала я, дергая Дрюню за руку.

Участковый Николай Трофимович был настолько счастлив увидеть оружие, что даже расцеловал мне руки и произнес какой-то длинный монолог, из которого я поняла, что Полина имеет к его исчезновению прямое отношение.