День гнева - Чингиз Абдуллаев

— Где будут проходить переговоры?

— В министерстве финансов Великобритании. Потом обед и встреча в лондонском отеле «Дорчестер».

— Полетаева поселят в «Дорчестере»?

— Нет, рядом. В «Хилтоне».

— Ясно. Что потом?

— Вечером неформальное общение в одном из закрытых клубов. Думаю, меня туда не пустят, — усмехнулась Суслова, — но вы с Рудневым наверняка туда попадете.

— Думаете возвратиться в Москву завтра вечером?

— Да, самолет будет ждать в аэропорту.

— Где проведет сегодняшнюю ночь Полетаев?

— У себя дома. Но он под охраной наших сотрудников. Утром его семью перевезут на дачу, а он улетит в Лондон. Мы предложили ему переехать в одну из наших охраняемых дач. Туда террористам подобраться было бы значительно сложнее.

— Это еще неизвестно, — пробормотал Дронго, — если заказчики убийства министра сумели вытащить Слепнева из тюрьмы, организовать дважды покушение, получить список журналистов за несколько часов до встречи министра с банкирами, то не исключено, что они сумеют установить местонахождение Полетаева.

— Значит, лучше оставить его дома? — нахмурилась Суслова.

— Ни в коем случае. Но желательно, чтобы о его перемещениях знало как можно меньше людей. Как можно меньше, — повторил Дронго.

Она кивнула. Дронго посмотрел на часы.

— Скоро полночь, — сказал он, — надеюсь, ты отвезешь меня домой.

— Конечно, — улыбнулась она, — машина внизу.

— Сама поведешь машину?

— Нет. Меня ждет наш сотрудник. А почему ты спрашиваешь?

— Я думал, ты зайдешь ко мне. — Это был скорее вопрос, чем приглашение.

— Нет, — ответила она, — не нужно начинать все снова. Что было, то быльем поросло. Мы ведь решили расстаться навсегда. И инициатором разрыва, насколько я помню, был ты.

— Да, — согласился он, — я всегда говорю лишнее.

— Нет, — печально улыбнулась она, — просто ты такой, какой есть. Спасибо за приглашение. Я знаю, это твоя деликатность.

— У тебя кто-нибудь есть? Может, ты замужем?

— Странно, — ответила она, — стоит мужчине отказать, как даже такой умный человек, как ты, начинает строить всякие фантастические предположения. Никого у меня нет. Ни друга, ни мужа. Просто я не хочу больше страдать. Я хорошо тебя изучила. Ты не можешь долго быть с одной женщиной. Меняешь их как перчатки. Это причиняло мне боль. Так что не будем ворошить прошлое.

Он коснулся губами ее ладони.

— Извини, но ты, пожалуй, права. — Поднявшись, Дронго прошептал: — Пойдем, отвезешь меня домой. Владимир Владимирович, мы уходим.

Уже на лестничной клетке она спросила:

— Прислать за тобой машину, когда поедешь в аэропорт?

— Нет, — ответил Дронго. — Лучше я сам доберусь.

В машине она села на переднее сиденье рядом с водителем, оставив Дронго в одиночестве.

— Ты запомнил номер моего мобильного телефона? — спросила Елена, доставая очки.

— Конечно!

Пока ехали, он не произнес больше ни слова. Когда машина остановилась, Дронго вышел и, грустно усмехнувшись, сказал: «До завтра». Он долго смотрел вслед машине, увозившей Елену. Затем повернулся и пошел в свой подъезд. До вылета оставалось не так много времени. Нужно было еще принять душ и хотя бы несколько часов поспать.

Стоя под сильной струей горячей воды, Дронго подумал, что Елена права. Он уже привык к своей не совсем устроенной, но в общем устоявшейся жизни, и любое вторжение в нее женщины, пусть даже нравившейся ему, неизбежно вызывало глухой протест. Он накапливался в нем с самой первой встречи и рано или поздно прорывался. Дронго не мог долго сохранять с женщиной ровные, спокойные отношения, и это мешало ему устроить свою личную жизнь.

День второй. Москва

7 часов 20 минут

Он не любил опаздывать, но ему пришлось спуститься вниз гораздо позже оговоренного срока. Проснувшись утром, Люда, уже забыв о его вчерашнем срыве, снова стала приставать к нему с расспросами, затем на кухне появилась Катерина, следом за ней Леонид. Всей семьей они устроили ему настоящий допрос, и целых двадцать минут пришлось объяснять, что происходит, как важен его визит в Лондон и его доклад в пятницу на заседании Государственной думы.

Леонид, накануне хранивший молчание, сегодня взял реванш, заявив, что он свободный человек и не допустит вторжения в его личную жизнь. Катя его поддержала, затем от шума проснулся Дима. Кончилось тем, что разгневанный Полетаев вышел из комнаты, предпочитая сохранить душевное равновесие перед поездкой в Лондон.

У дома уже стояли две машины с затемненными стеклами и автомобиль сотрудников ГАИ. Шестеро сотрудников ФСБ стояли у дома, вызывая тихую панику у соседок-старушек. На лестничной площадке стояли два офицера контрразведки. Полетаев пожал плечами, такую охрану он видел только в кино. Когда они вышли из подъезда, Руднев указал на второй автомобиль, возле которого стояла Суслова. Это были уже знакомые джипы, видимо, предназначенные для подобных случаев. Он с улыбкой кивнул Сусловой, но она не изменила строгого, сосредоточенного выражения лица.

Кортеж машин тронулся в сторону аэропорта. Руднев неторопливо объяснял министру, какие меры предосторожности тот должен соблюдать во время поездки в Лондон.

— Насколько я понимаю, даже в туалет меня будут сопровождать ваши люди, — пошутил Полетаев.

— Именно так, — без тени иронии ответил Руднев.

В аэропорту их уже ждал самолет премьера. В свое время правительственный отряд авиалайнеров, обслуживающий высшее руководство страны, имел номер двести тридцать пять. Но тогда самолетов было гораздо больше, так как они обслуживали всех членов Политбюро. В конце девяностых личные самолеты имели только президент, премьер, министр иностранных дел, министр обороны и секретарь Совета безопасности страны. Все остальные, включая вице-премьеров, пользовались рейсовыми. Однако, учитывая важность лондонской встречи, премьер предоставил свой самолет в распоряжение Полетаева, желая тем самым подчеркнуть статус делегации, возглавляемой министром финансов.

В состав делегации входило пять человек, включая главу национального банка, плюс трое помощников министра. Руднев лично проверил документы у каждого, за исключением главы национального банка, которого все знали в лицо. Тот улыбнулся полковнику и обратился к Полетаеву:

— Строгости, однако, большие. Президента, я полагаю, не охраняют так, как вас, Артем Сергеевич.

— Я тут ни при чем, — ответил Полетаев.

Когда объявили посадку, Полетаеву по правительственному телефону позвонил Сергей Шумский.

— Будь осторожен, Артем, — напомнил вице-премьер, — вчера я был на встрече с американским послом. Он прямо так и сказал, что все ждут утверждения бюджета на будущий год и от этого зависит отношение международных финансовых организаций к нашей стране. Так что лондонская встреча даже важнее, чем ты думаешь.

— Понимаю, — вздохнул Полетаев.

— Охрана хорошая?

— Кажется, да. Ни на шаг от меня не отходит.

— Надеюсь, они умеют работать, — сказал Шумский, — не выключай мобильный, днем позвоню, узнаю, как идут переговоры. Особенно напирай на наши структурные изменения. Объясни, как нам нужны их чертовы кредиты.

— Постараюсь, — снова вздохнул Полетаев.

Руднев терпеливо ждал, когда министр закончит разговор. Артем Сергеевич положил трубку и подошел к полковнику.

— Летим, — сказал Руднев, — мы уже переговорили с Лондоном. Там нас ждут. Наше посольство выслало своих сотрудников. Я уже заказал машины.

— Надеюсь, не джипы, — улыбнулся Полетаев, — это дурной вкус.

— Не беспокойтесь, — Руднев, похоже, не умел улыбаться, — джипов не будет.

Полетаев направился к самолету и, глядя на Суслову, которая шла впереди, почувствовал себя увереннее.

День второй. Лондон

11 часов 00 минут

В мире есть несколько городов, которые могли бы претендовать на почетное звание «столицы мира». И если Париж был признанной столицей мира искусства и живописи, Рим — официальной столицей христианского мира, Нью-Йорк со своим сумасшедшим темпом жизни — современной столицей цивилизации, то Лондон по праву мог считаться деловой столицей всего человечества.

Раскинувшийся на берегах Темзы город служил ярким напоминанием того неоспоримого факта, что когда-то именно отсюда чиновники Уайтхолла управляли всем миром. Величественные дворцы и площади, монументальные здания и красивые парки — все подчеркивало особую миссию города — столицы монархии и Британского содружества.

Полетаев и его спутники, которых встречали представители министерства финансов Великобритании и сотрудники российского посольства, отправились на трех машинах в «Хилтон-Парк-Лейн», расположенный напротив Гайд-парка. Почему-то именно эта гостиница привлекала российских чиновников. Возможно, корпорация предоставляла солидные скидки чиновникам высокого ранга, возможно, с посольством заключались специальные соглашения. Сеть отелей «Хилтон», раскинутых по всему миру, была известна любому путешественнику, любому бизнесмену, любому дипломату.