Врата Мертвого Дома - Стивен Эриксон

— Да не ты, варвар! — Человек гневно оглянулся. — Где он?

— Кто?

— Слуга, разумеется. Он думает, что возить меня — это его единственная обязанность… Ага, вот он!

Проследив за взглядом человека, трелль нахмурился:

— Это мул, господин. Сомневаюсь, что он сумеет откупорить бурдюк с вином, не говоря уж о том, чтоб наполнить кубок. — Маппо улыбнулся Икарию, но ягг не обращал внимания на происходящее: он снял тетиву с лука, а теперь устроился на камне и чистил меч.

Продолжая сидеть на земле, человек набрал пригоршню песка и швырнул её в мула. От испуга зверь заревел, рванулся к расселине и вскоре скрылся в пещере. С натужным стоном человек поднялся на ноги и стоял, покачиваясь, его руки быстро теребили одна другую, словно от нервного тика.

— Так-то, нагрубил гостям, — пробормотал он с неуверенной улыбкой. — Как-то! Как-то нагрубил гостям, я имел в виду. Бессмысленные извинения и добродушные жесты очень важны. Нижайше прошу прощения за временное падение гостеприимства. О да, очень прошу. Мои манеры оказались бы получше, не будь я настоятелем этого храма. Послушнику следует подлизываться и скоблить полы, а потом ворчать и жаловаться в компании собратьев по несчастью. Ага, вот и Слуга.

Широкоплечий, кривоногий мужчина в чёрном одеянии вышел из пещеры. В руках он держал поднос с кувшином и глиняными чашами. Лицо его скрывала чадра слуги, в прорези видны были глубокие карие глаза.

— Ленивый олух! Паутину видел где-нибудь?

Акцент Слуги застал Маппо врасплох. Малазанский!

— Нет, Искарал.

— Обращайся ко мне по званию!

— Верховный жрец…

— Не так!

— Верховный жрец Искарал Прыщ из Тесемского храма Тени…

— Кретин! Ты — Слуга! А значит, я…

— Хозяин.

— Вот именно. — Искарал обернулся к Маппо. — Мы редко разговариваем, — пояснил он.

Икарий подошёл к ним.

— Значит, это Тесем. Мне говорили, что это монастырь, посвящённый Королеве грёз…

— Они съехали, — буркнул Искарал. — Забрали с собой свои фонари, оставили только…

— Тени.

— Умный ягг, но меня об этом предупреждали, о да! Вы оба больны, как недоваренные свиньи. Слуга приготовил для вас покои. А также отвары целебных трав и корней, лечебные настойки и эликсиры. Белый паральт, эмулор, тральб…

— Это всё яды, — заметил Маппо.

— Да ну? Неудивительно, что свинья померла. Уже почти пора, не приготовиться ли нам к восхождению?

— Веди, — согласился Икарий.

— Жизнь, данная за жизнь отнятую. Следуй за мной. Никому не перехитрить Искарала Прыща. — Верховный жрец повернулся к склону и гневно прищурился.

Маппо не понимал, чего они ждут. Через несколько минут трелль откашлялся.

— Твои послушники спустят вниз лестницу?

— Послушники? Нет у меня послушников. Никакой возможности посамодурствовать. Очень печально, никто у меня за спиной не ворчит и не жалуется, никакой радости быть верховным жрецом. Когда б не шёпот моего бога, я бы вообще это дело бросил, уж поверьте и примите во внимание, учитывая всё, что я уже сделал и сделаю.

— Я вижу движение в расселине, — сказал Икарий.

Искарал хмыкнул.

— Бхок’аралы. Они тут гнездятся на склоне. Гнусные писклявые твари, лезут под ноги, нюхают то одно, то другое, мочатся на алтарь, гадят мне в подушку. Они — моё проклятье, выбрали меня из всех, и за что? Я ведь даже не освежевал ни одного из них, не сварил их мозги, чтобы выскребать их ложечкой из черепов во время изысканной, цивилизованной трапезы. Ни силков, ни ловушек, ни яда, но всё равно они преследуют меня. За что — нет ответа. Я в отчаянии.

Солнце опускалось всё ниже, и бхок’аралы стали смелее: перелетали с уступа на уступ, цеплялись ручками и ножками за щели и выступы на отвесном склоне и ловили ризанов — маленькие летающие ящерки как раз выбирались из укрытий на ночную кормёжку. Маленькие обезьяноподобные бхок’аралы хлопали кожистыми, как у летучих мышей, крыльями, были лишены хвостов, а их крапчатые шкурки отливали рыжевато-коричневым и бурым. Если не считать длинных резцов, лица бхок’аралов удивительно напоминали человеческие.

Из одинокого окна башни вывалилась и развернулась из мотка верёвка с узлами. Крошечная круглая головка высунулась наружу и посмотрела на них.

— Разумеется, — добавил Искарал, — некоторые из них оказались довольно полезны.

Маппо вздохнул. Он-то надеялся, что сыщется какой-нибудь чародейский способ подняться наверх, что-то достойное верховного жреца Тени.

— Выходит, придётся карабкаться.

— Конечно, нет! — возмутился Искарал. — Слуга заберётся наверх, а затем поднимет нас.

— Ему потребуется немалая сила, чтобы поднять меня, — заметил трелль. — Да и Икария тоже.

Слуга поставил на землю поднос, поплевал на руки и подошёл к верёвке. Он взобрался по ней с неожиданной ловкостью. Искарал присел рядом с подносом и плеснул вина в три чаши.

— Слуга — наполовину бхок’арал. Длинные руки. Железные мускулы. Дружит с ними — вот возможный источник всех моих бед. — Искарал взял себе одну чашу и, выпрямившись, указал на поднос. — К счастью для Слуги, я такой мягкий и терпеливый хозяин. — Он обернулся, чтобы посмотреть, как человек карабкается по верёвке. — Быстрей, пёс паршивый!

Слуга уже добрался до окна, перелез через подоконник и скрылся из виду.

— Дар Амманаса этот Слуга. Жизнь, данная за жизнь отнятую. Одна рука старая, другая — новая. Вот истинное раскаяние. Увидите.

Верёвка задрожала. Верховный жрец проглотил остатки вина, отшвырнул в сторону чашу и заковылял к верёвке.

— Слишком долго был открыт! Уязвим. Живей-живей! — Он уцепился руками за один из узлов и поставил ноги на другой. — Тяни! Оглох, что ли? Тяни!

Искарал пулей взлетел наверх.

— Лебёдка, — заметил Икарий. — Слишком быстро, чтобы было иначе.

Маппо поморщился — боль вернулась к плечам, затем сказал:

— Ты ждал чего-то другого, я так понимаю.

— Тесем, — проговорил Икарий, глядя, как жрец скрылся в окне. — Храм исцеления. Чертог отшельнического созерцания, хранилище свитков и книг. Ненасытные монахини.

— Ненасытные?

Ягг взглянул на своего друга и приподнял брови.

— О да.

— Какое тяжкое разочарование.

— Весьма.

— В таком случае, — заметил Маппо, когда верёвка снова упала вниз, — я думаю, что отшельническое созерцание помутило ему рассудок. Война с бхок’аралами и шепотки бога, которого иные и самого считают безумным…

— Но здесь есть сила, Маппо, — тихо сказал Икарий.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});