Генералы Великой войны. Западный фронт 1914–1918 - Робин Нилланс

   Френч оставил службу в Олдершоте в 1907 году, когда его пост был передан генерал-лейтенанту сэру Орасу Смит-Дорриену, а сам он стал генерал-инспектором вооруженных сил Великобритании. В этой своей должности в 1910 году он посетил Канаду с целью инспекции ее войск. В 1911 году Френч стал генерал-адъютантом нового короля Георга V, который в том году сменил на троне своего отца короля Эдуарда VII. В этом же году Френч в качестве гостя кайзера Вильгельма II был приглашен посетить летние маневры германской армии, а в 1912 году, уже будучи генералом армии, он стал начальником имперского Генерального штаба — фактическим главою всей британской армии Великобритании[21] и военным советником кабинета министров.

   Казалось, Френчу самой судьбой уготовано получить все почести, какие только может даровать его профессия, и в 1913 году он получает чин фельдмаршала. А потом, в марте 1914 года, возникает Куррахский кризис, что приводит к краху профессиональной карьеры фельдмаршала.

   Весной 1914 года Ирландия стала окончательно склоняться к гомрулю, то есть к самоуправлению в составе Британской империи, и к независимости от Англии, которой так долго добивалось большинство ее граждан-католиков. Однако тут существовала одна проблема. Возглавляемые сэром Эдвардом Карсоном протестанты из северной провинции Ольстер были полны решимости противодействовать введению гомруля, и, объединившись в организацию «Ольстерские добровольцы», они стали ввозить контрабандой винтовки и боеприпасы, чтобы в случае необходимости выступить с оружием против захвата власти католическим большинством на юге. Правительство Великобритании, в свою очередь, тоже было полно решимости провести через парламент закон о самоуправлении, и в марте 1914 года кавалер Креста Виктории бригадный генерал Губерт Гоф, который командовал 3-й кавалерийской бригадой, расквартированной в лагере Куррах около Дублина, получил телеграмму, предписывающую ему раздать своим солдатам винтовки и боевые патроны и быть готовым к маршу на Белфаст с целью остановить добровольцев Карсона и подавить любые очаги беспокойства, короче — сделать все, чтобы гомруль вступил в действие.

   21 марта, на следующий день после получения телеграммы, на военном совете в Дублине было принято решение, согласно которому любой офицер родом из Ольстера, который не имеет желания принимать участие в этой попытке принудить протестантов к подчинению, может уйти в отпуск до тех пор, пока не окончится этот кризис. В то же время любой другой офицер, который намерен противодействовать проведению этой операции, должен поставить в известность свое руководство и подать прошение об отставке. Следствием подобного решения было то, что практически все офицеры 3-й кавалерийской бригады подали эти прошения. Внезапно правительству Великобритании стало более чем просто ясно, что армия не повернет оружия против протестантов и не поддержит никакую попытку запугать их. Офицеры были совершенно правы в этом своем решении. Солдаты должны выполнять все приказы, которые не противоречат закону. Однако приказ, требующий принудить своих сограждан к повиновению гражданам другой страны, — а согласно положениям данного закона о самоуправлении Ирландия фактически становилась таковой, — это не тот приказ, который они обязаны исполнять.

   Последовали долгие прения, которые завершились тем, что правительство поручило военному министру полковнику Джону Сили, который был армейским офицером и одновременно членом парламента, уверить кавалеристов, что «в то время, как правительство сохраняет за собой абсолютное право использовать любые военные силы государства в любой точке королевства, включая и Ирландию, оно не намерено воспользоваться этим своим правом для подавления политической оппозиции политике или принципам Закона о местном самоуправлении».

   Бригадный генерал Гоф, который сам был уроженцем Ольстера, отнесся к этим уверениям как к выдумке и написал пояснение, которое он приложил к этой декларации правительства и в котором он так излагал свое собственное видение проблемы: «Насколько я понимаю, изложенное в последнем параграфе означает, что войска, находящиеся под нашей командой, не будут призваны принуждать Ольстер подчиниться Гомрулю и что в этом мы можем уверить наших офицеров». Затем бригадный генерал показал написанное своему соотечественнику Френчу, который согласился с такой трактовкой вопроса и поставил на документе свою подпись вместе со словами: «Я понял документ так же. Дж. Ф., начальник имперского Генерального штаба», после чего данное мнение было утверждено полковником Сили. После этого офицеры-кавалеристы взяли назад свои заявления. Однако правительство отказалось признать и поправку Гофа, и согласие с ней, выраженное Френчем. После этого сэру Джону, его политическому руководителю Сили, а также генерал-адъютанту армии сэру Джону Иворту ничего не оставалось сделать, как подать в отставку, а Гоф стал вызывать резкую антипатию у некоторых вестминстерских политиков. Куррахский кризис очень обеспокоил французов и послужил поводом для большого ликования в Германии.

   Куррахский кризис вызвал сильный всплеск общественного негодования. Более того, казалось, что тогда, в марте 1914 года, за пять месяцев до начала Первой мировой войны, карьере Френча положен конец. Но британские фельдмаршалы сохраняют свое звание пожизненно, и когда в конце июля на горизонте встала война, Френч был призван к исполнению своих обязанностей, и ему было сообщено, что в случае войны он будет назначен главнокомандующим Британскими экспедиционными силами.

   Все это не заставило себя ждать. 14 августа 1914 года фельдмаршал сэр Джон Френч и его штаб погрузились на борт крейсера «Сентинел» военно-морского флота Великобритании, и в 17 часов 30 минут того же дня фельдмаршал прибыл в Булонь, где он встретится с величайшим из вызовов, брошенных ему когда-либо в течение всей долгой и выдающейся карьеры.

   После того как была объявлена война Германии, правительству Великобритании потребовалось знать дела и намерения их французских союзников. Поэтому в ответ на запросы британской стороны Франция направила в Англию военную миссию, возглавляемую полковником Юге, офицером, который раньше был военным атташе при посольстве Франции в Лондоне. Юге был знаком с высшим военным руководством Великобритании, он хорошо говорил по-английски, но назвать его великим почитателем постановки военного дела в Великобритании было нельзя. Имя полковника Юге появляется во множестве мемуаров, посвященных событиям 1914–1915 годов, и не в последнюю очередь из-за того, что его приезд во Францию привел к большой перебранке между лордом Китченером и генерал-майором Генри Вильсоном, заместителем начальника штаба фельдмаршала Френча.

   Если бы Генри Вильсон не был такой яркой личностью, его вполне достоверно можно было бы называть éminence grise[22] — серым кардиналом Френча. Джон Террейн писал, что если большую ответственность и большой объем работ френч был готов возложить на своего начальника штаба, генерал-лейтенанта сэра А. Мюррея, то в части новых решений он гораздо больше полагался на Вильсона. И на самом деле, у последнего никогда не было недостатка в идеях, правда, у него еще была идея фикс, заключавшаяся в том, что все военные усилия Великобритании должны быть тесно переплетены, если не совсем подчинены, с военными усилиями Франции.

   Генри Вильсон был типичным франкофилом и очень интересным человеком. Родившийся в 1864 году в Ирландии, он был потомком английской семьи, переселенной в Ирландию во времена короля Карла II с целью укрепления «протестантского доминирующего влияния». Будучи ребенком, Генри рос под постоянным присмотром сменявших друг друга гувернанток-француженок, и они привили ему любовь ко всему французскому и научили прекрасно владеть французским языком. Однако в других дисциплинах он преуспел в гораздо меньшей степени, и хотя Генри посещал две очень хорошие общедоступные школы в Мальборо и Веллингтоне и имел желание получить профессию военного, он не менее пяти раз проваливался на вступительных экзаменах и в Сандхэрсте, и в Вулвиче.[23] В конце концов он поступил в армию «по черному ходу», получив офицерский патент в ирландской милиции (милиция тогда выполняла примерно ту же самую роль, что и Территориальные войска в более позднее время).

   Так или иначе, в 1884 году Вильсон был назначен в стрелковую бригаду и послан в 1-й батальон в Индию, и здесь он принимал участие в военной кампании в Бирме в 1887 году. Здесь однажды на него напал дэкойт (вооруженный бандит), Вильсон был ранен, и его лицо навсегда осталось обезображенным шрамом… а нужно учесть, что он и так не был красавцем. Шутливая телеграмма, посланная коллегой-офицером по адресу: «Самому безобразному офицеру британской армии, казармы Виктории, Белфаст», нашла Вильсона без труда. Генри Вильсон обладал безграничным ирландским очарованием, он был полон жизни (что было видно из его любви ко всякого рода розыгрышам) и, поскольку он был хорошим солдатом, пользовался расположением как однополчан-офицеров, так и своих солдат. Однако сложности с продвижением по служебной лестнице у него возникали не от недостатка способностей, а из-за его характера. После первых трудностей, связанных с поступлением на службу, Вильсон последовательно поднимался по армейской служебной лестнице. В 1892 году он учился на штабном колледже, где вместе с ним занимались такие будущие генералы Первой мировой войны, как Роулинсон, Сноу и Гамильтон. Здесь Вильсон слушал курс военной истории и тактики, который преподавал офицер с отличной репутацией — майор Дж. Р. Гендерсон, и принимал участие в «штабных учениях» (ранней разновидности штабных тактических маневров, проводящихся без привлечения личного состава частей и подразделений), во время которых можно было проводить теоретическую проработку различных форм и тактики ведения боевых действий. Во время учебы на штабном факультете он также сделал первую из своих многочисленных поездок по местам сражений франко-прусс кой войны.