Альтернативная линия времени - Аннали Ньюиц

осталось ничего, кроме выскобленной плоти и угасающих мук. Я почувствовала, как из меня вытекает теплая жидкость, словно во время месячных.

– Несколько дней будет пачкаться, но если кровотечение усилится, сразу же вызывай «Скорую». – Боб пододвинул свое кресло к столу так, что я увидела его лицо. Впервые он говорил как нормальный врач. – И еще, пару недель никакого секса. Вот и все. Когда будешь готова, можешь вставать.

Стащив с рук перчатки, Боб выбросил их в серебристое мусорное ведро, раскрывшее свой рот, когда он нажал ногой на педаль. Затем вышел из операционной, таща за собой громыхающий «пылесос». Я медленно уселась, и из меня снова вытекла на пластиковый стол теплая жидкость, образовав лужицу в форме сердечка из геля и крови. Не найдя ни марли, ни салфеток, чтобы вытереться, я наконец доковыляла до раковины и схватила грубое бумажное полотенце. Вымывшись как смогла, я на всякий случай засунула в трусики парочку скомканных свежих.

Шатаясь, я шла из операционной и вдруг ощутила рвотный позыв. Единственным подходящим для этого местом оказалось мусорное ведро у стола секретарши, так что в конечном счете Боб в тот день получил два образца моих биологических жидкостей. Меня нисколько не смутило то, что он, вернувшись сюда, почувствует этот запах.

Как только я вышла в приемную, Лиззи и Дженни вскочили с места. Они обняли меня с обеих сторон, и мы так и пошли, втроем, протиснувшись вместе в дверь. Мне было неловко, тепло и уютно. Когда мы садились в машину, меня била дрожь. Кровотечение уменьшилось до слабого подкапывания. Я почувствовала, что все будет хорошо.

Дженни завела машину, и ожило радио. Крутили эту дерьмовую песню Дона Хенли, «Она хочет только танцевать». Мне захотелось кричать, но я заговорила, исторгая слова стремительным потоком.

– Я просто ненавижу эту песню! Потому что все думают, что она про беззаботную красивую женщину, хотя на самом деле она про то, как Дон Хенли отправляется в какую-то раздираемую войной страну и встречает эту женщину, которая просто в ужасном положении, однако он замечает только то, что она танцует. Он увидел только это. Бедняга живет в антиутопии, где власти следят за тем, что происходит на дискотеках, а бандиты торгуют оружием, украденным в армии, а Хенли думает, что ее интересуют одни лишь чертовы танцы!

Эта тирада получилась у меня слишком громкой. Какое-то мгновение все молчали, затем Лиззи рассмеялась.

– Я тоже терпеть не могу эту песню.

– Понимаю, что я полный отстой, потому что мне Дон Хенли нравится, – улыбнулась Дженни. – И еще мне нравится группа «Иглс». – Затем она бросила на меня серьезный взгляд. – Но да, ты права, давай послушаем что-нибудь другое. Трейси Чапмен ты одобряешь?

Такую музыку слушала моя мать, но мне она все равно нравилась. Машина неслась по шоссе, возвращаясь в Ирвин, а мы хором подпевали Трейси, исполняющей «Крутую тачку».

* * *

Хамид позвонил мне через два дня, вечером. Я взяла трубку внизу, рядом с кухней, где мама мыла посуду после ужина и где ей было слышно каждое мое слово. Я особенно не переживала, поскольку не собиралась ничего говорить.

– Привет, это Хамид. Как дела?

– Все в порядке. А у тебя как? – спросила я, перебирая в руке витой шнур.

– В общем, неплохо. Какие у тебя планы на ближайшие выходные? – Хамид не предоставил никаких объяснений, почему так долго тянул со звонком.

– Я собираюсь встретиться с Хитер и остальными девочками.

– Ты хочешь провести с ними все выходные? И у тебя даже нет желания посмотреть классное видео про историю мушкетеров? – В его голосе прозвучало огорчение: было слышно, что он хотел встретиться. Я вспомнила наш разговор на берегу, где он увлек меня в свою меланхолию, заставив расстаться с детством.

– Ну да, извини. Просто я страшно занята.

– Тогда как насчет следующих выходных?

– Мне нужно готовиться к экзаменам…

– То есть ты будешь занята.

– Да.

Я буквально услышала, как Хамид понял намек. Когда он заговорил снова, его голос прозвучал совершенно равнодушно.

– Ладно, я все понял… Ну, в общем, может, увидимся как-нибудь до моего отъезда в университет. А может, не увидимся. Как скажешь.

– Да, замазано. Пока. – Я положила трубку, стараясь ничего не чувствовать.

Мама отложила полотенце, которым вытирала посуду, и посмотрела на меня.

– Это был парень?

– Да.

– Ты разговаривала с ним очень учтиво. По-моему, у тебя прекрасно получилось вежливо дать ему от ворот поворот.

У меня мелькнуло мимолетное видение, в котором я расколотила всю посуду, старательно вытертую матерью. На мгновение пол в кухне покрылся белыми осколками, но они тотчас же исчезли.

– Пожалуй, я вечером выйду погулять с Лиззи, ладно?

Я взбежала наверх до того, как мама успела ответить: «Да».

В «Мидоус» устраивали концерт с участием четырех групп – в том числе «Миллиона глаз», а мы уже несколько дней собирались сходить на него. Когда Лиззи заехала за мной, Сооджин и Хитер уже сидели в машине.

– Слушай, что у вас случилось с Хамидом? – Сидящая спереди Хитер полностью развернулась ко мне, забравшись с ногами на сиденье. – Он сказал, что ты будешь занята до конца лета.

Я решила, что после истории со Скоттом Хитер можно доверить тайну. Поэтому я рассказала им с Сооджин все. Когда я дошла до того места, где меня вырвало в мусорное ведро, мы уже стояли на самой отдаленной и пустынной стоянке «Мидоус».

– Только, пожалуйста, ничего не говори Хамиду! – с мольбой посмотрела на Хитер я.

Медленно кивнув, та издала дурацкий смешок.

– Да, теперь я понимаю, почему ты будешь занята до конца лета.

– И дело не в том, что Хамид плохой парень. Напротив, он очень классный. Просто я не… Понимаю, это звучит странно, но я не хочу с ним говорить.

– Я тебя прекрасно понимаю. Я хочу сказать, он мой двоюродный брат и все такое, и я переживаю за него. Но он, конечно, тот еще козел. – Набив трубку «травкой», Хитер сделала глубокую затяжку. – Хочешь курнуть?

– Я хочу! Эй, я сидела за рулем! – Лиззи потянулась за трубкой, из которой еще струился дым.

Какое-то время мы передавали трубку друг другу, затем направились на концерт. После выступления первой группы позади раздался знакомый голос:

– Привет, девочки! Классный концерт, да?

Мне показалось, что волосы у меня на затылке попытались куда-то сбежать. Обернувшись, я увидела нашего учителя обществознания, мистера Расманна, с сигаретой во рту, одетого совсем не по-учительски в черную кожаную куртку-косуху. Он окончил университет всего пару лет назад, и многие старшеклассницы были от него без ума.

– Здравствуйте, мистер Расманн, – улыбнулась Сооджин. – Не знала, что вы любите панк-рок.

– Да,