Рейтинговые книги
Читем онлайн Туман на родных берегах - Дмитрий Лекух

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29

Ворчаков микроскопической платиновой же ложечкой зачерпнул содержимое табакерки. С силой втянул сначала одну ложечку через породистую левую ноздрю, потом, подумав, присовокупил вторую, – теперь уже через правую.

Хорошо…

Откинулся на спинку обитого тонкой выворотной кожей автомобильного кресла.

Подышал.

Ломота в висках и сонливость стремительно отступали.

Даже захотелось поговорить.

Никита выдохнул ставший внезапно разреженным воздух и посмотрел в сторону Старика.

– А скажите, Михаил Гордеевич, давно уже любопытно: за что вы нас так ненавидите? Мы ведь чуть ли не все ваши мечты осуществили. Россия сильна. С ней считаются в мире. Промышленность стремительно развивается: не такими, конечно, темпами, как в большевистской Германии, но тоже вполне прилично. Население растет, дороги строятся, инородцы знают свое место. Что же вам не нравится, генерал? Исключительно то, что все это сделали мы, а не вы?!..

Старик глядел в окно.

Там, местами, еще плыли тяжелые полосы утреннего тумана, но уже вовсю светило взошедшее, чтобы окончательно их убить, жаркое московское солнце.

Машина, снизив скорость до минимума, подъезжала к Спасским воротам.

Старик дернул губой.

– Я вас не ненавидел и не собираюсь ненавидеть, господа «фашио», – чуть растянул гласные, пытаясь скопировать итальянский. – Это вы себе льстите. И отдаю вам должное – вам действительно удалось взнуздать державу. А вот что со всем этим делать дальше, вы не знаете. Оттого и экспериментируете, перебирая варианты, как ребенок стеклышки в калейдоскопе: пестро, интересно! Забывая, что для миллионов людей, живущих на этой земле, она – живая. Вы ведь даже не тираны. Так, лаборанты. Вивисекторы. Мальчики в коротких штанишках. Для вас власть – это скальпель для оперирования лягушек. Но резать-то вы собираетесь не лягушек! А мою страну! И мой народ! По живому! Поэтому я не собираюсь вас ненавидеть, господа. Я собираюсь вас остановить…

Ворчаков хмыкнул.

Мели, Емеля.

Недолго тебе осталось, ой недолго…

Он опустил бронированное стекло и показал пропуск откозырявшему часовому в черном гвардейском мундире, тот сверил подпись, печать, снова отдал честь и махнул рукой своим товарищам:

– Открывайте.

Ворчаков поднял стекло.

Машина въехала в Кремль.

Глава 43

Ворчаков злился.

Сначала его неожиданно вызвал Верховный.

Никита бросил все дела, передоверив подготовку мероприятия Лаврентию, и целых сорок минут безвылазно проторчал в пустой приемной, откуда в интересах конспирации Берией были удалены все помощники Канцлера: официально Валентин Петрович уже улетел в столицу, поэтому кроме Ворчакова в приемной находились только два гвардейца из охраны с пустыми, ничего не выражающими глазами.

У таких даже кофе не попросишь.

А потом из кабинета Катаева вышел бесстрастный подполковник в точно таком же гвардейском мундире и, небрежно козырнув, передал записку Канцлера, в которой тот, извиняясь, переносил аудиенцию на вечернее время, а сейчас предписывал возвращаться к исполнению прямых служебных обязанностей.

Ворчаков вспылил – тон записки, даже записки Вождя, показался ему как минимум оскорбительным.

Впрочем, с Валентином Петровичем такое случалось и раньше: иногда он становился нестерпимо груб, даже с любимцами.

Приходилось терпеть.

И пережидать.

Потому как вышедший из странной меланхолии Канцлер обязательно потом извинялся.

Ворчаков это понимал, но злиться это ему не мешало.

Не мальчик.

А воспитывают – как щенка…

Выйдя из Большого Императорского дворца, он тут же передумал, вернулся, зашел в туалет, закрылся в кабинке, вогнал себе в каждую ноздрю по солидной порции кокаина и запил все это хозяйство огромным глотком домашнего яблочного шнапса из фляжки, подаренной утром Розенбергом.

Первую, с коньяком, он прикончил по дороге в Переделкино.

Паршиво было на душе, томили неясные предчувствия.

Он сделал еще один глоток, вышел из кабинки, заботливо вымыл руки, ополоснул лицо, вытерся висевшим тут же казенным кремлевским полотенцем и отправился на улицу, в курилку.

На то чтобы привести нервы в порядок у него и времени-то оставалось на одну папиросу.

Следовало поторопиться…

Глава 44

Пока Ворчаков курил, мрачно облокотившись на тяжелую чугунную скамейку неподалеку от Патриаршьей ризницы, мимо него сновали посыльные, военные и гражданские чиновники.

В основном ясские гвардейцы и бойцы из ведомства Лаврентия: своих немногочисленных людей, включая осназовцев, Никита отправил в город, где им предстояла работа, – настоящий праздник начнется не здесь и не сразу, сначала закончится парад.

Но ребятам надо дать время подготовиться к карнавалу.

Он решительно отщелкнул внезапно начавшую горчить папиросу и скорым военным шагом отправился через Царскую площадь на площадь Сенатскую, которую надо было пересечь, чтобы попасть в здание Окружного суда, где, под бдительным присмотром бывшего большевика Берии, и разместили до начала Парада мятежного патриарха: сегодня праздник, сегодня он будет стоять на трибуне, сегодня ему будут отдавать честь и кричать славословия.

И никто не будет знать, что это – в последний раз.

Ворчаков решительно нырнул из зноя уже раскалившейся Сенатской площади в спасительную тишину и прохладу здания суда, пробежал длинным коридором и наткнулся на вальяжно покуривавшего у окошка Берию, чему несказанно удивился:

– Лаврентий! У вас уже все готово и больше нечем заняться?!

Берия не оборачивался.

Но, как показалось Ворчакову, усмехнулся.

– И давно. Только вас, Никита, и ждем. Они там, а я здесь. Так что сейчас докурю, и пройдем в кабинет судьи, который я тут без вашего спросу временно оккупировал. Там проведем короткое совещание. И – можно будет начинать…

Никита пожал плечами.

Именно так он все это и представлял.

Рутина.

Самое интересное начнется после Парада.

Если, разумеется, не вмешаются господа большевички.

Но даже если и вмешаются – нам только лучше.

Наших, тех кого действительно стоит беречь, в это время на Красной площади не будет.

А остальных – можно и проредить.

Для полноты, так сказать, народного гнева…

Ворчаков дождался, пока Берия тщательно затушит папиросу в приспособленной кем-то из судейских под пепельницу банке из-под бразильского молотого кофе.

И они не торопясь прошли по короткому коридору в сторону приемной окружного судьи, где и предполагалось провести совещание…

Глава 45

Состав присутствовавших в совещательной комнате Ворчакова удивил.

Кроме них с Берией там оказались только сам Старик с неизменным Николенькой, комендант Кремля и несколько старших армейских и гвардейских офицеров.

Ни руководителя московского департамента Имперской безопасности, ни представителей пресс-службы, ни церемониймейстеров, ни генералитета: у Никиты неприятно кольнуло под ложечкой, но предупредительный Берия с улыбкой пояснил, что они еще не подошли.

Получают нагоняй у Верховного за хреновую подготовку мероприятия: Валентин Петрович им сейчас такого фитиля вставляет, что, по слухам, не нашел времени, чтобы принять самого Ворчакова.

– Это ведь так?

Никита коротко кивнул.

Напоминание о пережитом в приемной Канцлера унижении было крайне неприятным.

Впрочем, Берии этого не понять, он не дворянин, он – мингрельский крестьянин.

Несмотря на очевидность и рутинность происходящего, что-то сильно тревожило Ворчакова, он не мог понять, что именно, и это было настолько невыносимо, что, не скрываясь, он начал разглядывать тоже чем-то обеспокоенных и по-прежнему молчаливых присутствующих.

Глядел перед собой о чем-то задумавшийся Старик.

Копался в своем необъятном портфеле, скривив обезображенное ожогами лицо, Николенька.

Нервно курил Берия.

О чем-то негромко переговаривались собравшиеся у открытого окна офицеры.

Ожидание накапливалось, становилось вещественным и ощутимым.

Оно просто не могло не прорваться, и первым после Ворчакова это почувствовал Берия.

Встал со стула, затушил окурок в пепельнице, хмыкнул.

– А не послушать ли нам пока радио, господа, – говорит, поглядев на часы, – раз уж мероприятие все равно задерживается. Там сейчас как раз идет моя любимая утренняя программа о путешествиях. Сегодня должны говорить об Испании. Программа, правда, скоро закончится, но все самое интересное, как правило, бывает именно в конце. Я бы послушал. Никто не возражает?

Кто-то из офицеров неуверенно хмыкнул: слишком уж необычным выглядело предложение главного российского тюремщика.

Но не возразил.

Ворчаков тоже, подумав, соглашательски пожал плечами: времени до начала Парада у них предостаточно. А Канцлер способен еще долго гонять нерадивых службистов. Никита привычки Валентина Петровича давно изучил, не удивлялся.

1 ... 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Туман на родных берегах - Дмитрий Лекух бесплатно.
Похожие на Туман на родных берегах - Дмитрий Лекух книги

Оставить комментарий