Котировка страсти или любовь в формате рыночных отношений - Горовая Ольга

— Вместо фамилии пойдет? — Поинтересовался Соболев, прерывая его мысли.

И махнул головой в сторону стола, где стояла еще одна чашка, и имелся неплохой выбор блюд на завтрак. Вот за что и уважал Борис Соболева, что о своих тот всегда заботился.

— Та самая Карина? — Уже жуя мясную нарезку, поинтересовался он и запил все большим глотком кофе.

Горячий напиток разлился по телу, бодря и прогоняя остатки сна. Замечательно. Тех пяти с половиной часов, что он отдыхал, явно не хватило для нейтрализации последствий двух бессонных суток накануне. Эх, стареет, видимо. Стареет. Соболев вон, спал не больше ведь, а как огурчик. Но он и моложе. Ну и что, что всего на пять лет. Это не так и мало после определенного возраста.

Константин кивнул в ответ на вопрос и сам взялся за еду, о чем-то молча размышляя. А Борис с тоской подумал, что и правда стареет. В двадцать лет мог неделями гулять, отдыхая по два-три часа в сутки, и хоть бы что. А теперь…

Уже дочери двацатник. Того и гляди, дедом сделает. Мысли плавно перекочевали на необходимость позвонить жене, отчитаться, что все в порядке. Еще один «начальник». Шагу спокойно ступить не даст. Вчера все полтора часа, что он собирался, причитала и умоляла не ехать в столицу, будто его тут кто стрелять собрался. Он не Соболев, в конце концов, до него крупным шишкам большого интереса пока нет. Только Катьку не убедишь, она сразу была против, чтобы он переходил под покровительство Кости. Ходила и пророчила верную гибель, если не в судах, за нарушение присяги и служебного долга, так в бандитской перестрелке. И ведь сколько раз объяснял ей, что Соболев к криминалу, как таковому, отношения не имеет, иначе и сам бы не полез, а все без толку. Хоть и понимал он жену, как тут поверишь, когда и дураку ясно, что вся область у Соболева в кулаке? И пусть он не лезет в газеты и на экраны, а все равно, любой скажет, кто у них, на самом деле делами заправляет. Вот Катерина и истерит. Как выла, так и воет, что они вполне на его зарплату проживут и не надо им больше. Можно подумать, что именно на его «законную» зарплату дочка заканчивает образование в Англии, а сын ненаглядного младшего брата Кати — в столице учится.

Борис фыркнул и налил себе еще кофе из кофейника. Отмахнулся на заинтересованно-поднятую бровь Соболева. Этот не поймет. В жизни женат не был, не знает, какую плешь настойчивая баба может проесть на голове мужика. Даже самого грозного и властного.

Константин пожал плечами и все в той же тишине вернулся к завтраку.

Эх. А ведь, все равно, надо позвонить. Волнуется Катька. Всю ночь, наверняка, не спала. Разве что под утро. Потому и звонить стоит после девяти. Пусть хоть немного поспит родная, отдохнет.

После второй чашки кофе жизнь стала казаться веселей, да и мозг активней взялся за свою непосредственную функцию. Даже перспектива звонка жене уже не напрягала, как и ее вероятные причитания. Да и стало интересно, отчего это Соболев так той Кариной заинтересовался. Вчера не до того было, слишком Борис спать хотел, на ходу вырубался.

Видная баба, конечно, не поспоришь. Вон, как парнишка-официант остолбенел, так и не пролепетал ни слова. Видно не часто ему женщины в таком виде двери открывали. Хоть и одета, а все равно, все домыслить можно.

Знал о ней что-то Костя? Подозревал в чем-то? Или просто, по своей параноидальной привычке хотел знать все и обо всех? Так соседом по левой двери не заинтересовался, поди. Не тот размер груди, видимо.

Борис хмыкнул, но исключительно про себя. Кое-кто из ребят порой позволял себе отпускать шуточки о любви их босса к информации, переходящей в манию. И о том, что без этой самой информации он не то, что на работу никого не возьмет, не то, что контракт не подпишет, но и девку в постель не пустит, если всю ее подноготную знать не будет. Ясно, что в глаза такое Соболеву никто сказать не решился бы. А Борис, как личность к Косте довольно приближенная, хорошо знал, что не так уж эти шутки далеки от истины. Что-что, а быть в курсе всего происходящего вокруг Костя любил. И всех его «девочек» Никольский проверял едва не до третьего колена родословной. Причем, вовсе не на наличие благородных кровей в прошлом.

Прерывая его неторопливые размышления, зазвенел мобильный. Костя только поморщился, когда в тишине номера резко прозвучала бодрая мелодия. Ну, да. Сам босс вечно ставил свой телефон на вибро-вызов. Никольский быстро поднял трубку, чтобы прервать музыку.

— Да. Понял. Дождетесь и сопроводите. — Распорядился он, выслушав отчет своих ребят, отправленных продолжать вчера поиски Лихуцкого.

Сбросил вызов и глянул на Соболева. Тот внимательно смотрел и ждал отчета.

— Нашли Виталия, жив-здоров. Улетел в Крым по чьему-то заказу. Сегодня возвращается. Ночью, потому как поездом. Рейсы отменили. Погода. — Борис махнул рукой на окно, за которым мело снегом. — На полуострове, говорят, еще хуже. Ребята его прям на перроне и возьмут.

Костя кивнул и так же молча отвернулся, разглядывая ту самую погоду на улице. Борис же, давно привыкший к его характеру, с удовольствием продолжил завтракать.

Нервный хруст суставов заламываемых пальцев было единственным, что могло бы выдать ее состояние. Однако в номере никого не было, кроме нее самой. Только потому Карина и позволяла себе настолько проявить чувства. Прошло практически два полных дня, а Дима так и не перезвонил. Смутные подозрения уже конкретно оформились в очень нехорошее предчувствие. У него, определенно, были еще какие-то планы и те касались Карины. Иначе он бы ее уже давно отпустил.

То и дело в разуме мелькали сожаления о своем согласие приехать. Но Карина тут же насмехалась над ними. А как бы она смогла не приехать, если Дима просил? Кроме того, если Картов действительно имел на нее планы и хотел здесь видеть — ничто не помешало бы Диме и самому за ней явиться, чтобы привезти сюда. Так что сожалеть глупо и не о чем. Тем более что Карина еще ничего толком не знала.

Выйдя из спальни, она медленно и сдержанно, контролируя каждое движение так, словно находилась на людях, подошла к небольшому столику. На том находился ее плеер, с подключенным динамиком. Пространство номера наполняла музыка. И сейчас Карина еще на несколько пунктов увеличила громкость. Терпеть звенящую тишину — не было сил. Слишком много Карина могла услышать в той такого, чего боялась и не желала вспоминать.

Бросив плеер назад, Карина мельком посмотрела на огромный букет оранжевых роз. Те прислал Шамалко, с очередным предложением.

День оказался еще хуже, чем вчера. Теперь стены номера не просто давили на нее, они душили, сжимали Карину в своих тисках, а она даже выйти никуда не могла, кроме салона. Но ни массаж, ни процедуры, которые должны были бы расслабить и снять стресс, подарив ей покой — никакого результата не дали. Вариант с прогулкой, как вчера, оказался нереальным. Поскольку шататься по метели, нежданно захватившей столицу с большей частью страны из-за пришедшего из Европы циклона, не было желания. За окном, даже в полдень, царил сумрак. Сейчас же, в половине седьмого вечера, стояла кромешная темнота, с которой не справлялись ни уличные фонари, ни фары редких машин, водители которых, рискнули выехать на дорогу.