Труп в пруду - Роберт Казанский

у кого здесь его нет, – улыбнувшись, сказал я.

– А вот как бы не так, касатик! Ни за что в жизни не поверишь, но Шурик отучился в медицинском училище.

– Шурик? Этот выпивоха? Он же кроме спирта из медицины ничего и не знает! – от изумления глаза мои стали похожи на два спелых абрикоса.

– Да-да. Ни за что не скажешь! А он отучился на медика и даже работал год-два в нашей городской больнице. Потом, правда, пристрастился к алкоголю и ушел из мира медицины.

– А может и не совсем ушел, Андрей Семенович, – загадочным голосом возразил я. – Шурик, работавший когда-то в главной больнице города, наверняка мог бы достать яд гюрзы, – я принял задумчивый вид и закурил.

– Слушай, а ведь, правда! Интересно получатся! Шурик же и убить, наверное, может за Ямпольского. К тому же, все последние дни они постоянно вдвоем ходят, а сам Шурик ночует невесть где. Дома у него уже давненько свет по ночам не горит. Поди, ночует у алкаша какого-нибудь, ну, или у Ямпольского. Этого я уж не знаю.

– Вот и паззл начинает складываться, – я даже заулыбался от этой стройной версии. – А че это Шурик, как собачонка, за нашим еврейчиком бегает?

– Тут все знают это. Ямпольский как-то вытащил Шурика из запоя, дал работу – у себя в магазине товар разгружать, платит ему хорошо, так еще и в паре в карты играет с ним. Шурик, правда, все равно нет-нет, да в запой уходит. Но пьет он уже не до состояния полусмерти. Пареньку всего двадцать восемь, а Борису Аркадьевичу – за пятьдесят. И, надо признаться, я не раз слышал, как Шурик называл его «батей». Ямпольский Шурику и операции оплачивал, и с долгами его разбирался. Короче, чуть ли не как за сыном ухаживает он за ним.

– Значит, Шурик вполне мог бы стать исполнителем плана Ямпольского?

– Безусловно, Денис!

– Но зачем Ямпольскому могла понадобиться смерть Боброва?

– Ух сынок, этого я уж не знаю. Мне кажется, здесь вопрос в деньгах, так как другие вопросы волнуют Бориса Аркадьевича редко.

– Ладно, надо дождаться Якуба и вместе с ним уже все еще раз обсудить. Надеюсь, он принесет хорошие вести.

– По поводу?

– По поводу клубники, конечно же. Очень хочу, чтобы ее быстрее раскупили: портится ведь. А вечером надо будет сходить к Инессе Павловне обработать место укола.

– Здравая мысль! Может, пойдешь да приляжешь?

– Да, наверное. Сейчас только поработаю над стратегией немного, потом посплю. Только ответьте мне сначала, почему вы не услышали, как кто-то вошел к нам в дом той ночью? Со мной все понятно – я принял снотворное, но как же вы?

– Меня опять начали мучать мои колени, обезболивающие уже не помогают, и я тоже принял снотворное, – негромким голосом ответил он, в его словах чувствовались нотки сожаления.

– Так-так, а вы какое снотворное принимаете, Андрей Семенович? – насупился я.

– Как какое? Феназепам, конечно!

– Да что вы говорите, Андрей Семенович! А рецептик у вас на них имеется?

– Да ну что ты, нет, конечно. Я у Инессы покупаю по пачке, когда надо. У нее этого феназепама валом!

Я поблагодарил Тихорецкого за обед и ушел в свою комнату, поработать за компьютером. Поработав над маркетинговым долгосрочным планом где-то час и закончив его ровно на половину, я заснул. Заснул так крепко, что проснулся я только в половину седьмого. Сильный запах сигарет разбудил меня – это за столом читал мою стратегию Якуб.

– Привет, шеф! – спросонья сказал я.

– Ден! Как ты? – Хикматов не оборачивался и продолжал сидеть за столом.

– Как тебе моя стратегия?

– По-моему, очень даже ничего. Я как раз на последней странице.

– Ну, отлично. У меня есть для тебя информация, Яш…

– Надо же! Информация? Старый добрый Акшаров вернулся?! – повернувшись, рассмеялся Хикматов. – Мне в одиночку это дело не раскрыть, а с твоей помощью – в два счета.

Я во всех подробностях изложил ему то, что мне рассказал Тихорецкий за обедом.

– Интересно получается, Денис… – медленно проговорил Якуб. – Я тебя понял. Рисунок проясняется.

– А как тебе моя теория, а? Ямпольский подначивает Шурика убить Боброва, а затем совершить покушение на меня.

– Бред! Твоя теория пока что не стоит и выеденного яйца, потому что любое преступление, я тебе уже об этом не раз говорил, зиждется на четырех могучих колоннах: мотив, время, способ и место. Ни одно раскрытие дела невозможно, если хотя бы один элемент не «встанет на место». Сейчас я могу сказать, что абсолютно точно в твоей теории я не вижу мотива, притом даже намека на него. Хотя, надо сказать, у Ямпольского нет алиби, а способ убийства вполне подходит ему… Нет! – выкрикнул шеф, резко поднявшись со стула. – Не может же быть убийства без мотива.

– Это пока что, Якуб. Думаю, нам нужно раскусить Шурика, то есть побеседовать с ним.

– Не лучшая затея: говорить он не будет. Доверь это дело мне – я все решу.

– Как скажешь. А что насчет топора? Как он очутился во дворе Пирата? Не совсем понимаю, если честно.

– По-моему, здесь все предельно ясно, – Хикматов прикурил сигарету и вкусно затянулся. – И, таким образом, вырисовывается два варианта событий. Каких же?

– Ну, Якуб, отжигаешь ты тут, – я задумался. – Вообще, мне кажется, что Пират вернул топор себе, поговорив с Ямпольским, и спрятал его во дворе. А нашего Семеныча позвал к себе в качестве свидетеля его «неподдельного» восторга и удивления.

– Какие тогда можно сделать выводы?

– Боюсь, не самые приятные. Кто знает, может, Пиратов выкупил у еврея свой же топор, невесть на каких условиях. Я вынужден отказаться от своих слов: Пиратов становится основным подозреваемым.

– Эта версия имеет право на жизнь, но вразрез с ней идет одна деталь, полностью исключающая на данный момент причастность Пиратова – шатающаяся головка… – Хикматов расхохотался.

– Опять твой английский юмор, – улыбнулся я в ответ.

– Да, но сейчас не об этом. Шатающаяся головка говорит о чем?

– Без понятия.

– Говорит она о том, что головка была отсоединена от топорища! – торжественно сказал Хикматов.

– Не понимаю, с чего ты взял?

– Вряд ли Ямпольский тайком пробирался в дом с целью взять топор и рубить им мясо. Наверняка, он мог бы просто прийти к Трофимычу и попросить, но нет – еврей проникает в чужой дом и похищает этот интересный инструмент.

– Хорошо, но зачем тогда Ямпольскому понадобилось снимать головку с топорища? И как это снимает все подозрения с нашего соседа?

– А вот это уже хороший вопрос. Мне кажется, владелец магазина понял, что этот топор – не