Файзабад - Глеб Бобров

И таких номеров Либоза выдавал по два-три на день. Разумеется, на сержантскую должность командира второго отделения третьего взвода, которая ему полагалась по штату, никто Ваську не ставил да, кажется, и не собирался ставить. Взвод вполне обходился двумя сержантами - "замком" Дмитрием Куделей и поднявшимся из рядовых Колей Олексюком. Правда, хотели было назначить на вакантное место Шурика Хрипко, но тот в самый ответственный момент угодил в свой, пожалуй, сотый "залет", и опять-таки из-за Васьки. Только начал "воспитывать" его за какую-то очередную провинность, как в палатку вошел командир первого взвода, принципиальный и бескомпромиссный старший лейтенант Козаков. Пришлось Шурику отсидеть несколько суток на гауптвахте. Сержантское звание в результате он получил только через полгода.

Командованию роты деваться было некуда, и, в конце концов Ваську назначили командиром отделения. А тут и первая операция. И первая не только для него, но и для нового взводного - Сереги Звонарева. Морпех решил обкатать молодых на приусадебном участке.

x x x

Перед выходом нам объявили, что идем в район кишлака Кури. А Кури - это затрапезное селеньице, находившееся через реку, метрах в трехстах от полка. В общем, все, как и задумал Морпех: тактические занятия, реально приближенные к боевой обстановке, - обкатка для молодых.

В нескольких километрах за селением мы вылезли на какой-то обледенелый гребень. Внизу виднелось узкое ущельеце, на дне его, метрах в тридцати под нами то, что у духов называется дорогой.

Просидели мы там часа три, уже начало светать, и тут слышим отдаленный гул. Сразу определили - идет маленький караванчик. Связались с ротным. Остановить, посмотреть. Что не так - "мочить". Серега волнуется, первый раз как-никак. Спрашивает:

- Что в таких случаях делаете?

Отвечаем:

- Короткую очередь из пулемета перед колонной и осветительную ракету, в склон над головами... Хорошо известно, что с воем врезающаяся в камни сорокамиллиметровка действует на нервы похлеще ПК.

По притихшей цепочке передали приказ: "Приготовить гранаты. Без команды не стрелять!" Взвод деловито закопошился и замер. Ждем...

Наконец появились первые неясные тени. Идут тихо. Видно, что в цепи у них несколько навьюченных животных. А больше ничего в кромешной тьме скального разлома не разобрать. Когда духи вытянулись прямо под нами, кто-то выпустил ракету, а Зубяра, приложившись патронов на двадцать, удовлетворенно хмыкнул: "Ось, як сма-а-ачно!"

Даже в призрачном свете малиновых трассеров и разбившейся о камни "сороковки" было видно, что это полусонно бредущие на базар мирные дехкане. Внизу сразу заверещали, кто-то из них на ломаном русском заголосил срывающимся фальцетом: "Не стреляйте!" - и тут все крики покрыл яростный вопль Васька: "Получа-айте-е... Фашисты!" - а вслед прогремела длиннющая автоматная очередь...

Магазин у него был забит исключительно трассирующими патронами, неизлечимая болезнь всех молодых, и нам показалось, что заметавшиеся по дну ущелья жалкие фигурки все, как одна, были срезаны этим неправдоподобно длинным и столь же неправдоподобно красивым, светящимся, новогодним пунктиром. Оттарахтев из автомата, Васька хотел довести начатое до конца и уже, привстав, размахнулся, было "эфкой", но тут его праведный гнев был остановлен диким ревом десяти с лишним глоток: "Отставить!"

Куделя, рискуя сорваться с обледенелого склона, кинулся к перепуганному Ваське, и через несколько секунд мы услышали ни с чем не сравнимый звук звонких оплеух и перемежаемый отборным матом крик замкомвзвода:

- Где чека, недоносок?! Сюда давай, мать твою! Ищи... Убью тварь безмозглую! Ищи...

Вскоре чеку нашли, граната была благополучно обезврежена, а к нам на позицию с трудом вскарабкался старейшина - самый ветхий из идущих в караванчике бабаев. Как выяснилось, никто, по счастью, не пострадал. Единственная потеря - пробитый в нескольких местах мешок с рисом, навьюченный на одном из ослов. Но перепуганы чурки были, конечно, до мокрых штанов. Пока мы разговаривали с дедулей, на связь вышел Пухов и, узнав, "о чем стрельба", торжественно пообещал по возвращении в часть Васька "употребить". Следом на связи появился Морпех и, поправив ротного, торжественно заверил, что лично "употребит" всех до единого, начиная с Пухова и Звонарева, и заканчивая их домашними животными, если таковые имеются в наличии.

Серега дал отбой, скривил лицо и, сплюнув, сказал:

- Ну, уж в последнем-то никто и не сомневался!

Мы немного посмеялись, в который раз прошлись по звероподобному комбату и, отпустив старика с караванчиком, подозвали Васька. Тот подбежал, вытянулся и "с прогибом" доложил:

- Товарищ лейтенант! Младший сержант Либоза по вашему приказанию прибыл!

Взводный выдержал изощренно долгую паузу, потом расплылся в язвительнейшей улыбке и кивнул:

- Ну... Докладывай.

- А чаво докладывать-та? Все начали палить... И я начал!

Димка Куделя, давясь от смеха, подкатил глаза и тоскливо протянул:

- Господи! За что мне такой идиот под дембель?! А?!

Серега же просиял еще больше и, еле сдерживаясь, выдавил:

- Да я, Вася, не о том... Доложи командиру, как ты умудрился с тридцати метров влепить в толпу целый магазин и ни разу не попасть?!

О, Это было больно. Васька покраснел, потупился и промямлил невнятно что-то о невезении. Когда же мы поинтересовались: "Кому не повезло?" - он вовсе расклеился, и чуть было не прослезился.

После операции мы разрядили его магазин. Посчитали... Оказалось, что наш "антифашист" выпустил по "душманским извергам" шестнадцать патронов. Долго еще подшучивали в полку над "самой длинной" в истории боев за идеалы Апрельской Революции автоматной очередью.

Но как бы там ни было, а этот случай помог Ваське гораздо больше, чем наряды и побои. И хотя он все еще продолжал "откалывать номера", отношение к нему во взводе изменилось явно в лучшую сторону.

Помню, на операции в урочище Аргу начался мощный обстрел стоянки батальона. После первого гранатометного залпа по нашим машинам полусонный Васька подхватил, как ребенка, стоявший на броне АГС (а это сорок пять килограммов) и сиганул с ним наземь. Резво промчавшись метров двадцать и чуть-чуть не раздавив двух молодят, он бухнулся в чужой окоп и сходу открыл беспорядочный огонь. Вообще. В экстремальных ситуациях Васька молодцевато стрелял исключительно беспрерывными очередями. Но на этот раз ему никто не сказал ни слова, словно так оно и должно было быть.

x x x

Второго февраля 1985 года ушла на дембель "нулевая", из числа рядового состава, партия нашего призыва. За пять месяцев до этого из взвода уволились в запас сержанты Хрипко и Олексюк. Теперь уходили мы - последние "осенники" 1982 года: пулеметчик Гриша Зубенко и два снайпера Богдан Завадский и я. Тринадцатого февраля в час ночи я приехал домой, а в это время третий мотострелковый в составе батальона выходил на свою последнюю операцию в недоброй памяти район Карамугуль - Гузык-Дара.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});